Анна Орлова - Брак на выживание [litres]

Всего этого я, разумеется, не сказала. Лишь проронила сдержанно:

– Да.

Я искоса взглянула на экономку. Судя по сердито поджатым губам, мой ответ ее не обрадовал. Она перелетела поближе к плите и протянула к ней руки, словно пытаясь согреться.

Враждовать с вредной экономкой не хотелось. Хотелось закрыть глаза и… например, побиться головой об стол. Вместо этого я налила себе чаю, щедро сдобрила его сахаром и придвинула поближе вазочку с печеньем. Говорят, сладкое успокаивает нервы.

Экономка перелетела через кухню и, скрестив руки на груди, зависла напротив. Я и ухом не повела, продолжила жевать печенье и запивать его чаем. Хочет устроить скандал? Я вовсе не намерена ей в этом потакать.

Она кашлянула.

– Мисс Грин?

Промолчать было бы невежливо. Я нехотя подняла взгляд.

– Да, миссис Симмонс?

– Думаю, – она поджала накрашенные перламутрово-розовой помадой губы, – мы можем попробовать ужиться, пока Грегори не наскучит… эта блажь. Надеюсь, вы не против, что я говорю откровенно?

– Нисколько.

Прямой разговор куда лучше уверток и колкостей, на которые у меня просто не осталось сил. Слабо верилось, что мы с миссис Симмонс можем найти общий язык, но отвергать протянутую руку было бы неразумно и недостойно.

– Превосходно. – Она провела ладонью по столу, смахивая крошки. Судя по легкости, с которой это было проделано, силы и опыта призрачного существования миссис Симмонс не занимать. От нее мой взгляд не укрылся. Экономка подняла выщипанные брови и поплотнее запахнула халатик. – Гадаете, как давно я здесь? Почти сто лет. За это время я научилась неплохо справляться с домашним хозяйством, жаль только, за садом ухаживать не могу.

– Почему? – невольно заинтересовалась я.

Сад действительно выглядел сильно запущенным, контрастируя с идеальным порядком внутри дома. Траву кто-то косил, но кое-как, отчего на газоне оставались кочки и проплешины. Розы и кустарники, кажется, вовсе одичали.

– Я тут умерла, – спокойно ответила она. – И оказалась привязана к дому.

Странно, Барт привязан к орудию убийства, а Мэри почему-то к месту. Хотя, возможно, бывает по-разному?

– Мне жаль, – сказала я, чтобы хоть что-то сказать, допила чай и поморщилась.

Чем так неприятно пахнет?

Она пожала плечами.

– Я давно с этим смирилась. В общем, мисс Грин, мы с вами уживемся, если только… Вам нехорошо? Вы побледнели.

Противный запах усилился, и я тяжело сглотнула.

– Немного.

Пахло от кипящей на плите кастрюльки. Надо бы убрать, но…

Экономка проследила за моим взглядом и изменилась в лице. Подхватила кастрюлю с плиты и отнесла в дальний угол.

– Ох, простите. Я совсем забыла, что вы… Вам нужно на свежий воздух!

Она сделала замысловатый жест, и посреди кухни материализовались мои туфли.

Я прижала ладонь к губам, стараясь дышать размеренно, и почти не обратила внимания, как туфли сами собой наделись на ноги. Хотелось лечь и свернуться клубком. Куда угодно, хоть на пол!

– Сюда! – позвала миссис Симмонс, рывком отворяя заднюю дверь. – Ну же, скорее.

С улицы ворвался порыв прохладного ветра. Уже вечерело, на город опустились сумерки.

Я кое-как добрела до двери и остановилась на пороге. На свежем воздухе тошнота отступила, идти в темный сад расхотелось.

– Сюда, тут скамейка, – позвала экономка из-за куста. – Не бойтесь, мы не будем выходить из сада.

Не слишком ли она настойчива?

– Спасибо, я лучше пойду в дом! – крикнула я.

Миссис Симмонс просочилась сквозь куст и зависла напротив. Брови насуплены, губы поджаты… Недолгим же было примирение!

– Мисс Грин, вы мне не доверяете?

Я скептически посмотрела на нее. Разве должна?

– Что вы, – пробормотала я, – как можно!

Экономка картинно вздохнула, вытянула руки вперед и проговорила торжественно:

– Душой своей и посмертием клянусь, что не желаю вам ничего плохого и не причиню зла.

Серебристая вспышка подтвердила ее слова.

– Довольны? – Миссис Симмонс протянула мне полупрозрачную ладонь. – Идемте же! Я хочу вам показать особое место.

Отказаться после такого было решительно невозможно…

Место и впрямь оказалось дивным. Эдакое олицетворение смерти и тлена, в котором таилось своеобразное унылое очарование. Широкая каменная скамья усыпана увядшими лепестками роз. Одичавший розовый куст растопырил лапы-плети во все стороны, словно защищая покосившуюся плиту с полустертой надписью.

Миссис Симмонс зависла перед нею, окутывая камень полупрозрачной дымкой. Ее последнее пристанище?

– Ох. – Я торопливо сошла с почти незаметного холмика и опустилась на скамью. – Простите.

Говорят, очень неприятно, когда кто-то разгуливает по твоей могиле. Не то чтобы я рвалась лично проверить, а расспрашивать миссис Симмонс было неловко.

Она нехотя разомкнула губы:

– Ничего.

Приторно пахло розами, а еще почему-то свежевскопанной землей, хотя этого милого уголка давным-давно не касалась лопата садовника.

Экономка молча смотрела на меня, и на лице ее читалось такое ожидание, что я занервничала.

– Хотите, посажу на могиле цветы?

Чистосердечно предложила, между прочим!

Миссис Симмонс мой порыв отчего-то не оценила. Нахмурилась и сердито топнула ногой.

Не успела я извиниться (знать бы, за что!), как она возмутилась:

– Где тебя носит, старый распутник?

Барт? Не мистера Лэйна же она так приласкала!

Послышался душераздирающий скрежет – словно заскрипели несмазанные петли – и под ногами дрогнула земля.

Я вскочила и охнула. Могилу рассекала глубокая трещина, из которой сочились грязно-желтые испарения.

Бежать? Куда?! Сад так зарос, что тропинок не осталось. Дорожка одна – за надгробием и спиной экономки.

Со всех сторон меня обступили кусты. Казалось, они постепенно смыкают ряды, точно загонщики, выгоняющие лису прямо на охотника.

– Помогите! – закричала я в панике. – Миссис Симмонс!

И тут же поняла: зря. Экономка скрестила руки на груди, явно не намереваясь вмешиваться, на губах ее играла насмешливая улыбочка. «Надеюсь, теперь ты поняла, насколько тебе тут не рады!» – читалось на ее лице.

Но она же клялась… Я прикусила губу. Опять попалась! «…не желаю вам ничего плохого и не причиню зла». Очень расплывчатая формулировка, если вдуматься. Самой Мэри даже пальцем шевельнуть не придется, достаточно не вмешиваться.

Желтый туман густел на глазах, из него соткалась мрачная фигура в два человеческих роста. Призрак!

– Ты пришла, – прогудел он, глядя почему-то не на меня, а на миссис Симмонс.

– Здравствуй, дорогой. – Она сделала ручкой. – Соскучился?

Вместо ответа он заклубился мглой, как грозовая туча, и ринулся на нее. Экономка легко отлетела в сторону, крутанулась на месте и послала ему воздушный поцелуй.