Дженнифер Арментраут - Пророчество

Он, казалось, не обращал внимания на это, потому что он улыбался — такой улыбкой, от которой обычно у меня в груди порхали бабочки.

— Я говорил тебе, как сильно меня заводит, когда ты двигаешь вещи силой мысли? — он обошёл несколько небольших камней, сваленных друг на друга. — Поскольку если нет говорил, позволь мне сообщить тебе об этом. Это реально заводит меня…

— Не надо, — я скрестила руки на груди.

Его брови, немного темнее золотых волос, нахмурились. — Что не надо?

— Не приходи сюда и не пытайся льстить мне, — сказала я. — Я зла на тебя.

Сет остановился в футе от меня. Замешательство отразилось в его поразительных чертах лица. — Злишься на меня за что?

Я смотрела мгновение на него и затем поняла, что он действительно понятия не имеет, что я знаю о его поступке. — Мы кое о чём не поговорили, Сет.

Подняв руку, он заправил волосы за ухо. — Да, у меня тоже такое чувство.

— Я знаю, многое случилось за последние пару недель. Даже месяцев. Весь мой мир изменился. Как и твой! Мне стало известно, что мой отец оказывается чокнутый Аполлон, и я должна помочь заточить нескольких сумасшедших Титанов, о нахождении которых мы, кстати, до сих пор не знаем, Кроме того, всё случившееся с моими мамой, бабушкой и дедушкой, — мой голос надломился, и я проглотила внезапно образовавшийся в горле ком. — И затем всё это с Атласом и Солосом, после чего всё пошло ко дну, и ты стал взбесившимся Богом и стал дурковать.

Уголки губ Сета опустились.

— Затем меня схватил Гиперион, но ты нашёл меня, что, несомненно, было здорово и всё такое, — в спешке тараторила я, выдавая ему основные моменты последних нескольких месяцев. — Затем, мы обнаружили, что я беременна, и ты убил Гипериона, так что да, случилось много всего безумного, но я не забыла.

— Забыла что? — спросил он, эти янтарного цвета глаза светились в заходящем солнечном свете.

Разочарование укололо мою кожу, и я сделала шаг к нему. — Где же ты был?

— Я говорил тебе, куда собираюсь, — он наклонил голову. — Я возвращался на Андрос проверить…

— Бэзила, — перебила я. — Но это не единственное, что ты сделал, не так ли?

Сет открыл рот, но ничего не сказал. Его глаза распахнулись от понимания. На миг наступила пауза. — Джози?..

— Я не забыла, — напомнила я ему, опуская руки и делая короткий вдох. — И я знаю, что встреча с Бэзилом не единственная причина, почему ты возвращался на Андрос. Я не знаю, может ты и забыл, что я видела тебя с ней…

— Это не то, на что похоже, — Сет внезапно оказался прямо передо мной. Нас разделял едва ли дюйм: — Когда ты видела меня с Кариной, я был…

— Ты подзаряжался. Я знаю, — я вздёрнула подбородок, чтобы встретить его взгляд, ведь Сет был на целую голову выше меня. — Я знаю, что у вас нет ничего романтического или чего-то похоже на это. Это не то, о чём я говорю.

Его взглядом изучал меня. — Ты знаешь, что я должен делать это. Если бы не был вынужден, не делал бы. Я клянусь тебе в этом.

— Я знаю, — ответила я, и я действительно верила. Когда Сет стал Богом, он, наконец, понял, почему всегда боролся с очарование эфира. Эфир был подпиткой божественных способностей и делал их бессмертными. Вот почему жители Олимпа оставались на Олимпе. Это место окружено эфиром. Но Сет? Он существовал в мире смертных. Единственный способ достать эфир был… питаться так же, как это делали Титаны.

— И я не собирался делать это так скоро, но после сражения с Гиперионом и борьбы с проклятыми демонами, выползающими из-под земли, мне было необходимо.

Прошло всего два дня с тех пор, как Сет убил Гипериона, но в эти два дня он был занят. Смерть Гипериона не просто вызвала раскол земли в мире смертных, позволив демонам сбежать из Тартара. Только вчера в Оклахоме произошло землетрясение. Мир смертных понятия не имел, что это было необычное землетрясение. Мы понятия не имели, почему произошёл ещё один разрыв, но решили, что это связано с тем, насколько могущественным был Гиперион. Его смерть имела непрерывный волновой эффект.

Но дело было не в этом.

— Ты не рассказал мне правды, — сказала я. — Мог бы сказать настоящую причину, почему вернулся туда.

Сет ничего не сказал и отвернулся. Мышцы его челюсти напряглись.

— Я понимаю, что ты должен был это сделать, и если быть честной, мне не нравится, что это должна быть одна из жриц, но я понимаю, — я отступила, и Сет наклонил голову в мою сторону. — Но я не понимаю, почему ты лжёшь мне.

— Я… я не хотел тебе лгать.

Я вскинула брови.

— Ладно. Я просто надеялся, ты не станешь размышлять о том, чем я занимаюсь, — поправился он, и это было не лучше.

— Серьёзно?

— Да. Серьёзно, — он вздохнул, запустив руку в волосы. — Это не совсем то, чем я горжусь, Джози.

— Почему ты стыдишься? Ты вынужден это делать. Ты же Бог…

— Но я знаю, что тебе это не нравится. Я знаю, тебя это беспокоит, ведь как такое не может беспокоить? Тот ублюдок кормился тобой, пока это чуть не убило тебя — не убило нашего ребёнка. И ты серьёзно хочешь знать, в какой именно момент я делаю то же самое?

— Это не одно и то же, — я подошла к нему, обхватила руками его щёки и заставила посмотреть на меня. — То, что ты делаешь не то же самое, что делал Гиперион, по множеству причин. Как ты можешь считать, что это одно и то же?

Челюсть Сета затвердела. — Значит, ты на все сто процентов согласна с тем, что я делаю? Тебя это совсем не беспокоит?

— Честно? Я не хочу, чтобы это была Карина, которая до смерти великолепна, и с которой ты находишься в эти моменты слишком близко и интимно, но в остальном? Нет. Меня это не беспокоит, — я провела большим пальцем вдоль линии его челюсти, когда поднялся ветер, откинув прядь его волос со щеки. — Я хочу быть той, кто сможет дать тебе то, в чем ты нуждаешься.

— Нет, — он освободился, проложив пространство между нами. — Я никогда не использую тебя для этого. Я никогда не рискну тобой или нашим ребёнком, используя тебя.

— Я и не предлагаю, — сказала я, игнорируя его острый взгляд. — Но есть одна часть из этого, которая огорчает меня — это то, что ты пытаешься скрыть это от меня. Это вызывает чувство, будто ты делаешь что-то неправильное. И это вызывает чувство, что ты не полностью мне доверяешь.

— Доверяю тебе? Я доверяю тебе свою жизнь, Джози. Ты единственная, кому я доверяю.

— Но ты не доверяешь мне настолько, чтобы быть уверенным, что я не буду осуждать тебя? Что я не пойму, что ты вынужден делать? — рассуждала я. — Ты исключаешь меня из огромной части своей жизни, которая не собирается магическим образом исчезнуть в один прекрасный день. Я не хочу, чтобы это стало некой грязной тайной между нами, где мы оба притворяемся, что никто из нас не знает об этом.

Я сделала поверхностный вдох. — У нас будет ребёнок, Сет. Я не хочу, что бы между нами что-то стояло. Ни сейчас. Никогда. Я хочу, чтоб мы были на одной стороне. Всегда.