Ольга Иванова - Перекресток (СИ)

— Как скажешь, — я улыбнулась. — Я буду хорошей ученицей, вот увидишь…

— Надеюсь, — хмыкнул Джастин. — Потому что я буду очень требовательным учителем…

— Я всегда мечтала о таком требовательном и… — я сделала многозначительную паузу, — привлекательном учителе…

— Еще одно слово в таком тоне, — Джастин наклонился почти к самому моему уху, — и мне придется взять тебя в охапку и все-таки использовать телепортацию, чтобы поскорей очутиться там, где бы я смог преподать тебе первый урок…

— Но ты же сказал, что все уроки начнутся завтра, — продолжала раззадоривать я Рида, чувствуя, что уже сама горю от нетерпения поскорей оказаться в хижине и дать волю своим желаниям в его объятиях.

— Именно этот урок как раз проводят преимущественно в темное время суток, — от его многообещающего голоса у меня мурашки побежали по телу, а Джастин тем временем продолжил: — И если бы нам не нужно было думать о собственной безопасности, я бы предпочел провести этот урок прямо здесь и прямо сейчас. А так придется потерпеть до более укромного места…

Громкий стук выдернул меня из сна, и я тут же открыла глаза: Джастин спускался с высокой стремянки, установленной у книжного шкафа.

— Извини, что разбудил — улыбнулся он мне, поднимая с пола какую-то книгу. — Уронил нечаянно…

— Ничего. Все равно уже пора вставать. Что ты делаешь? — спросила я, садясь на постели и потирая заспанные глаза.

— Ищу…

— Что?

— Сам еще не знаю, — Джастин вздохнул, окидывая взглядом полки с книгами. — Какие-нибудь записи, дневники, пометки… Какую-нибудь зацепку… Что-нибудь, что прояснит ситуацию… Фердинанд не мог умереть вот так, не оставив никакого объяснения… Опять же, куда исчезла его Сила?.. Кому она досталась? И досталась ли кому-нибудь вообще?.. — Саманту это ведь тоже интересует, — я подавила зевок и провела рукой по лицу.

— Именно, — кивнул Рид. — Поэтому, как сказала Анна, в наших интересах найти ответы на эти вопросы раньше ее…

— Давай помогу тебе, — сказала я, вылезая из-под пледа. — Только умоюсь и приведу себя в порядок…

— Спасибо, — благодарно кивнул Джастин. — Я сварил кофе… Он еще горячий…

— Какая прелесть, — я подошла к турке с кофе и вдохнула его бодрящий аромат. — О том, каким образом ты сварил кофе в этих доисторических условиях, я уточнять не буду…

Джастин тихо засмеялся:

— Ловкость рук — и больше ничего…

— Ну-ну, — усмехнулась я, наливая кофе себе в чашку, потом достала из пакета купленные вчера в городе вместе с другими продуктами сладкие пончики и уселась за стол. — Для полного счастья мне не хватает только горячего душа…

— Душ я тебе не обещаю, а вот горячую ванну организовать попробую…, - заверил меня Джастин и вернулся к исследованию шкафа.

Я допила свой кофе и поспешила к нему на помощь. Присев на колени, я принялась перебирать книги с самой нижней полки. Все книги в основном были старинными, рукописными, а еще неимоверно толстыми и тяжелыми, поэтому листать и перетряхивать их в поисках каких-нибудь тайных записок было непросто. Через час интенсивных поисков мои руки ужасно гудели и болели, будто все это время я занималась на силовых тренажерах.

— Ни-че-го, — сообщила я, разминая затекшие ноги и усталые руки. — Никаких подозрительных бумажек, записей или пометок…

— У меня тоже, — отозвался Джастин. — Поэтому предлагаю выйти на свежий воздух и передохнуть…

Я с радостью согласилась.

— А где границы защитного барьера вокруг дома? — поинтересовалась я уже на улице.

— Посмотри Другим взглядом — и увидишь, — с усмешкой ответил Джастин.

— Ты же знаешь, что я не умею им пользоваться, — нахмурилась я: мне было неприятно, что он подтрунивает над моей слабостью.

— Тогда начнем урок номер один, — Джастин обнял меня сзади. — Тема урока: Другой взгляд. Итак… Знаешь, есть такие картинки, которые с первого взгляда представляют собой лишь мельтешащие непонятные узоры и пятна. А вот если сосредоточиться и посмотреть на них по-особенному, то среди этих узоров начинает проступать объемный рисунок…

— Ну конечно, — подхватила я. — Это называется «стереограмма», или «магический глаз», — я улыбнулась. — Одно из моих любимых развлечений в детстве… У меня, кстати, всегда получалось увидеть изображение с первого раза!..

— Значит, ты помнишь, как достичь нужного эффекта. Не фиксировать взгляд, оставить изображение нечетким, не напрягать зрение, смотреть будто сквозь рисунок… У Другого взгляда тот же принцип… Вернее, у человеческих стереограмм тот же принцип, что и у Другого взгляда… Только в очень упрощенном и суженном варианте. Недаром их называют, как ты уже сказала, «магический глаз»…

— Очередной подарок с барского плеча магов человечеству? — весело уточнила я.

— Что-то вроде этого, — подтвердил Джастин.

— Значит, мне нужно представить, что я хочу рассмотреть такую картинку? — уловив смысл, мне уже не терпелось приступить к практике.

— Да, только подключи свою магическую сущность… Доверься только ей… Забудь, как видят твои глаза… Отпусти сознание…

Я сделала глубокий вдох, отодвинулась от Джастина (чтобы не отвлекал меня близостью своего тела) и попыталась сделать так, как он говорил… Вначале ничего не происходило, просто окружающие меня объекты стали не совсем четкими… А потом все начало сдвигаться, будто накладываясь друг на друга… Звуки стали громче, запахи — ярче, а изображение, наоборот, — размытым и прозрачным. «Акварельные рисунки», — вновь пришло мне на ум это сравнение. Именно такой — размытой и прозрачной — видела себя я в воспоминаниях Джастина. Это было настолько неестественно и непривычно, что мне стало даже слегка не по себе.

И тут я узрела тот самый барьер. Стена, сотканная из света и похожая на северное сияние, огибала небольшой пролесок, пряталась за горный выступ, выныривая уже где-то с другой стороны горы, позади хижины, вновь петляла между деревьями, пересекала луг, смыкаясь, в конце концов, на самой середине озера.

Но долго наслаждаться этой картиной мне не удалось: закружилась голова, и изображение начало теряться, приобретая обыденную форму. Я чуть покачнулась, и тут же оказалась в крепких объятиях Джастина.

— Как ты? — заботливо спросил он.

— Я видела барьер, — я попыталась улыбнуться. — Теперь знаю, куда мне соваться не следует…

— Две минуты — это рекорд для первого раза, — доложил тут же Джастин, и в его голосе я уловила гордость за меня, отчего стало еще приятней на душе. Потом он поцеловал меня и прижал к себе. — Думаю, вы далеко пойдете, синьорина.

— Даже не сомневайтесь, учитель… А теперь, — я снова отстранилась от него, — я хочу попробовать еще раз.