Елена Синякова - Янтарь

— Они чувствуют их боль…

Уже у самого дома раздался грохот и низкое жуткое рычание, которое говорило только об одном — зверь проснулся и готов смести со своего пути любого, кто посмеет встать, отчего я испуганно клацнула зубами, в первую секунду даже обрадовавшись, что перед нами вышагивал огромный и на первый взгляд совершенно спокойный Карат.

Ох не хотела бы я оказаться на пути того зверя, чье рычание слышалось все ближе и ближе, отчего казалось, что даже воздух вокруг упал еще на несколько градусов в крутое пике, когда я задрожала, понимая сейчас, что не ощущала такой огромной силы и ярости рядом с собой, даже если мне говорили, что не может быть никого сильнее Палачей.

И все таки чистокровные Беры — это сила, а Беры королевской крови — это чистейшая мощь, от которой даже менялся воздух вокруг, становясь тяжелым и вибрирующим, словно в ожидании взрыва!

— Где тебя тюлени носят?!

Рявкнул отец, злой, взъерошенный и излишне бледный, стоя с раскинутыми в стороны ручищами, словно пытался кого-то поймать, стоило нам только появится на краю поляны, где в землях Гризли стоял большой свежий дом огромной семьи Янтаря.

…или не выпустить.

Лишь когда Карат кинулся вперед без лишних слов и язвительности, я поняла, что старшие Беры заняли оборону, чтобы не выпустить Севера за пределы дома.

Вернее я уже не была уверена, что это был именно Север, а не зверь, который вырвался на свободу.

В том, как двигался мужчина, какими теперь были его глаза, как он дышал, отныне не было ничего человеческого.

Север словно застыл на каком-то отрезке своего обращения, внешне оставаясь человеком, но ведя себя так, словно уже был зверем, метаясь из стороны в сторону и рыча на тех, кого называл своими отцами, словно перестал узнавать их.

И страшно было оттого, что двое старших, самых опытных и сильных Берсерков, стояли плечом к плечу, используя все свои силы и методы убеждения, чтобы не выпустить одного из своих детей, который сходил с ума не столько от ощущения боли своих братьев, сколько от понимая того, что он беспомощен, словно ребенок, и при всей своей огромной силе и скорости не может помочь им.

— Сынок, остановись! — Сумрак сгруппировался, чтобы не пустить Севера, когда тот сделал полукруг у дома, явно намереваясь прорвать оборону, и. черт возьми, у меня были все основания полагать, что у него это может получиться, — Север, остановись! Так ты сделаешь только хуже!

Нет, Север не слышал.

Его ноздри трепетали, а зрачки сделались такими маленькими, что их едва можно было рассмотреть в глазах, которые были красивыми и такими страшными одновременно, опаляя своим ярким синим светом, и пугая сущностью зверя, которая вырвалась наружу, готовая сметать со своего пути совершенно всех.

— Мы знаем, что именно Лютый и Янтарь прошли с тобой огонь и воду, разделили твою кровь и боль, но ты не спасешь их сейчас, если вмешаешься!

— НАЗАД МАТЬ ТВОЮ!

Да, отец был далеко не Сумрак!

И когда он рявкнул. откидывая назад Севера, что кинулся с ужасающей скоростью на них, подоспел и Карат, чтобы встать в полукруг рассматривая его хоть и тяжелым взглядом, но так, словно он понимал…все понимали, все были не в себе, но Север горел так, словно сходил с ума, ощущая все то. что происходило за много километров от нас.

Это чувствовала даже я, сотрясаясь всем телом и не в силах взять себя в руки.

Он горел изнутри!

Он метался, словно его рвали на части, выкручивая кости и дробя их жестокими сильными пальцами, чтобы они не могли срастись еще очень долго!

— Север, черт тебя дери! Ты убьешь их, если посмеешь двинуться в сторону Палачей и братьев! Если они не вернутся сюда сами, их боль и наши страдания останутся бесполезными, а вина будет не снята!

Даже Нефрит в какой-то момент остановился, перестав раскачиваться и фыркать, готовый идти даже на таран, если потребуется, явно понимая то, что прорычал встревоженный отец. Но не Север.

— Хрен моржовый во все дыры! Да что с тобой такое?! — закричал отец не столько злобно сколько ошарашено, когда синеглазый красавец, словно сошедший с ума снова кинулся вперед, почти раскидав Сумрака и Карата, и ему бы это удалось, если бы не Нефрит, который потащил брата за шею назад, упираясь что было силы ногами в снег и мерзлую землю.

— Они смешали свою кровь, — выдохнул Карат, делая шаг в сторону, когда его глаза чуть прищурились и зрачок стал крошечным, даже если в остальном мужчина оставался собранным, явно не торопясь обращаться в медведя.

— О чем ты там лопочешь?!

— Они смешали кровь друг друга и разделили ее на троих.

— Это всё глупости!

Карат обернулся резко и злобно, полыхнув недобрыми жуткими глазами на отца, и пусть ответил спокойно и вкрадчиво, от ужаса и энергетики этого Кадьяка у меня встали волосы дыбом по всему телу:

— Север внук своего великого деда, который рос рядом с ним и знал то, что вам не дано!

— От этих ваших гребанных знаний у нас одни проблемы! — рявкнул в ответ отец, махнув руками, и снова сосредоточившись лишь на Севере, который явно намеревался прорваться, — Нет, так дело не пойдет! Малик! Тащи мою Козявку!

— Отец, это опасно, — вдруг услышала я голос звезды, только сеичас с удивлением видя своими распахнутыми от паники глазами, что и она и Тайга тоже здесь, уверенные в своей ловкости и не боясь находиться рядом с рассвирепевшим Кадьяком, который явно потерял контроль над собой.

Я так цеплялась за все то, что происходило у порога дома, сжимая кулаки до крови на ладонях, лишь бы только не задумываться над тем, отчего было так плохо Северу, и что происходило с Лютым и Янтарем.

… ведь я тоже чувствовала…

…тоже ощущала до скрежета в зубам и кусающих разрядах на холодной коже эту опаляющую боль, от которой хотелось кричать во всю силу.

Ощущала эту убивающую беспомощность, когда понимала, что не могу сделать ничего, чтобы облегчить эту боль тому, кого любила незаслуженно и горячо всем своим израненным сердцем, что обливалось кровью. моля о пощаде.

Я словно вдыхала в себя раскаленные иглы, не в силах выдохнуть и пошевелиться, помня лишь одно — я не могу быть слабой!

Каждое слово Златы отпечаталось на моем сердце, проникло в меня, словно спасение, окрыляя верой и уча быть такой, какой я должна была быть, но как бы я не отгораживалась от раздирающих в клочья эмоций Севера, а ощущала кожей его панику и ярость, видя еще и то, как дрожат кончики пальцев Златы, даже если она стояла прямо, серея на глазах оттого, что понимала все происходящее, не в силах что-то изменить.

И я должна была выстоять!

Должна встретить Янтаря сильной и стойкой, окружив его такой любовью и заботой, которую он заслужил!

— Звезда права, — кивнула быстро Тайга, не сводя своих глаз с беснующегося Севера, который раз за разом кидался вперед, чтобы быть откинутым к дому снова, оставляя на мерзлой земле борозды от своих пальцев и ступней, не упав ни разу, и каждый раз, приземляясь на все четыре конечности, словно был еще и пантерой, — Мие сейчас опасно находиться рядом!