Оксана Чекменёва - Чёрная пантера с бирюзовыми глазами

– Отец гораздо красивее меня, к тому же чертовски обаятелен.

– Красивее тебя? Да ладно! Быть такого не может! Ты меня разыгрываешь?

Я не могла даже представить, что на свете мог существовать кто-то, хотя бы просто настолько же красивый, как мой Гейб. Но ещё красивее? Нет, такого просто не могло быть!

Тут послышался смех Аланы.

– Ой, кому-то только что сделали комплимент!

Гейб расплылся в довольной улыбке. Ему явно было приятно. Но он всё равно покачал головой.

– Увидишь его – сама убедишься.

Я пожала плечами, мол, посмотрим, но осталась при своём мнении.

– Ну так вот, когда, спустя много лет, отец вычислил-таки закономерность, он стал делать всё, чтобы использовать этот свой шанс. Он и так-то далеко не монах, но в подходящее время как с цепи срывается – старается переспать с как можно большим количеством женщин в нужные дни. Я не знаю, в чём его логика – даже если бы он в это время спал только с одной женщиной, то она бы всё равно от него забеременела.

– А если у неё время неподходящее для этого вашего «единственного раза»? Что тогда?

– Вот именно – единственного! Даже если бы он переспал с двадцатью разными женщинами в течение нужного дня – «контрольный выстрел» достался бы только одной. И женский цикл на это никак не влияет – женщина забеременеет всё равно, наш «волшебный головастик» дождётся, пока не созреет её яйцеклетка. Даже если она предохраняется – неважно. Но только одна женщина! За всё это время отцу ни разу не удалось получить детей от двух женщин одновременно. Но он продолжает пытаться. И сам себе создаёт проблему – разыскать ребёнка иногда довольно проблематично. Отец предварительно собирает сведения обо всех своих партнёршах в нужный период, но чем их больше, тем сложнее потом разыскать их всех.

– Значит, в этот раз он ищет уже четыре года, верно? Раз Томасу тридцать четыре?

– Всё верно. Чаще он всё же привозил новорождённых. Хотя несколько раз искал дольше, по паре недель, а то и месяцев. В этот раз что-то он задержался.

– Привозил новорождённых? – неужели фраза Томаса: «У Гейба богатый опыт в выращивании папашиных ублюдков», означает то, что я подумала?

– Ну, да. Он забирает детей у их матерей и привозит их сюда. Мне.

– С ума сойти! Это же жестоко! Разве можно так делать?! И почему он вешает их на тебя?

– Насчёт матерей – я не думаю, что он именно отбирает. Чаще он платит деньги, и женщины с радостью расстаются с «неполноценными» незаконнорожденными детьми.

– Неполноценными?

– Мы холодные, не забыла? Стоит наплести матери, что ребёнок серьёзно болен и потребует дорогостоящего лечения и постоянного ухода – куда только материнские чувства деваются? А несколько веков назад вообще было в порядке вещей отдавать бастарда на воспитание отцу, если, конечно, отец в своём ребёнке заинтересован. Это считалось благом для ребёнка – он вырастал в гораздо лучших условиях, чем могла бы создать ему мать. И перспектив у него в жизни становилось больше.

– Господи, средневековье какое-то!

Окружающие рассмеялись. Я недоумённо похлопала глазами, не понимая такой реакции, поскольку ничего смешного я вроде бы не сказала.

– Так это и было средневековье, – Алана правильно истолковала мой взгляд. – И вообще, даже в прошлом веке незаконные дети считались огромным грехом. Поэтому матери предпочитали отдавать ребёнка отцу, если уж выйти за него замуж и этим «прикрыть грех» не представлялось возможным.

– Но разве от таких детей не старались избавиться ещё до рождения? – в присутствии детей я всё же постаралась облечь свой вопрос в более обтекаемую форму.

– Обычно – да, – кивнула Алана. – Но дед же не дурак. Он их очаровывал, обещал жениться, потом «вынужден был уехать по срочному делу», но обещал

обязательно-обязательно вернуться. Оставлял адрес для связи, писал той, что сообщала о беременности, что вот-вот приедет и женится, но просто пока обстоятельства мешают. Бла-бла-бла…

– А после рождения ребёнка появлялся, объявлял, что жениться не может ни при каких обстоятельствах, а потом забирал ребёнка и привозил сюда. Ну, или где там Гейб жил раньше, – голос Томаса звучал глухо, обычно улыбчивое лицо стало серьёзным. – И ребёнок вырастал, не зная своей матери.

Я протянула руку через стол и положила ладонь на крепко сжатый кулачок.

– Мне жаль, Томас. Мне очень жаль.

– Да ладно, – пожал он плечами. – Не всё так плохо. Детство у нас как правило счастливое – нас же вся семья балует. Гейб – замечательный отец, в отличие от нашего папаши-кукушки.

– Спасибо, Томми, – улыбнулся ему Гейб, и на этот раз мальчик не стал его поправлять.

– Просто с возрастом всё равно понимаешь, что чего-то не хватает. Повезло тем нашим братьям и сёстрам, которые родились, когда Гейб был женат. У них всё же была мать, пусть и приёмная. А мне довелось расти рядом с Линдой…

– Она обижала тебя? – нахмурился Гейб. – Почему ты мне об этом не говорил?

– Я бы не сказал, что она меня специально обижала, – пожал плечами Томас. – Она меня просто презирала и игнорировала. Меня это устраивало. Я старался просто держаться от неё подальше. Хуже было, когда она при Гейбе пыталась демонстрировать материнские чувства. Бррр… – парнишку аж передёрнуло.

– Видимо, я действительно был слепцом. Мне казалось, что она хорошо к тебе относилась.

– Вот именно, казалось, – покачала головой Алана. – Она неплохая актриса. Но сегодня с неё упала маска.

– Да, я заметил. Только не понял, почему?

– Ох, дядя Гейб, это поняла даже я. Просто до неё дошло, что смысла притворяться больше нет, – захихикала Вэнди.

– Я так рад, Рэнди, что ты теперь будешь жить у нас, – подмигнул мне Томас. – У Линды больше нет ни единого шанса окрутить Гейба!

– А то, что Рэнди бессмертная – вообще великолепно, – Алана похлопала отца по плечу. – Наконец-то и тебе повезло.

Гейб запустил обе руки в волосы, взъерошив свою и так не особо аккуратную причёску, и растерянно оглядел присутствующих.

– Это так заметно?

– Любому, у кого есть глаза, и кто знает тебя достаточно хорошо, – кивнула Алана.

Я переводила взгляд с одного собеседника на другого, стараясь осмыслить то, что только что услышала. Похоже, все вокруг просто убеждены, что Гейб… что? Испытывает ко мне… нечто большее, чем просто гостеприимство? Неужели у нас это взаимно? Неужели и он испытал то же, что и я, там, на дороге?

Я попыталась поймать взгляд Гейба, чтобы удостовериться в своей догадке, но в этот момент входная дверь распахнулась, и в холл ввалилась толпа оборотней. В тёмной одежде, удобной обуви, в бронежилетах и с рюкзаками за спиной, они выглядели очень впечатляюще. Боже, ну до чего ж не вовремя!

– Готовы? – спросил один из них, мне не знакомый.