Лариса Петровичева - Королевская орхидея [litres]

И хорошо, если они сумеют выбраться из них живыми.

– Нет, миледи, это, конечно, великолепный мастер и платья у него удивительные, но такое кружево уже не носят. Разве что служанки, но вы-то не из их числа.

Ассистентка – легкая, воздушная, похожая на яркую тропическую бабочку, была категорична: платье, выбранное Искрой, больше не наденет ни одна светская модница, даже если ей угрожать плетьми. Вздохнув, Искра показала на вешалку, где висело платье, похожее на те, которые она носила в родительском доме и надевала по праздникам.

Ассистентка нахмурилась и надула губки. Даже бриллиант в ее кулончике потемнел, словно тоже обиделся от такого выбора.

– Нет, миледи, это слишком просто. Вы же не хотите быть похожей на пейзанку, прости господи? К такому платью полагается корзинка с яблоками, багет и корова. И какой-нибудь немытый южанин в берете. Помилуй бог, нет!

Третье платье было похоже на то, которое Искра видела на дагерротипическом снимке королевы-матери – и стоило, должно быть, столько, что только королева могла бы его купить.

– Нет, миледи, это слишком чопорно. Вы же не хотите быть похожей на старуху-графиню? Только табакерки не хватает! И моськи еще, чтобы мерзко взлаивала из сумочки.

– А это?

– Слишком глубокий вырез. Прошу меня простить, миледи, но ваш тип груди просит о другом фасоне.

– А вот это?

– Нет, миледи…

– Нет, миледи…

– О нет, миледи, только не это!

Когда Искра прокляла все на свете, нужное платье наконец-то нашлось. Серебристо-розовое, с изящной кружевной дымкой по вырезу, тонким пояском под грудью по античной моде и маленькими рукавами, оно сделало Искру кем-то вроде феи. Искра смотрела на свое отражение в прозрачной глади огромного зеркала и не узнавала себя. Должно быть, именно так и выглядит сказочная принцесса, которую рыцарь спас от дракона.

– Идеально, – восторженно прошептала ассистентка. – Просто идеально!

– Хорошо, – кивнула Искра. – Я возьму его.

Платье, белье и туфельки упаковали в шуршащие белые пакеты с гербом магазина, и администратор, который внимательно следил, чтобы драгоценная покупательница ничего не забыла, поинтересовался:

– Прошу миледи простить мой вопрос, но помните ли вы о прическе?

– А что с прической? – нахмурилась Искра. Она всегда сама заботилась о своих волосах, в отличие от Лили, которой мачеха купила рабыню-парикмахершу. Искра знала несколько красивых причесок, умела смешивать зелья для очищения и роста волос и не собиралась ничего менять. Ее все устраивало.

– Еще раз прошу меня простить, – понизил голос администратор. – Но ваша прическа очень провинциальна. Волосы лучше не подбирать к затылку, а распустить, так они украсят ваше очаровательное лицо.

И он звонко воскликнул:

– Минь Ян! Сюда!

Открылась неприметная дверь возле кассы, и послышался энергичный стук деревянных сандалий. В зал проскользнула маленькая черноволосая южанка в алом кимоно и, не переставая кланяться, повлекла Искру куда-то мимо примерочной в просторный зал с высокими зеркалами и мягкими креслами. Усадив Искру, Минь Ян выдвинула ящик с бесчисленным количеством пузырьков и баночек и приготовилась колдовать.

– Послушайте, я бы лучше… – начала было Искра, но Минь Ян улыбнулась и ответила с невероятным скрипучим акцентом:

– Я не есть говорит ваш язик. Извинить я.

Искра тяжело вздохнула и откинулась на спинку кресла. Оставалось надеяться на лучшее.

Минь Ян вымыла ее волосы в трех разных ароматных составах, нанесла какую-то густую масляную смесь, пронзительно пахнувшую травами, и четверть часа массировала голову. Когда она закончила массаж, Искра ощутила необыкновенную легкость и непонятный восторг. Все мысли словно в порядок привели и разложили по полочкам.

– Спасибо, – с искренним теплом сказала она, и Минь Ян улыбнулась в ответ. Должно быть, это слово было ей знакомо.

Потом Минь Ян вооружилась доброй дюжиной гребней, гребешков и шпилек и принялась хозяйничать на голове Искры. Ей невольно вспомнилось, как Лили готовили к праздникам, балам и торжественным выездам: рабыня-парикмахерша колдовала над ней, а мачеха кривила губы, держа наготове стек, которым проходилась по спине несчастной, если волосы любимой дочери ложились не так, как надо. Когда прическа барышни наконец-то радовала и саму барышню, и ее матушку, несчастная рабыня с трудом сдерживала слезы от боли.

– Вас тоже причесать, барышня? – как-то спросила она у Искры.

– Я сама, – ответила Ивис. – Спасибо, но я сама.

Искра не знала, почему сейчас вспомнила ту девушку, ее антрацитово-черные глаза, шоколадную кожу, пестрый тюрбан на голове. Интересно, жива ли она? Может, до сих пор причесывает свою прелестную хозяйку и терпит удары?

Минь Ян опустила руки и что-то прочирикала, удовлетворенно глядя в зеркало. Искра смущенно улыбнулась. Волосы спускались на спину изящными завитыми волнами, локоны, выпущенные у лица, придавали Искре романтический и в то же время строгий вид. Такую прическу она сделала бы себе в день своей свадьбы. Такой девушкой, которая сейчас смотрела из зеркала, она всегда была в своих мечтах.

Минь Ян снова улыбнулась, подхватила со столика модный журнал и сначала указала на Искру, а потом на девушку в ярко-алом платье на обложке.

– Спасибо, – ответила Искра, отчего-то страшно смутившись. – Огромное вам спасибо.

Когда она вернулась домой, молодой дворецкий, ничем не напоминавший доброго господина Лотара, с поклоном подал Искре серебряный поднос с конвертом.

– Вам письмо, госпожа Ивис.

Она взяла конверт, прочла свое имя и адрес, написанные знакомым мачехиным почерком, и вдруг левую часть груди сдавило так, что Искра сделала несколько шагов по гостиной и рухнула в кресло. Должно быть, кто-то умер, отец либо Лили, иначе зачем бы ей писать?

– Госпожа Ивис, – обеспокоенно окликнул ее дворецкий, – что с вами? Вам дурно? Принести капель?

– Нет-нет… – Искра смогла справиться с волнением, села ровнее и сжала письмо в пальцах. Что за змея в конверте? Зачем? – Все хорошо, спасибо. Не надо капель, все хорошо.

Когда дворецкий покинул гостиную, встревоженно оглядываясь на госпожу и качая головой, Искра разорвала конверт и вынула письмо.

«Здравствуй, Ивис!

Мы все были очень удивлены тем, что с тобой случилось. Насколько же ловко ты устроилась в жизни! Тебе, впрочем, всегда была свойственна эта крестьянская цепкость и умение ухватиться за то, что тебе нравится. Недаром ты так рвалась к Эссену в объятия из родительского дома!»

Ивис осторожно опустила письмо на колени и обхватила голову руками. Мелькнула мысль, что она может повредить прическу и все старания Минь Ян пойдут прахом.

Это Искра рвалась к колдуну на болота? Да она готова была умереть, лишь бы никогда с ним не встретиться! Но ее просто выбросили из дома и запретили возвращаться. Или мачеха думает, что Искра ничего не помнит? Господи боже, почему она все переворачивает с ног на голову? Почему она лжет? Или думает, что, побывав в драконьей пещере и став женой Тео Эссена, Искра забыла о том, как и с чего все началось?