Ольга Иванова - Перекресток (СИ)

— Тебе помочь, Саманта? — встряла я в их приторно-сладкий диалог.

— Нет, спасибо, дорогая, у меня практически все готово, — улыбнулась она. — Если что, мне поможет Мартин…

— Тогда пойду занесу покупки и переоденусь, — сообщила я и, подхватив пакеты, отправилась к себе.

Я специально переоделась в менее привлекательную одежду, а именно серые спортивные штаны и свободную светло-голубую футболку, дабы Мартин не считал, что я жажду ему понравиться и, возможно, хоть на время потерял ко мне интерес. Волосы я собрала в простенький пучок. Но и этого мне показалось недостаточным, и я решила нанести последний удар по своему внешнему виду: полностью избавилась от макияжа. Первый раз в жизни с удовлетворением отметив у себя на подбородке намечающийся прыщик, я с чувством выполненного долга отправилась на ужин.

Тихую музыку, несущуюся откуда-то снизу, я услышала сразу. Играли на фортепьяно, которое стояло в гостиной, и за все время, что я жила в этом доме, никто к нему даже не подходил. Мелодия была медленной, волнующей и немного грустной. Заинтригованная, я спустилась вниз и заглянула в комнату. За музыкальным инструментом, чуть склонившись, сидела Анна; ее тонкие пальцы легко бегали по черно-белым клавишам, создавая эту чарующую музыку. Я, стараясь не шуметь, проскользнула внутрь и, прислонившись к стене, стала внимать чудесной мелодии дальше.

— Я знаю, что ты видела меня сегодня в городе, — не отрываясь от игры и не поворачивая головы, вдруг произнесла Анна. — Потому что я тоже тебя заметила…

Я не знала, какой реакции Анна ждет от меня, поэтому лишь неопределенно развела руками… Она тем временем убрала ладони с фортепьяно, опустив их себе на колени, и в создавшейся тишине раздался ее легкий вздох. А потом, все так же не глядя на меня, она глухо заговорила:

— Этот мальчик… Он очень похож на моего сына… Такого же возраста… Я сразу же это поняла… А его отец, почти такой же как мой муж… И… Мне сразу даже показалось… О, Боже, — внезапно Анна всхлипнула и чуть прикрыла рот ладонью. — Что это были они… Герберт Заг, отец мальчика, оказался вдовцом, совсем недавно потерял жену и сейчас один воспитывает Марка… Он захотел угостить меня кофе, и я зачем-то согласилась, а теперь не знаю, правильно ли поступила…

Пока Анна говорила, я молчала, боясь даже пошевелиться и спугнуть этот уникальный момент ее откровения. Я смотрела на нее и понимала, что сейчас передо мной настоящая Анна, какой она скорее всего была до того, как ее настигло то горе… Только я не могла взять в толк, почему она решила раскрыться сейчас и именно передо мной…

— Если так велело тебе сердце, — осторожно произнесла я, — значит, ты поступила правильно… Не стоит жалеть о тех минутах, когда ты была счастлива… Не стоит лишать себя этого… Тем более, я думаю, что твоя компания тоже была им приятна…

— Спасибо, — с грустной улыбкой кивнула Анна и наконец посмотрела на меня.

— Не за что, — я тоже улыбнулась и обхватила себя руками за талию, не зная, что делать дальше.

Анна еще раз кивнула и вернулась к игре на фортепьяно: под ее легкими пальцами начала оживать «Лунная соната» Бетховена…

Я решила не мешать ей, оставив наедине со своими переживаниями, и вышла из комнаты, прикрыв за собой дверь.

Мартин в едва заметном удивлении вскинул брови, когда я наконец появилась в столовой, но быстро вернул себе прежнее выражение лица и, галантно отодвинув стул, помог мне сесть за стол. Весь ужин он пел дифирамбы Саманте, ее дому и стряпне, на некоторое время отстав от моей персоны, чему я в глубине души искренне радовалась. После трапезы, разомлев от вкусной еды, я нехотя поднялась из-за стола и отправилась на кухню помогать Саманте делать чай.

— Диана, детка, у меня к тебе есть одна просьба, — вкрадчиво начала хозяйка дома, когда мы остались одни на кухне.

Не ожидая подвоха, я внимательно посмотрела на нее, приготовившись слушать.

— Я хотела бы, чтобы ты взяла на себя обязанность обеспечивать хотя бы дважды в день Рида едой…, - произнесла она дальше.

От услышанного я впала в ступор, на время потеряв дар речи.

— Ведь мы не собираемся морить его голодом, — серьезно продолжала хозяйка дома. — Даже в самой строгой тюрьме заключенные снабжаются трехразовым питанием… Я бы вменила это в обязанности Беатрис, но, если на чистоту, зная ее легкомыслие и безбашенность, сомневаюсь, что она с этим справится как следует и… Да тут и так все понятно, что рассуждать! Короче, я в этом вопросе доверяю тебе больше. Ты мне кажешься благонадежной и серьезной девушкой, не поддающейся на провокации… И, в конце концов, мы же команда, не так ли?

— Так, — упавшим голосом откликнулась я, понимая, что Саманта последней фразой сделала прозрачный намек, что я должна отрабатывать свою премию. Теперь мне мои пятнадцать тысяч евро показались не такой уж легкой добычей. Дважды в день оставаться наедине с Ридом? Легкий морозец прошелся по моей коже. Это будет настоящим испытанием…

— Вот и отлично, — взбодрилась сразу же Саманта. — Я знала, что ты не откажешь! Вручаю тебе один из ключей от подвала, береги его, как зеницу ока. Можешь отправиться к Риду прямо сейчас. Ну, или после десерта. Ладно?

— Лучше сейчас, — слегка поморщилась я: захотелось поскорее отделаться от неприятного задания, желание же пить чай пропало начисто. — Чем его кормить?

— Тем же, чем питаемся мы, — пожала плечами хозяйка дома. — Или тем, что есть в холодильнике… Не будем усложнять ситуацию… Вон, например, сегодня я наготовила достаточно много, хватит и на Рида, — она поставила на поднос заварочный чайник, пару чашек и блюдо с выпечкой и направилась прочь из кухни. — Мы с Мартином будем в библиотеке, у нас есть с ним кое-какой разговор…

— А сколько накладывать Риду, Саманта?.. — я потянулась за тарелкой.

— Баловать его не стоит… Клади столько, чтобы не умер с голоду раньше времени, — усмехнулась та и исчезла за дверью.

Я положила на тарелку одну отбивную и ложку рагу, потом немного подумала и положила еще немного овощей. Налила стакан воды. Взяла вилку и зачем-то нож (на всякий случай?..). Разместила все это на подносе. Сделала глубокий выдох и двинулась в подвал.

— И снова у меня посетители, — растягивая слова, встретил меня Рид, как только я переступила порог его «камеры».

— Добрый вечер, — сдержанно произнесла я, пряча за вежливой холодностью свой животный страх.

— Я пользуюсь неизменным успехом в этом гостеприимном доме, — не отвечая на мое приветствие, с легким сарказмом продолжал Джастин Рид. — Не далее как час назад ко мне также заглядывала одна молчаливая особа и была весьма любезна проводить меня в уборную…

Молчаливой особой, по всей вероятности, была Анна, а вот старомодное словечко «уборная» вызвало у меня непроизвольную улыбку. Впрочем, чему тут удивляться? На сколько я понимаю, Рид появился на свет в позапрошлом веке… Неужели ему больше двухсот лет? Даже не верится… Я покосилась на пленника, а потом тихо произнесла: