Хлоя Нейл - Видение

Она накрыла мою руку своей.

— Если я перестаралась, могу все вернуть на свои места. Это не проблема.

— Ничего страшного, — солгала я, не понимая, почему это было для меня чересчур. Я не смогла выдержать всего этого.

Единственное, о чем я могла думать — это как отсюда уйти и попытаться понять, что, черт возьми, происходит у меня в голове.

— Мне нужно подняться наверх, — сказала я и, не дожидаясь ответа, унеслась на второй этаж, как ребенок, который выхватил свой мяч и убежал.

Склад на втором этаже «Королевских Рядов» был заставлен антиквариатом и мебелью. Я пыталась расставить все хотя бы примерно по категориям, но это усилие потерпело неудачу, когда меня чуть не пришпилило к полу металлическим знаком с бензоколонки и в тот самый момент я обнаружила, что обладаю магией.

Я прошла через этот лабиринт к стене с окнами, которые выходили на Роял-Стрит, отодвинула шелковые занавески и уставилась на сгущающуюся тьму. А затем попыталась сообразить, почему я была просто в бешенстве от выходки своей лучшей подруги.

Лиам позволил мне пострадать в одиночестве минут пятнадцать, прежде чем деревянные полы скрипнули, оповещая о его приходе. Тьма полностью окутала улицу, но я и не подумала включить свет. Он сделал это, и я заморгала.

Он нашел меня в дубовом кресле-качалке перед окнами, подо мной поскрипывал пол.

— Черт возьми, это как в фильме ужасов, когда ты подходишь к кому-то, кто сидит в темноте в кресле-качалке, издавая этот скрип…

Молчание затянулось.

— Хочешь поговорить? — спросил он.

— Не знаю, — честно ответила я.

— Взрыв или то, что она сделала в магазине?

— Думаю, и то, и другое. — Я вздохнула, не совсем уверенная, что хочу обнажать свою душу. Но я знала, что рано или поздно мне придется это сделать, придется извиниться перед Таджи. Может, если бы я об этом поговорила, то поняла бы, что со мной. Я должна понять.

— До войны, — начала я, — у меня был план на жизнь. У меня были довольно хорошие оценки, а тогда это имело значение. Я собиралась поехать в Тулане, поселиться в общежитии, стать безответственной студенткой колледжа. Я собиралась сбегать на вечеринки, найти парня и оказаться в списке лучших.

— И тут началась война, — сказал Лиам.

— И тут началась война, — согласилась я. Вздохнула и встала, внезапно почувствовав беспокойство, как будто я в ловушке. Возможно, именно так я себя тогда и чувствовала.

— Папа начал торговать провизией, — продолжила я. — Начал чинить больше предметов антиквариата, все больше времени тратить на магазин. К этому моменту было опасно оставаться в доме одной. Лучше было находиться здесь с ним, несмотря на то, что Квартал был в большей опасности. Поэтому я проводила здесь большую часть времени и работала. У меня не было большого выбора, да я и не чувствовала, что сожалею о плане, который у меня был.

Я посмотрела вниз, увидела пятно на своих джинсах и попыталась отскрести его большим пальцем.

— Я была жива, в безопасности и у меня был способ зарабатывать на жизнь. Это было редкостью в Зоне.

— Почему ты не ушла, когда умер твой отец?

Я оглянулась на него.

— Потому что я последняя из Конноли. Если бы мой отец был жив, он бы остался здесь навсегда. Может быть, у меня будут дети, и кто-то из них мог бы продолжить дело. Думаю, все еще могут быть. Тогда я просто не могла позволить всему этому просто исчезнуть.

Я подошла к окнам и указала на светло-зеленое здание через улицу.

— Это здание Прентисс. Думаю, построено в 1795 году. Это одно из первых строений в Новом Орлеане. — Я повторила линии здания на стекле кончиком пальца. — Дело в том, что в этом доме люди вели бизнес с 1795 года и до начала войны. Когда началась война, Доналдоны, они владели им в то время, покинули его.

Окна и дверь были разбиты, магазин был разграблен, поврежден и почернел от военных действий. Но здание все еще стояло.

— Просто пыталась продолжать дело, — сказала я. — И казалось, это был лучший способ почтить его память. Люди приходили все время. Миссис Проктор, миссис Джонс, Тони. Люди, которые знали моего отца. Они проведывали меня каждый день. Они были достаточно храбры, чтобы остаться и держаться за то, что у нас было. Поэтому я сделала то же самое.

— Но, может быть, — произнес Лиам, присоединившись ко мне у окна, — тебе понравилось бы иметь выбор.

Я кивнула.

— Я много работала в магазине и мне это нравилось. Но, насколько помню, у меня никогда не было такого блеска в глазах, такого стремления, как у Таджи.

Я сделала паузу, пытаясь выразить свои эмоции в словах.

— После бомбардировки, после всего этого сегодня, я действительно с нетерпением ждала возвращения сюда. Чтобы попасть в мое место.

— Твоя зона комфорта.

— Да. После стольких лет, да. Место, где я несу ответственность, где устанавливаю правила. И вместо этого я нахожу здесь ее в режиме торнадо-мерчендайзера. — Я посмотрела на него. — Она занималась продажей пять часов. И она справилась с этим лучше, чем я в те годы, когда умер мой отец. И вдруг мне показалось, что это не мое место.

— Иди сюда, — сказал Лиам, голос был наполнен состраданием. Он притянул меня к себе и обнял.

Хотелось прижаться сильнее, чтобы почувствовать, что это все по-настоящему. Я была настолько близка к тому, чего хотела так сильно, но иметь не могла. И я позволила себе расслабиться. Не потому, что была Восприимчивой, не потому, что однажды могла стать Духом, а потому, что я была женщиной, а он был мужчиной, и что-то вспыхнуло — яркое и жаркое между нами.

Расслабившись, я положила голову ему на грудь, руками обвивая его талию.

Я могла запрокинуть голову и поцеловать его. У меня было ощущение, что он ждет этого поцелуя, что он будет ему рад. Но я знала, к чему это приведет. Я была в этом уверена так же, как и в том, что он почувствовал, что между нами пробежала искра, но не хотел причинять мне боль. Мы оба могли бы забыться, но я бы могла пострадать от этого.

Я постояла так минуту, потом две. И, уронив руки, отступила. Лиам сжал меня покрепче, прежде чем позволил мне отстраниться.

— Клэр. — Он произнес мое имя с досадой вперемешку с грустью.

Я посмотрела на него. Через мгновение он отвел взгляд, посмотрев в окно над моей головой. На лице у него пробивалась щетина, а в глазах была усталость.

— Вероятно, сегодня вечером будет дождь, — сказал он.

Да, давай поговорим о погоде. Давай поговорим о чем угодно, кроме потребностей, желаний и чувств. Дождя не было два дня, но это Новый Орлеан, поэтому в скором времени ливня было не избежать.

— Да.

Мы стояли рядом в этой комнате, заваленной старинными вещами, но трещина между нами была такой же большой, как та, которую я закрыла в битве за Мемориал. А потом над нами погасли лампы, снова отключилось электричество из-за магии.