Меган Креве - Пострадавшая магия (ЛП)

Мое лицо пылало.

— Я не хотел… не думаю, что я…

— Эй, — Тамара подняла руку. — Все хорошо. Я не хотела ругать, это просто факт. Я вижу, что ты хочешь добра. Потому хотела тебе напомнить на будущее, потому что неизвестно, куда оно приведет нас: слушай людей, за которых ты говоришь. Нужно слушать, если ты хочешь бороться за всех, а не за одного себя.

— Логично, — сказал я, щеки еще пылали, но мне нравился этот дискомфорт, ее слова задели меня. — Я остался в Лиге не ради только своей выгоды.

— Я так о тебе и не думала, Финн, — сказала она, помахала и пошла прочь. — Ты хороший. Оставайся таким, хорошо?

Я стоял перед кафе еще миг, ветер остужал мое лицо. Мои родители ждали, что меня не будет еще пару часов. Может, прогулка к станции пойдет мне на пользу.

Волнение от встречи, ощущение, как соединяются кусочки протеста, утихли от тревоги, что не была связана со словами Тамары. Она была связана с тем, что я был ребенком старой магии.

Я должен быть с остальными у колледжа. Я не мог организовать все, а потом бросить их в самый ответственный момент. Какими были шансы, что ребята из Академии не заметят меня и не прокомментируют? Все могло произойти.

Не страшно, если бы просто узнали, ведь все могли понимать, что я был в Академии, после того, что я рассказал им, но могла всплыть правда о моей семье. Члены Лини приняли меня как неудачника старой магии. Я не знал, принял бы они Локвуда, пока другой Локвуд был среди десятки Круга.

Даже если бы они приняли меня, Эри и ее поддержка стали бы давить на меня при любой возможности.

Нет, лучше оставаться отчасти анонимным, лучше для Лиги и моей семьи. Я мог так помочь. Если я буду оставаться в толпе, опустив голову, может, меня не заметят.

Я замер на углу, решая, куда идти. Голос шепнул у моего уха. Такой знакомый, что сердце перевернулось.

— Финн.

Я развернулся. Пара, проходящая меня, странно посмотрела на меня. Рядом никого не было. Как… Что…

— Финн, — снова шепот. — Перейди улицу и шагай на восток. Магазин с бумагой на витрине.

Магия доносила до меня ее голос. Я чуть не споткнулся о свои ноги, так спешил перейти улицу. Я заметил магазин с газетами на витрине, желтая вывеска треснула посередине. Когда я был в нескольких шагах, грязная дверь приоткрылась. Лицо, что было во многих обрывках моих воспоминаний, появилось из теней.

Она была тут. Правда. Девушка из моих воспоминаний, которую я так долго искал. Ее карие глаза смотрели на меня, настороженные, как всегда, но она улыбнулась. Кулон-солнце, что был с ней на экзамене, сиял ниже воротника ее бордового свитера.

Она отошла, пропуская меня. Мои ноги понесли меня без приказа мозга. Мысли кипели. А потом я оказался среди пыльных полок перед ней.

— Укротительница дракона, — сказал я. Прохрипел. Я думал, когда найду ее, что буду собранным, сильным, какой всегда была она. Все это не сбылось.

Я потянулся к ней, она шагнула ко мне, и я с трудом сдерживался, чтобы не обнять ее крепче, чем она меня. Я опустил голову к ней, судорожно выдохнул. Сладкий запах ее темных волос заполнил мои легкие.

Она вернулась. Была тут. Она была в порядке. Ничто, даже Национальная защита, не сломало ее.

— Прости, что так скрытно, — прошептала она в мое плечо. То, что она не спешила отпускать меня, как я ее, прогоняло мое смущение. — Я не знаю, насколько за мной следят, я не знала, как отнесутся к нашей встрече.

— Все хорошо, — сказал я. — Я просто рад тебя видеть. Ты не представляешь. Я переживал, но не знал, как связаться…

— Знаю, — сказала она. — Сложно, когда о многом нельзя говорить, да? Хотела бы я… чтобы… — она отодвинулась с недовольным звуком, что отражал мои эмоции. Я знал, что она не могла говорить о своих дедах чемпиона, как я не мог обсуждать экзамен.

— Да, — сказал я. — Именно. Но я… так рад, что ты в порядке.

Она улыбнулась, касаясь моей щеки, и, если бы мне пришлось до конца жизни смотреть только на нее, я был бы только рад. Мне хотелось склониться к ее губам, оживить в памяти поцелуи, что остались со мной лишь фрагментами. Чтобы у меня было после этого полное воспоминание.

Кто-то кашлянул за окном, и девушка вздрогнула. Она указала на дверь, быстро запев на испанском. Щелкнул замок.

— Мы не можем говорить свободно, но можем поговорить с глазу на глаз, — сказала она. — Это место не использовали какое-то время. Я убедилась, что меня не преследовали.

Я понял, что она зачаровала замок, чтобы войти сюда. Уклонялась от слежки, взламывала замки — полезные навыки для миссий. Она не переживала, и я не мог не пялиться на нее.

Люди, на которых она работала, не сломали ее, но начали менять за два месяца.

— Как ты меня нашла? — спросил я.

— Я научилась кое-чему… — она махнула беспечно, указывая на некое обучение, которое я мог лишь представлять. Я изучал техники слежения, когда надеялся работать на Национальную защиту. Для мага ее уровня было не сложно понять, где я в городе. — Времени потребовалось больше, чем я ожидала, — добавила она. — Я обыскала весь Манхэттен. Что ты тут делаешь?

Об этом я мог говорить.

— Я стараюсь изменить ситуацию, — сказал я. — Группа Приглушенных, Выжженных и простаков собираются протестовать… Думаю, у нас есть шанс развить это.

— Отлично, — сказала девушка, но ее голос смягчился. Ее взгляд, а потом ладонь коснулись моей метки. — Ты в порядке? — спросила она, ее взгляд был таким серьезным, что в моем горле появился ком.

— О, ты меня знаешь, я приспосабливаюсь, — сказал я. — Это почти радует. Без магии нет и давления.

Она не поверила. Не верил и я.

Желудок сжался, я смотрел на нее. Я был рад видеть ее, но было неправильно не помнить почти ничего о ней.

— Это прозвучит странно, — сказал я, — но ты можешь назвать свое имя?

Девушка нахмурилась.

— Имя? Что… что происходит, Финн?

Как я мог объяснить, когда не мог говорить, что сделали экзаменаторы? Я пытался подобрать слова.

— Я не только не могу кое о чем говорить. Я… знаю, что звал тебя Укротительницей дракона. Я знаю тебя.

— Но не знаешь мое имя.

Я говорил осторожно:

— Я потерял многое. Это забрали. Обрывки остались.

Девушка застыла. А потом прижала ладонь к моей голове возле метки. Гнев вспыхнул в ее глазах. Я видел, что, что бы с ней ни случилось, как бы это ее ни меняло, она оставалась девушкой, которую я полюбил.

— Они влезли в твои воспоминания? — выдавила она. — Я — Рочио. Рочио Лопез. И я заставлю их пожелать, чтобы они имели дело только с драконами.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Рочио

Плечи Финна опустились, словно мое имя освободило его. Я притянула его к себе, впитывала тепло его худого тела, его твердого присутствия. Я сжимала его, разрываясь между радостью при виде него и ужасом, что что-то изменилось. Но ничего не изменилось в его взгляде на меня, в его объятиях, в его тоне, когда он преуменьшал свои проблемы.