Меган Креве - Разоблаченная магия (ЛП)

Она опустилась так же быстро, тихо стукнула. Все это произошло так быстро, что никто в парке не заметил.

Я повернулась к Джонатану и не могла говорить. Рот раскрылся.

— Весь мир не знает, потому что мы им не рассказываем, — сказал он, выдерживая мой взгляд. — И редкие владеют магией при том, что ее нет ни у кого в их семье. Но у тебя она есть. Потому приборы так реагируют. Потому тебя влечет к музыке. Это часть мира, что принадлежит тебе, и ты теперь можешь получить ее. Если позволишь помочь.

— Ты хочешь сказать, что компьютер и телефон глючит из-за магии? — сказала я.

Он улыбнулся.

— Ты можешь куда больше. Ты не смотрела?

Я не знала, что сказать. Статуя вернулась на землю, и было сложно поверить, что она была в воздухе минуту назад. Но я видела листик… ощущала странное покалывание, слабое, но оно двигалось по всему телу, пока я сосредотачивалась на нем. А потом листик взлетел.

Разве не круто было бы поверить Джонатану? Но я знала, как думать как ученый. Простое объяснение обычно было правильным.

— Откуда мне знать, что ты не подстроил это? — спросила я. — Ты выбрал место. Сказал, что делать. Может, и со статуей какой-то трюк.

Джонатан развел руками.

— Хорошо. Выбери сама место и проверь. Хочешь снова попробовать свои силы? Решать тебе.

Я вспомнила зловещее покалывание, нервы дрожали довольно приятно в тот миг.

— Нет, — сказала я. — Если это не сработает, ты скажешь, что это из-за того, что я новичок. Ты же опытный? Покажи, что ты можешь.

— Как я и сказал, решать тебе, — спокойно сказал он.

Я пошла к дорожке, Джонатан не отставал. Мы шли, и я разглядывала парк, пыталась продумать проблему логично. Магия. Что могло доказать это?

Мы добрались до двора с фонтаном, и я остановилась.

— Я могу попросить тебя сделать что угодно? — сказала я.

— Я довольно умелый для своего уровня, но у меня есть несколько ограничений, — сказал Джонатан. — Я не всесилен. И лучше бы другим людям не замечать.

Что-то маленькое. Но наверняка. Я посмотрела на бетонный ободок вокруг фонтана. Я прошла к нему. Кто-то оставил лужу на гладкой серой поверхности. Если мы встанем близко, никто не заметит.

Джонатан присоединился ко мне. Я указала на лужу.

— Ты можешь убрать это?

— Конечно, — он потер руками и проурчал строчку на незнакомом языке.

Вода замерцала и сжалась. Через пару секунд она пропала, словно впиталась в воздух. Мое сердце забилось быстрее. Я коснулась бетона. Поверхность была твердой и сухой под моими пальцами.

— Как ты… Да. Магия, — слово все еще звучало глупо.

Я повернулась, искала другой вариант. Вокруг фонтана было слишком много людей. Я пошла по узкой дорожке и сошла в нее за деревья.

Разорванный листочек, оставшийся после ребенка, валялся кусочками на траве. Маленький, но уже сложнее. Я указала.

— Ты можешь сделать листик целым?

Джонатан склонил голову.

— В какой-то степени. Сложно понять, все ли тут части.

— Постарайся.

Он уверенно улыбнулся и опустился, чтобы протянуть руки к листочку. Я присела напротив него.

Фраза Джонатана в этот раз была длиннее, звенела мелодией. Кусочки листика дрожали под его пальцами. Они полетели друг к другу, крутясь, поворачиваясь нужной стороной. Они соединялись. Мой рот раскрылся.

Джонатан выдохнул и улыбнулся шире. Он поднял целый листочек без кусочка внизу, который могло сдуть ветром. Он протянул листик мне.

Я провела большим пальцем по хрупким прожилкам. Я даже не видела, где он был разорван. Это не Франкенштейн. Листочек словно только что упал с дерева.

— Невозможно, — сказала я.

— Возможно, — тихо сказал Джонатан. — Это магия. Хоть не все маги так могут. Ты придумала сложное задание?

Да? Я не могла отрицать увиденного, но тело бунтовало. Голова кружилась. Как магия могла быть реальной?

И в голову пришла идея. Так резко, что сердце дрогнуло. Я повернулась, увидела палку в паре футов от себя.

— Все еще мало? — сказал Джонатан.

— Нет. Я хочу, чтобы ты…

Я прошла и схватила палку. Я сломала ее пополам, уперев край в землю. Я подняла кусок с острым краем. То, что надо.

Я была уверена только в одном, что нельзя было подделать трюком. В себе.

Я перевернула ладонь и поднесла острый конец палки к коже. Я провела палкой по коже. Джонатан вскрикнул.

Боль пронзила руку, выступила кровь. Я оставила тонкую царапину в дюйм длиной. Я опустила палку и протянула руку Джонатану.

— Ты можешь исправить это?

— Эми, — он обхватил мою ладонь своими руками, но смотрел на мое лицо. Разглядывал мое выражение лица… в смятении. И в тревоге. — Не нужно было так.

— Знаю. Просто… я хочу знать.

Его пальцы нежно прижались к моим, согревали. Мы стояли близко, и мне было сложно вдохнуть.

— Я знаю только основы медицинской магии, — сказал он. — Я могу запечатать кожу и притупить боль, но она вернется, когда чары выветрятся.

— И так подойдет.

Джонатан склонился над моей ладонью. Он провел большим пальцем над порезом, не задевая кожу. Мелодичный куплет сорвался с его губ, больше незнакомых слов.

Ладонь чесалась. Порез закрылся на моих глазах. Кожу покалывало, и боль утихла от холода.

Джонатан держал меня за руку. Я сжала пальцами его пальцы, успокоившись, подтвердив правду. Он был там, настоящий. Я посмотрела в его темно-голубые глаза, что пристально смотрели на меня, как вчера.

Будто я была особенной.

— Ты волшебен, — сказала я.

Он снова улыбнулся.

— Как и ты. Все, что сделал я, сможешь и ты, когда научишься управлять талантом. Подумай, что делать с такой силой.

Волнение пробежало по мне. Я опустилась на колени, сорвала травинку и опустила на ладонь. В этот раз я сознательно посмотрела на нее и запела строчку о полете, чтобы травинка взлетела.

Покалывание пробежало по мне. Слабый шепот мерцал в воздухе. И травинка взлетела над моей ладонью, как листик.

Я рассмеялась. Сила. У меня была сила. Что с ней делать?

Я безумно подумала о маме. Дотянуться до нее, как-то вернуть в семью, чтобы все стало прежним.

Но это не сработает, да? Я бы не хотела мать, призванную внешней силой, даже если это было возможно.

Должно быть другое. Я как-то могла сделать жизнь лучше. Я могла быть больше, чем какой-то неуверенной девушкой, брошенной матерью, глядящей, как ее папа погибает от боли, не в силах что-то изменить. Теперь я научусь, как.

Я посмотрела на Джонатана. Если у меня была магия, то я знала это только из-за него.

— Я все еще не понимаю, — сказала я. — Как такое возможно? Как это работает?

— Я еще многое не могу тебе рассказать, — сказал Джонатан. — Тебя пока еще не допустили к обучению. Но многие, как мы, научат тебя. Я могу объяснить тебе основы, а потом мы вместе им покажем, что ты готова. Если ты хочешь?