Сара Файн - Святилище (СИ)

Анна вытащила нож из ножен на бедре и соскребла кусочки плесени, прилипшие к поверхности сыра. Я села напротив неё, лихорадочно соображая. Если я не выберусь из города через несколько недель, то умру с голоду. Малачи не упоминал об этом, но это объясняло его страстное желание вытащить меня отсюда. Что ж, мне так же не терпелось уйти, как и ему хотелось увидеть мой уход, вот только при условии, что Надя будет со мной. Может быть, он покинет этот город с небольшим отрывом вслед за мной. Я вспомнила тоску в его голосе, когда он говорил о том, что лежит за городскими стенами. Я была счастлива, что он скоро сможет выйти, и провела несколько минут, размышляя о том, какую улыбку это могло бы вызвать на его суровом, вызывающем лице.

Анна ела быстро и молча. Она казалась подавленной после нашего разговора о еде, и мне стало интересно, а жалеет ли она, что у неё не пропал аппетит. Когда Анна встала, чтобы выбросить остатки еды, в комнате воцарилась тишина. Она сделала вид, что ничего не заметила. Как только мы вошли в коридор, вновь расслабленный смех и поддразнивание наполнили комнату и сотрясли стены.

Я взглянула на Анну.

— Это потому, что ты заставляешь их нервничать или они думают, что ты горячая штучка?

— И то и другое. До меня были и другие, но я долгое время была здесь единственной женщиной. Достаточно долго, чтобы большинство из этих парней попытались что-то сделать и потом очень сильно об этом пожалели. Но поначалу Такеши и Малачи пришлось защищать меня. Они никогда не отпускали меня без сопровождения. Но как только я научилась постоять за себя, другие Стражи тут же оставили меня в покое.

— Ты когда-нибудь тренировалась до того, как попала сюда?

Анна оглядела меня с ног до головы.

— Знаешь, мне кажется, я была похожа на тебя. Я хочу сказать, я тебя не знаю, но у тебя такой взгляд. Сильной девушки. Свирепой девушки, — она одарила меня улыбкой, которая была одновременно лукавой и грустной. — Надломленной девушки.

Я отвернулась и заскрежетала зубами. Неужели это так очевидно? Как будто "непригодна для нормального общества" было написано на моём лбу.

Только Надя заставила меня почувствовать себя иначе. Она заставила меня почувствовать, что я достаточно хороша, что всё, что мне нужно было сделать, это прочитать код и заговорить на языке этого нормального мира, вместо того, чтобы изменить себя с целью вписаться в него. Она как-то сказала мне, что у всех есть свои тайные дикари под кожей, и некоторые люди просто скрывают их лучше, чем другие.

Я хотела быть похожей на Надю, но если Надя действительно знала, что важно и реально, то зачем ей понадобилось надевать маску счастья, когда она была так несчастна? Почему она накачивала себя обезболивающими таблетками? И почему, чёрт возьми, она решила оставить меня?

Если Малачи и Анна окажутся также хороши, как кажутся, возможно, у меня появится шанс спросить её.

Анна повела меня вниз по каменным ступеням, свет газовых ламп мерцал в темноте. По мере того как мы спускались, температура падала. Тяжёлые удары и резкий треск эхом отдавались от камней. Звучало так, будто внизу шёл бой. Мы подошли к двери у основания лестницы.

— Он разогревается, — небрежно сказала Анна, открывая дверь.

В комнате воцарилась тишина.

Я вошла в длинную прямоугольную комнату с высоким потолком. Вдоль стен тянулись модифицированные газовые лампы, все они были покрыты прочной проволочной сеткой — без сомнения, чтобы их не разбили летающие предметы. Малачи стоял в дальнем конце комнаты, натягивая рубашку поверх своего изумительного пресса.

— Как Михаил? — спросила Анна, подходя к нему.

Малачи закатил глаза и вытер рукавом вспотевшее лицо.

— Как обычно, красноречивая личность. Но к завтрашнему утру у него будут доспехи для Лилы.

Я переводила взгляд с одного на другого. За последние несколько лет я стала по-настоящему гордиться своей способностью защищать себя, своей способностью запугивать других, чтобы они оставили меня в покое. Но сейчас, глядя на двух настоящих воинов, я чувствовала себя глупой старшеклассницей.

Следующие несколько часов были жестокими. Всё началось довольно медленно, Малачи учил меня пользоваться посохом. Он продемонстрировал различные захваты, которые я могу использовать для нанесения ударов и блокирования основных атак. Он заставил меня практиковать блоки спереди и сзади, удары вверх и вниз. Снова и снова, с нарастающей скоростью. К тому времени, когда он был удовлетворён тем, что я развила в себе элементарный комфорт в обращении с посохом, и больше не было опасений, что ударю себя по голове в неподходящие моменты, все мои мышцы дрожали, и я дышала так тяжело, что была уверена, что мои лёгкие вот-вот взорвутся.

— Пора приступить к самообороне, — пропела Анна, прыгая вперёд с ятаганом.

Я выдохнула проклятие и отшатнулась на несколько шагов.

— Сначала понаблюдай, — сказал Малачи, забирая у Анны ятаган и протягивая ей посох. Анна подмигнула Малачи и закрутила посох с головокружительной скоростью. Малачи строго посмотрел на неё. — Ей просто нужны основы. Перестань перегружать её.

Анна показала ему язык и остановила посох.

Мне показалось, что я вообразила неуклюжие, преувеличенно тяжёлые шаги Анны, когда она затопала вокруг, но потом я заметила, что мускул на челюсти Малачи тикает в раздражении.

Да, она смеялась надо мной.

Прежде чем я успела повернуться и убежать, Малачи переориентировал меня.

— Не все Мазикины вооружены, но в последнее время они воруют и присваивают оружие Стражей. Мы знаем двоих, умеющих обращаться с ятаганами, и ты встречалась с одним из них. О, и ты видела других. Сил и Ибрам. Их было трое, но, увы, Джури больше нет с нами.

Я услышала мрачное удовлетворение в его голосе, когда он сказал это, и улыбнулась в душе по той же причине.

— В любом случае, если увидишь кого-то из них, беги. Просто беги. Заверни за угол как можно быстрее и продолжай бежать. Но с другими, твоя цель состоит в том, чтобы разоружить, если это возможно, и защитить себя, если ничего другого не остаётся.

Он повернулся к Анне и рванул прямо на неё, возведя клинок. В мгновение ока Анна встретила его атаку и вырвала оружие из его рук.

— Не совсем поняла, — сказала я.

— Конечно, нет, — сказал он, возвращаясь в исходное положение. — Мы продемонстрируем медленнее для тебя.

Они ещё несколько раз показывали мне прием, шаг за шагом, как встретить и обезоружить относительно неопытного человека, вооруженного ятаганом.

Такому в старшей школе не учат.

Малачи снова предложил мне посох. После, как показалось сотни попыток, мне удалось завершить серию движений с нормальной скоростью. Я даже выучила несколько вариантов одного и того же манёвра.