Лариса Петровичева - Королевская орхидея [litres]

«Дрянь, – только и смогла подумать она. – Ну почему он не может по-хорошему!»

– Другие дамы предпочитают, чтобы их брали вот так и волокли в койку, – услышала она, и хватка ослабла. Искра ойкнула, помотала головой. Тео обнял ее и сказал: – Но теперь выбираешь ты. Только ты.

В следующую минуту он уже целовал ее – настолько осторожно, почти трепетно, что Искре показалось, будто она отрывается от земли. Вот теперь это было как раз таким, как она и представляла, мечтая о любви, свадьбе, семейной жизни. Вот теперь это было…

Искра закрыла глаза и ответила на поцелуй. Все исчезло, больше не было ни дома, ни сада – только два человека и тот огонек, который постепенно разгорался между ними.

Только потом, когда пламя куснуло пальцы, Искра поняла, что оно настоящее.

Принц Конрад встретил Тео возле здания департамента инквизиции. Его высочество сидел на скамейке, беспечно ел круассан из бумажного пакета с темно-красным гербом пекарни и был похож на журналиста или писателя, а не на принца. За время их разлуки Конрад прибавил в весе и отпустил бородку. Пожав ему руку, Тео так и сказал:

– А ты потолстел.

Конрад хохотнул:

– Да, аппетит у меня хороший, во всех смыслах. Как ты, дружище?

Тео сел на скамейку, принц протянул ему пакет с круассанами – на дне было еще три штуки. Чуть поодаль стоял потертый хлыщ, почитывал газету, изредка бросал слишком уж острые и внимательные взгляды по сторонам, хотя старательно делал вид, что его интересуют исключительно барышни, которые покупали стаканчики с разноцветным мороженым на другой стороне улицы.

– Жив-здоров, – коротко ответил Тео. – Рад, что наконец-то вернулся, ну да ты и без меня это знаешь. Что нового, во что я должен влиться?

Он прекрасно понимал, что его вернули не просто так. Если бы Тео Эссен не стал значительной фигурой в каких-то планах, он так бы и сидел на болотах с крокодилами. Со стороны принца Конрада не было дружбы – лишь выгода, которую ему мог принести Тео. Оставалось узнать, что это за планы и как ему в них выжить.

Он подумал об Искре – губы до сих пор горели от поцелуя. И Тео с отчаянной жаждой любви и тепла вдруг поверил, что еще может быть счастлив. И еще ему казалось, что он совершил ошибку, когда собрал вещи и вернулся в столицу.

Надо было остаться на юге. Дрессировать крокодила, любить свою жену и наслаждаться званием победителя дракона и всеобщим уважением, которое сопутствует этому славному званию. И иногда травить зиматонскую тлю, чтобы соседи были довольны.

– Что там, кстати, за история с драконом? – полюбопытствовал Конрад, словно прочитав его мысли. – Пресса просто кипит. Академия наук собирается отправить на твои болота большую экспедицию. Экзальтированные барышни представляют себе чудовище и падают в обморок.

– Он напал на мою жену, а я надрал ему зад, – усмехнулся Тео, представляя, как команда академиков испуганно идет по коридорам драконьего подземелья. – Ты же знаешь, я не любитель хвастаться подвигами. Дело сделано, все живы. Из всех разрушений только домик паломников.

Конрад улыбнулся, задумчиво дернул бородку.

– Ты совсем не изменился, дружище, – произнес он, и в его глазах вспыхнули и пропали энергичные зеленые огоньки. – Ну что, готов послужить своей стране? Нам нужны как раз такие парни.

– Что нужно делать? – спросил Тео. Когда начинали звучать пафосные слова о службе Родине, он всегда настораживался, потому что благодарность за такую службу всегда имеет очень определенный цвет, консистенцию и запах. Тео успел в этом убедиться на собственном опыте. Три года на болотах убеждался.

– Послезавтра примешь участие в одном рейде, – ответил Конрад. – Тут у нас в разработке группа из трех злонамеренных магов. Очень сильные, сволочи, крепко спутаны с криминалом, но пока мы не могли схватить их за руку. Так вот… – Конрад покосился на читателя газеты, тот едва заметно прикрыл глаза и сделал вид, что очень увлечен заметкой. – Их будет брать большая совместная группа инквизиции и полиции. Твоя задача – сделать так, чтобы все остались живы.

Тео откинулся на спинку скамейки. Интересная заваривается каша. Даже очень интересная. Целая акция, чтоб показать и доказать всем желающим: старый конь не застоялся в конюшне, Тео Эссен остался героем и должен получить все, что причитается герою в подобном случае.

Хотелось надеяться, что это деньги и чины, а не голова с плеч. Герои, увы, получают это чаще, чем чины и деньги.

– Давно ты связан с инквизицией? – полюбопытствовал он. Конрад, помнится, всегда двигался в сторону юриспруденции. Король видел в нем законотворца.

– Полтора года, – ответил Конрад и, запустив руку в пакет, вынул круассан. Ветерок подхватил крошки и сахарную пыльцу, понес на другую сторону улицы к парку святой Магды, покровительницы неудачников. – Заинтересовался законотворчеством в магии и артефакторике, так и остался. Интересная сфера.

Тео понимающе кивнул. Но что-то ему во всем этом не нравилось. Очень, очень не нравилось.

– Его величество хочет уравнять в правах магов и обычных людей? – предположил Тео. Вспомнились убористые строчки Уголовного кодекса: непредумышленное убийство – три года лишения свободы, непредумышленное убийство, совершенное магом или ведьмой, – восемь лет. Люди и маги давно приспособились друг к другу, мирно жили бок о бок. Инквизиция разводила их по углам в случае проблем, но страх перед людьми, которые одарены чудесными способностями, никуда не делся.

Ведьма или колдун? В тебя никто не тычет пальцем, за тобой никто не бежит с вилами и факелами, но без разрешения ты даже из города не выедешь. Тебя держит невидимая петля, наброшенная на шею, – стоит оступиться, и она затянется.

– Совершенно верно, дружище, – ответил Конрад. – Мне это, честно говоря, не нравится. Но сам понимаешь, против воли его величества я не пойду.

Тео кивнул. Хлыщ сложил газету и неторопливо зашагал в сторону набережной. Конрад бросил в урну пустой пакет из-под круассанов и сказал:

– Так что я очень на тебя рассчитываю. Все должны остаться в живых. Особенно эта несвятая троица. Зайди сейчас по старой памяти к Говарду, он даст тебе все разработки по этому делу.

– Понятно, – кивнул Тео, и Конрад добавил:

– Следующий номер программы – твое министерское кресло. Мне нужен друг и сподвижник, которому я могу доверять, как самому себе. – Он бросил на Тео цепкий, пробирающий до костей взгляд и спросил: – Я ведь могу?

– Разумеется, дружище, – совершенно искренне откликнулся Тео, и Конрад, которого вполне удовлетворил такой ответ, пошел по улице, держась в отдалении от хлыща с газетой.

Тео вдруг обнаружил, что по-прежнему держит в руке круассан. Он скривился, швырнул его в урну – почему-то на душе сделалось тоскливо и холодно. И брезгливо, словно на жабу наступил.