Елена Гуйда - Душа в подарок [litres]

Ого! А дух-хранитель и правда невероятно древний. Могу себе представить, когда происходили упомянутые им события.

Но тему предпочла не развивать. Быстро достала указанную книгу и вернулась за стол, на котором к тому времени уже собралась немалая кипа литературы.

«Особенности кровных и магических связей» – гласила надпись на кожаном переплете. Кто бы подумал, что нужные мне сведения находятся здесь? Хотя это как раз логично.

Ладно! Оставим рассуждения о логике до более спокойных времен. Ну вот! Кажется, мы подходим к концу этого приключения. Только отчего на душе так плохо?

Нужный раздел нашелся мгновенно, в первую очередь потому, что страница оказалась кощунственно заломлена. И тут же на полполосы были изображены злосчастные часы и рядом схема плетения, включая нити, которые мы в академии не изучали. А дальше мелким, но аккуратным почерком шло описание артефакта. Почему-то в этот момент у меня совершенно неуместно сжалось сердце и захотелось захлопнуть книгу и соврать вице-канцлеру, что ничего я не нашла, однако это выглядело бы нелепо ввиду всего произошедшего.

Проклятье… Я же не настолько глупа, чтобы верить в реальность нашего брака? Зачем самой себе делать больно?

Я перевела дыхание и постаралась вникнуть в описание артефакта.

И неожиданно увлеклась. Вот это мастерство!

Артефакт предназначался для связи будущих молодоженов и был изобретен еще в те времена, когда пары в высших кругах составляли не только по силе дара, но и по чувствам и желанию состоять в браке. К слову, связывал он только самых подходящих друг другу молодых людей. Здесь я, наверное, что-то не то починила. Как-то не очень верится, что мы с мистером Холтом идеальная пара. Ну да ладно! Основная цель артефакта – позволить будущим супругам получше друг друга узнать в самые кратчайшие сроки.

Сложности плетения и функции просто восхищали. Здесь были и нити целительской магии, узор которых напоминал плетение для защиты нерожденного ребенка, и связующая – похоже, именно она позволяла чувствовать друг друга, и красная нить родовой магии, о которой я понятия не имела.

Далее шли описания, опять описания, примеры…

– Проклятье! – вырвалось у меня в том самом месте, где начиналось описание разрыва связи.

– Что-то не так?! – полюбопытствовал дух.

И я вздрогнула, совершенно позабыв, что не одна здесь.

– Нет! Все более чем так, – ответила я, поморщившись. – Послушайте, а ведь есть обряд разрыва связи! Зачем предку мистера Холта были эти сложности?

– Понимаете, – пустился в объяснения призрак, явно радуясь неожиданно обретенному в моем лице собеседнику, – его величество Карл Эдер и его супруга были первыми, кого обвенчали насильно. Особенно против была она. И брак требовалось консумировать незамедлительно ввиду надвигающейся угрозы с севера. Никто и подумать не мог, что вместе с таким… хм… ну вы понимаете, каким… действием связь станет неразрывной. Увы! Его величество просто не имел другого выхода. Он был последним магом, который сумел выйти в подмир и разорвать нити, которые должны были связывать их даже после смерти.

Призрак снова вздохнул так, что у меня мурашки побежали по рукам.

– А ведь я говорил ему – нужно было не спешить, а просто дать ей время. Она была неглупа, хороша собой, и рано или поздно все бы у них наладилось. Ведь артефакт никогда не ошибается.

– Ну, здесь я с вами поспорю, – оборвала я стенания Сэмюэля. – Либо артефакт ошибается, либо я его неправильно восстановила…

– О! Так это вы восстановили артефакт?

– Ну как вам сказать?! – замялась я. Вот еще не хватало мне нравоучений от духа. – Попыталась. Но, кажется, что-то все же намудрила с плетением, и теперь вместо него – кокон.

– Ох! Я уже полтысячи лет не встречал магов крови… – Тут я немного растерялась, потому как не совсем понимала, к чему он ведет. – А за часы не волнуйтесь. Они имеют свою душу и характер. К тому же так давно лежали без дела, что просто не позволят более над собой измываться.

Что все это значило? Жутко хотелось больше пояснений. Особенно о магах крови.

Но только я открыла рот, дабы расспросить обо всем поподробней, как входная дверь распахнулась и в библиотеку влетел раздраженный, злой и нервный Джереми. А я, только взглянув на него, отчаянно покраснела и сбилась с мысли. Словно наяву, снова почувствовала жар его рук и лишающие разума губы… Дыхание сбилось, и я умолкла, закусив губу…

Проклятье! Это будет не так просто, как казалось!

– Как твои успехи?! – не сбавляя темпа и, кажется, даже не заметив моего состояния, спросил Джереми.

А я, поспешно захлопнув книгу, так же быстро ответила:

– Ничего! – и тут же себя обругала.

Ну зачем я это сказала?! Что мне от общества вице-канцлера? Только сплошные нервы и проблемы. Но слова назад не вернешь, и я, досадливо поджав губы, уткнулась взглядом в столешницу. Черт! Скажу чуть позже! Вот вечером скажу…

Джереми комментировать услышанное не спешил. Его эмоции и раздражение схлынули, осталась только легкая досада.

Нет! Скажу сейчас. И уже вечером оставлю позади и Холта, и весь этот фарс с помолвкой.

Вдох-выдох! Спокойно, Алиса!

– Ты же так и не попала в театр? – неожиданно спросил Джереми, в который раз за время нашего знакомства поставив меня в тупик нелогичностью и непоследовательностью своего мышления.

– У меня на это не нашлось времени! – раздраженно ответила я.

– Чувствую себя виноватым! – признался Холт так, словно испытывал такое впервые. – Сегодня премьера новой пьесы! Составишь мне компанию?

Я замерла, совершенно не зная, как поступить. Холера! Скажу ему завтра. Или после пьесы скажу. Что поменяется за какие-то несколько часов?!

– Конечно! Буду рада составить вам компанию, мистер Холт!

– Вот и превосходно, мисс Фейл. А сейчас нас ждет канцлер. Будь добра не говорить ему, что ты тащила меня на себе из темной подворотни. Он до конца жизни мне этого не забудет!

Я натянуто улыбнулась. Все же неправильно это, а потому и на душе неспокойно. Расскажу ему вечером. Сразу после пьесы…

Но снова все вышло как-то не так…

Большой сальборнский театр.

Лет с пятнадцати я мечтала побывать в его стенах. И вот мечта сбылась.

Он оказался даже невероятней, чем я его себе представляла. Высокие куполообразные потолки, роспись и фрески, гобелены и тяжелые портьеры, огромная хрустальная люстра, усеянная мелкими магическими светильниками. И это только в холле.

Для похода в театр я все же выбрала самое приличное платье из всех, что имела, – с открытыми плечами, но вполне целомудренным вырезом. И единственными украшениями оказались обручальное кольцо Джереми Холта и брошь. Кто знает, что это экспериментальная поделка юного артефактора? А выглядела она вполне симпатично. Но, похоже, на нее никто не обращал внимания. Всех волновало кольцо. Даже захотелось спрятать руку за спину или в складки платья.