Лика Анд - Судьба Отверженных. Констанция [СИ]

Лепестки начали скручиваться и блекнуть.

— Вода… где взять воду? — девушка огляделась, решительно шагнула к ближайшему облаку, схватила его и примчалась к растению. Сжав невесомый туман в комок, она направила влагу на цветочек. Тот сразу выпрямился, распрямил лепестки и начал покачиваться на тонком стебле, издавая еле слышный звон, как будто где-то вдалеке заиграли, зазвенели крохотные колокольчики. К ни го ед нет

Конни улыбнулась, выпрямилась и увидела призрачный силуэт прекрасной незнакомки, закутанной в белые одежды.

— Сорви его, — предложила красавица.

— Жалко.

— Это твоё оружие, — засмеялась незнакомка, взмахнув рукой. Тотчас цветок вытянулся, превратившись в призрачный меч, по которому пробегали огненные искры.

— Пользуйся им правильно, и никто тебе будет не страшен!

— Спасибо!

— Больше ничем не могу помочь — всё зависит от тебя. Прощай! — незнакомка начала таять.

— До свидания! — прошептала Констанция и услышала серебристый смех:

— Вполне возможно.

Едва исчезла неизвестная благодетельница, как вновь появились огненные глаза. Они смотрели сердито:

— А сейчас ты всё забудешь!

— Нет! Не смей! Не ты мне давал память — не тебе отбирать!

— Я сюда тебя и не звал — сама пришла! — хохот стал таким истерическим, что девушка передёрнула плечами и высоко подняла оружие. Взмахнув мечом, она распорола облако под ногами и услышала сдавленный возглас.

— Никто мне теперь не страшен! — повторила слова незнакомки и начала крушить всё вокруг, поворачиваясь в разные стороны.

Когда опомнилась, то поняла, что стоит на зелёном лугу. Вокруг кивали бархатными головками огромные цветы.

— Перерождение! — пискнул тонкий голосок.

— Что? — спросил грозный бас.

— Перерождение! Перерождение! Перерождение! — на разные голоса зазвенели ромашки, обращая к Светилу свои головки.

— Ладно! Она заслужила! Люблю смелых и бесстрашных!

Констанция устало опустила голову на плечо Неро.

— Прости, милая, — прошептал демонисс.

— За что?

— Это всё из-за меня.

— Ты уверен?

— Без меня ты бы не знала всех этих мучений.

— Без тебя? — девушка подняла голову и посмотрела в глаза любимому. — Без тебя я уже давно была бы мертва, и неизвестно, заслужила ли перерождение. А теперь я ангелисса. Не могу поверить, что когда-то была обыкновенной девушкой. Но теперь понимаю, почему меня так тянет в Срединный мир. Здесь так много несправедливости.

— Это отголоски наших противостояний, — пояснил Неро.

— Вот как? — удивилась ангелисса. — В Верхнем мире стараются не думать об этом. Вернее, не придают значения.

— Ты вспомнила? Всё вспомнила?

— Да, милый! Вот такую награду или наказание дали мне.

— Трудно нам придётся.

— Я хочу быть всегда с тобой. Пусть освятят наш союз.

— Твои согласятся?

— Думаешь, нет?

Демонисс пожал плечами, но каждый уже знал ответ на этот вопрос.

Верховный демонисс носился по комнате, изрыгая проклятья.

Фуллер стоял в середине пустой комнаты, смотрел на него с усмешкой.

— Чего молчишь? — остановился около шурина Беренгар. Увидев скептическую улыбку, он взорвался:

— Ты знал? Ты всё знал! — указательный палец впился в грудь друга.

— Успокойся! Эмоциями ничего не изменишь! — Прорицатель щёлкнул пальцами — демонисс замер на мгновение, потом тряхнул головой, прогоняя наваждение:

— Извини, друг, — Беренгар устало плюхнулся в мягкое кресло. В его руке материализовался высокий стакан с голубой жидкостью, который он осушил одним глотком.

— Рассказывай, — попросил Верховный.

Фуллер удовлетворённо вздохнул, устроился в кресле, появившемся рядом с креслом Беренгара.

— Ты стал очень эмоциональным. Что с тобой?

— С пылевиками работал.

— Есть сдвиги?

— Как видишь! — пожал плечами демонисс. Прорицатель вытянул руку, Верховный положил на неё свою.

Пылевиками Высшие называли неизвестную субстанцию, которая возникала вокруг Чёрных дыр. Это были скопления космической пыли, которые проникали в Нижний мир и растворялись. Путём долгих исследований Высшим удалось «достучаться» до этих существ, которые оказались разумными, но очень пугливыми.

Проникая в чужеродный мир, пылевики начинали чувствовать себя не в своей тарелке и прятались, залегали на дно, пытаясь адаптироваться.

Только Высший с чистым сердцем может получить их доверие. Этот разум был не человеческим, даже не тем, что присущ Высшим. Это был чистый разум, незамутнённый эмоциями, не умеющий чувствовать — разум новорождённого ребёнка. Кто сумеет с ним договориться? Чью сторону примут они?

— Значит, они несут послание, — констатировал Прорицатель.

— Почему мне кажется, что ты не удивлён?

— Тебе не снится Бель? — вдруг спросил Фуллер.

— Нет, а что? — Беренгар схватил руку друга, вглядываясь в его глаза:

— Ты смог связаться с Далией?!

— Только во сне.

— Ладно, — вздохнул Верховный. — Что скажешь о Неро?

— Ты не должен препятствовать его союзу с ангелиссой.

— У всех дети как дети, а у меня? То жениться не хотели, теперь норовят разрушить существующий порядок. Неро — самый первый смутьян. То человеческая девчонка, теперь ангелисса.

— Это одна и та же, его единственная.

— Что?! — взгляд Беренгар загорелся ярким огнём. — Перерождение?! Ты уверен?

— Далия поведала.

— Ох, непроста твоя любимая!

— Это точно! Да и Амабель ещё себя покажет.

Когда Неро проявился в кабинете отца, тот спокойно выслушал его сбивчивый рассказ о Конни — Таре.

— Тебе повезло, сын, — сказал он с болью в голосе.

Неро удивлённо уставился на отца, затем тряхнул головой, уселся в кресло, где до него сидел Прорицатель.

— Дядя был, — то ли спросил, то ли уточнил племянник.

— Был, — кивнул Анвар и продолжил прерванную мысль. — Ты дождался любимую, а я нет.

— Отец, ты… — начал сын, но Анвар остановил его взмахом руки. — Всё правильно: я не достоин твоей матери. Она была бы счастлива, что ты нашёл свою пару. Можешь идти в Храм.

— Констанция хочет совершить таинство в Верхнем Мире.

— Констанция, значит? Красивое имя! Я свяжусь с Беренгаром.

Конни стояла перед отцом, опустив голову. Она уже довольно долго выслушивала его нравоучения, разглядывая мраморный пол.

— От тебя я этого не ожидал, дочка, — махнул руками Верховный ангелисс, падая на мягкий диван. — Это Летти у нас легкомысленная и безрассудная, у Арианы тоже ветер в голове, но ты? Ты была моей надеждой.

— Надеждой на что? ― спросила еле слышно девушка.

— Надеждой на создание истинной пары. Это решило бы многие вопросы.

— Какие? ― подняла на отца глаза дочь.

— Сядь, — похлопал по шелковистой ткани мужчина. Девушка шагнула к отцу, присела на край мягкого ложа. Беренгар положил руку на плечо дочери, заглянул в глаза. — Твоей руки просили несколько уважаемых ангелиссов.