Ольга Иванова - Мохито для изгнанника Тьмы

— И мы пойдем, — сказала Роза. — Нам нужно готовиться к новой поездке в Голдвайн. Император обещал подписать указ об освобождении Светлых. А среди них ведь и моя дочь.

— Удачи, — пожелала я. — Поскорее возвращайтесь всей семьей.

— Я к вам скоро присоединюсь, Роза, — пообещал Филипп. — Только дам распоряжение служителям храма, чтобы они начали приводить в порядок статуи Светлых богов и Сарана.

Вскоре на крыльце мы остались с Марком одни. Я повернулась к нему и заглянула в глаза.

— Ты как?

— А ты как? — спросил он встречно.

— Я прекрасно. — И широко улыбнулась в подтверждение. — Кажется, у нас все получилось. Еще и с богами повидались. Разве это не повод для радости?

— Ты не осуждаешь меня? — Марк все еще был серьезен.

— За что? За то, что ты решил остаться с Тьмой? Я же сто раз говорила тебе, что мне все равно и я буду тебя лю… — Уже по традиции договорить мне не дали. Поцеловали горячо и порывисто, а после прижали к себе.

— Для меня тоже ничего не изменится, — прошептал он мне куда-то в волосы. — И я не изменюсь, обещаю… И буду любить тебя… Так же…

— А я и не сомневаюсь в этом. — Я потерлась щекой о его плечо. — И вообще открою тебе секрет: Темным ты мне нравишься больше.

— Серьезно? — Марк недоверчиво усмехнулся.

— Конечно. А ты разве не знал, что хорошие девочки, как правило, любят плохих мальчиков? — отозвалась я шутливо. — И я, кажется, не исключение.

— Тогда я постараюсь быть очень плохим мальчиком, — шепнул он мне на ухо.

— Ловлю тебя на слове, — хмыкнула я, отчего-то краснея.

— Прогуляемся тоже? — последовало приглашение.

— Прогуляемся! — охотно согласилась я.

— В какую сторону?

— Конечно же в сторону рассвета, — ответила я, глядя на розовеющее небо. — Пойдем навстречу новому дню. Он обещает быть солнечным.

Середина ноября в Москве выдалась на удивление солнечной и сухой, и я с удовольствием влезла в любимые джинсы, а туфли сменила на удобные ботиночки без каблука. Как же я все-таки соскучилась по своей прежней одежде! Однако мой спутник не спешил разделять радость. Марк шел позади, что-то тихо ворча, при этом постоянно одергивал толстовку, купленную ему получасом ранее в торговом центре, где мы сейчас прогуливались. Джинсы и кроссовки к ней тоже прилагались, как и куртка, но пока «не получили» свою порцию недовольства. Конечно, можно было бы приобрести ему костюм с рубашкой и галстуком, но тогда и мне пришлось бы выряжаться в платье, от чего я категорически устала в Дарквайте. А так мы вполне гармонировали друг с другом.

— Тебе очень идет, — заверила я его с усмешкой.

— Мне кажется, на меня все смотрят.

— Если кто и смотрит, то на твое недовольное лицо. — Я взяла его за руку. — Расслабься… Когда мы еще попадем в мой мир?

На последний вопрос я и сама не знала ответа. Ходить часто между мирами запрещалось, мол, это могло нарушить очередной баланс, на этот раз межмировой, но через мастера Коуна мне удалось добиться разрешения на этот внеплановый переход с обязательным возвращением через три дня. За это время я должна была успеть увидеться с родителями, объяснить им, что уезжаю жить далеко-далеко за границу, где и связь не всегда ловит, познакомить с мужем, который неожиданно сам вызвался меня сопровождать, и перепоручить им присматривать за квартирой. Конечно, прощаться с родным миром меня никто не заставлял, раз в год я точно могла сюда заглядывать, тяжелее было со связью: приходилось писать бумажные письма и отправлять их через специальную межмировую службу. Но и на том спасибо…

И вот с сегодняшнего утра мы в Москве. До отправления поезда в сторону моих родителей было еще более семи часов, которые мы пока проводили в торговом центре.

— И почему в твоем мире нельзя пользоваться сферумом? — все сокрушался Марк. — Сколько бы проблем решилось…

— Потому что в моем мире нет магии, — терпеливо объясняла я. — До попадания в Дарквайт я тоже жила без сферума, и ничего, нормально жила… Постой, мне надо купить кое-что Пауле, потом могу не успеть.

Я остановилась около стенда с глянцевыми журналами, взяла все варианты, которые только были представлены.

— Я чего-то не знаю? — Марк покосился на каталог со свадебными нарядами.

— Думаю, об этом пока никто не знает, кроме Паулы, даже сам Люк, — хмыкнула я. — Правда, с ее напором он и не успеет понять, как окажется у алтаря.

— Или тебе придется готовить новое любовное зелье.

— Э нет, я пас, — засмеялась я. — Пусть у мастера просит или Генриетты. Мне хватило одного неудачного раза.

О том, кому предназначалось то любовное зелье, я все же однажды проговорилась Марку после нескольких бокалов мохито, который теперь он частенько просил меня приготовить по вечерам. Сама же я уже с неделю не притрагиваюсь ни к чему крепче кофе или чая, поскольку есть у меня кое-какие подозрения… Но я о них пока помолчу, чтобы не сглазить.

— Да и, думаю, Паула прекрасно справляется без любовного зелья, — добавила я. — Ты в курсе, что Паттисон уже пригласил ее на ужин в свой дом в следующий лунодень? Сразу после службы, на которую они тоже пойдут вместе.

— Мои родители, кстати, тоже ждут нас в Голдвайне, — напомнил мне Марк.

О, а вот это был мой страх… Ехать в Голдвайн к родителям Марка, которые внезапно воспылали желанием узнать меня поближе, было для меня еще ужаснее, чем знакомить его с моими родными. От своих я хоть знала, чего ожидать, а от тех… Впрочем, если подтвердятся мои подозрения, то, надеюсь, все пройдет лучше, чем кажется.

— Может, на зимних праздниках? — предложила я. — Как раз на балу у императора и увидимся. И Роза там вроде будет. Император ее лично пригласил.

— Как ее дочь и зять? — спросил Марк.

— Восстанавливаются потихоньку. — Я улыбнулась, подумав о семье Розы, которая наконец воссоединилась. — Настои мастера и Генриетты им хорошо помогают.

— Не хочешь тоже вернуться к приготовлению зелий? — Марк спросил это с подозрением. Знаю, ему не очень нравилось, что даже после расторжения контракта я продолжаю заниматься лавкой, только уже на правах партнера. Но что поделать? Не смогу я вот так просто сидеть в четырех стенах и скучать! Тем более Марк теперь тоже при деле: император после участия в ритуале назначил его мэром Талосса. Это было столь неожиданно, что даже по прошествии полутора месяцев он еще не до конца свыкся с новой должностью.

— Нет, в лабораторию возвращаться я не хочу, — все же ответила на его вопрос. — Мне нравится работать с людьми и изучать их предпочтения. Это называется маркетинг.

Для Марка это непривычное слово было почти ругательным, поэтому он недовольно выдохнул, но промолчал.

— Надо бы еще мастеру подарок присмотреть, — сменила я быстро тему. — У него скоро именины. Слышала, он собирается отпраздновать их с размахом. Мы тоже приглашены.