Бронислава Вонсович - Плата за одиночество [litres]

Рудольф пожал плечами с видом «Да что такого я сказал, чего бы она сама не могла узнать от других», но больше к сказанному ничего не добавил. Но услышанного было достаточно. Пропавшая девушка ни по каким делам иноры Эберхардт по ночам не ходила. Это могло означать как то, что моя нанимательница ни в чем не замешана, так и то, что она в свои грязные делишки не посвятила вторую продавщицу. Но Марта работала дольше Сабины, а значит, тоже должна была быть замешана, а иначе не проработала бы так долго. Нельзя скрыть от человека, который постоянно рядом, странности, происходящие в магазине постоянно. Подслушанный мной разговор говорил не в пользу иноры Эберхардт. Но рассказывать ли о нем сыскарям? Про остальное я рассказать не могу. Я решила не говорить. Наверное, это было глупо, но я почему-то была совершенно уверена, что моя нанимательница невиновна в исчезновении одной и смерти другой своей продавщицы. Я могу ошибаться, тогда тоже оказываюсь под ударом, но жить, никому не доверяя, попросту страшно. Не может же быть, что все вокруг врут.

– Инорита Ройтер, у вас какие-то соображения были или вы просто так спросили? – удосужился поинтересоваться напарник Рудольфа.

– Сабина часто вечерами пропадала, Петеру она говорила, что ходила по делам иноры Эберхардт…

– А откуда вы знаете, что она говорила инору Гроссеру?

– Он ее здесь пару раз искал, – пояснила я.

Они переглянулись.

– Он тоже приходил в твое отсутствие? – спросил уже Рудольф.

– Нет, инор Брайнер, – подчеркнула я обращение, – он всегда стучал в дверь. – Подумала и добавила: – Были ли у него ключи, не знаю.

К чему ему было сюда приходить в мое отсутствие? Что ему могло быть здесь нужно? Личных вещей у меня почти нет, вещей Сабины довольно мало. Думаю, опись всего находящегося в квартире вошла бы на половину листочка, которые лежали сейчас на столе рассыпанной кучкой.

– И как назло, ни одного тайника! – неожиданно сказал напарник Рудольфа. – Уж могла бы эта Аккерман спрятать что-нибудь для нас полезное. А так…

– Но платье же…

– А что платье? Даже если окажется, что оно пропавшей девушке принадлежит, все равно теперь никого не спросишь, как и когда оно здесь появилось. Известно лишь, что когда сюда заселилась Ройтер, платье в шкафу уже висело.

Похоже, «не болтать» на напарника Рудольфа не распространяется. Он продолжал вполголоса ворчать, что попробуй такое дело, связанное с магией, распутать, если никаких зацепок нет. Никто не знает, куда и зачем ходила Сабина, а ее сожитель – настоящий придурок, отвалить такую сумму алчной, практически посторонней девице в обмен на расписку, а саму расписку хранить даже не в сейфе, а в книге по магии, как какую-то неважную бумажку.

– Он просто доверял Сабине, – попыталась я встать на защиту Петера.

– Вот и додоверялся, – хмуро ответил мне сыскарь, – ни жены, ни денег, ни зацепок у нас, кто и почему ее убил. Может, даже он сам.

– А ему-то зачем? – недоуменно спросила я.

– Мало ли, – веско ответил он мне.

Но дальше развивать эту тему не стал, слишком уж дико прозвучало его предположение даже для меня, а уж они точно фантазировать на такие темы не должны. Факты, и только факты.

– Штефани, мы платье это забираем, – сказал Рудольф. – Если вдруг окажется, что к пропавшей девушке оно отношения не имеет, его тебе вернут.

– Ага, не имеет, – скептически хмыкнул его напарник. – Брайнер, таких совпадений не бывает.

– А остальные платья? – я указала на шкаф.

– Я опись одежды пропавшей Марты наизусть знаю, – вздохнул Рудольф, подтвердив мои самые худшие подозрения. – Ни одно описание к этим платьям не подходит.

Мне выдали бумагу об изъятии у меня столь ценной вещи. Я расписалась на нескольких листах, даже особо не всматриваясь, что там подтверждаю, настолько от всего устала к концу этого бесконечного дня.

– Штефани, поужинаем сегодня вечером? – на удивление нерешительно спросил Рудольф.

– Мне кажется, инор Брайнер, на сегодня с меня допросов хватит, – резко ответила я. – Все равно вы от меня не узнаете больше, чем я сказала.

– И правильно. – Напарник Рудольфа неодобрительно на него посмотрел. – Хуже нет ничего, чем со свидетельницами по делу на свидания бегать.

– Не на свидание, а на допрос, – мрачно поправила его я.

– Штефани, ты же понимаешь, что это не так, – ответил Рудольф.

– Ничего я не понимаю и понимать не хочу. Обыск вы уже закончили, не так ли?

Я выразительно посмотрела на дверь. Рудольф покосился на своего напарника, но решил не продолжать при нем этот разговор. Ушли они вместе. Дверь за ними я закрыла с облегчением. А потом не выдержала и разревелась. Здесь было все – и жалость к Сабине с ее непонятно кому нужной смертью, и обида за то, как она хотела со мной поступить, и унижение от того, что посторонние мужчины рылись в вещах, которые были почти моими… Но больше всего меня почему-то расстраивало, что интерес ко мне Рудольфа – только профессиональный.

Рудольф вернулся. Наверное, сходил с напарником в отделение, сдал результаты обыска моей квартиры, отчитался и решил получить от меня дополнительную информацию. Я не открыла. Я увидела его в окно и к двери на стук подходить не стала.

– Штеффи, я знаю, что ты дома, – недовольно сказал он, видно, воспользовавшись каким-то заклинанием, так как голос прозвучал прямо у моего уха, будто он стоял за спиной. Я даже вздрогнула и разозлилась из-за этого еще больше. – Открой, пожалуйста. Мне надо с тобой поговорить.

Конечно, надо – я же имею доступ внутрь магазина, продавщицы из которого попадают в зону интереса Сыска. Неужели Рудольф получил дополнительное задание от инора Шварца и теперь вовсю старается? Я им и так рассказала почти все, что знаю. Что еще могу добавить? Тут я вспомнила про женщину, которую у меня язык так и не поворачивался назвать «матерью», и решила про нее рассказать. Я открыла дверь и оказалась лицом к лицу с Рудольфом.

– Пару дней назад приходила инора и утверждала, что Марта взяла у нее заказ, но записала не в обычный для этого журнал, а в какую-то тоненькую тетрадь с красной обложкой. Заказ выполнен не был. А больше я ничего не знаю.

– Штефани, да при чем тут эта Марта? – несколько раздраженно сказал Рудольф.

– Ну так ты же ко мне по работе.

– С чего ты взяла? Я что, не мог с тобой просто так познакомиться?

– Ты случайно оказался около черного хода магазина иноры Эберхардт? – Я пристально на него посмотрела.

Рудольф смутился, но врать не стал.

– Нет, не случайно.

Я выразительно пожала плечами. Не случайно оказался, не случайно поймал меня за талию, не случайно хотел познакомиться. Что же он теперь хочет? Не случайно получить ценные сведения? Но я ему уже сказала, что больше ничего добавить не могу. Я не была знакома с Мартой, Сабину знала очень плохо. Я не знаю, куда и зачем она ходила. Поэтому я ничем больше не могу помочь следствию. И не хочу, чтобы Рудольф притворялся, что в меня влюблен. Видеть его тоже не хочу. Я попыталась закрыть дверь. Он торопливо поставил ногу, не давая мне этого сделать.