Лидия Миленина - Не единственная [СИ]

— Ты умеешь «включать» магическое зрение? — спросил Эдор.

— Да, — Аньис удивилась, что сама не подумала об этом. Создав внутри себя немного магии, она провела рукой по глазам, заставляя их обрести зрение в темноте. Теперь она увидела Эдора в пяти шагах впереди. Рядом с ней стоял Ингорио.

— Аньис, держи расстояние, — горько сказал Эдор. — Тебе все так же нельзя ко мне подходить…

Они шли и шли… Иногда останавливались, чтобы Аньис могла передохнуть. Сами Эдор и Ингорио казались неутомимыми, они и не были людьми. Бесконечные черные коридоры с кривым полом и стенами из острых скал сменялись пещерами, в которых бурлили огненные озера. От озер исходил жар, да и чем дальше в сердце ада они шли, тем горячее становился воздух.

Эдор и Ингорио неведомым образом находили дорогу, когда коридоры разветвлялись. Говорили, что ощущают, где та самая зона, что свободна от магии и ментальности, то есть тюрьма. Именно туда они шли, чтобы освободить Рональда, а потом… Потом собирались попробовать уничтожить душу ада — самих Трех. Правда, Ингорио настаивал на том, чтобы отвести Аньис с другой мир, что эта операция для нее слишком опасна. Впрочем, все надеялись, что к тому моменту ее муж уже будет рядом… Кто знает, что запланирует Рональд, обретя свободу.

Несколько раз в пещерах они встречали кучки мелкой нечисти. Вероятно, все высшие сущности были на поле боя, а охраняли ад лишь небольшие отряды кровососущих тварей с дырками вместо носа и уродливыми серыми мордами. С ними они легко разделывались магией, издалека атакуя серебристыми стрелами. Даже Аньис приняла участие.

Проверить, насколько ад не может причинить ей вред, так и не довелось. Мужчины заботились, чтобы ни одна адская тварь не приблизилась к ним.

— Интересно, чуют ли они наше присутствие? — спросила Аньис. Она облегченно присела на край камня, у них был отдых.

— Судя по всему, нет, — ответил Ингорио. — Я не ощущаю чужого внимания к нам. Выпей, — он достал из небольшой сумки на плече флягу и протянул ей. Аньис сделала пару глотков и положила на камень, чтобы Эдор мог взять. Хотелось выпить все залпом, только теперь она поняла, как сильно мучает жажда. Что сухой и горячий воздух сушит горло. Но она слишком устала, чтобы осознавать это.

— Пожалуй, нам нужно отдохнуть дольше, — сказал Эдор, глядя на нее. — Аньис едва переставляет ноги.

— Нет, нам надо спешить, — тихо сказала она, подумала и выплеснула на себя «кубок силы». Это был прием, когда магическая энергия превращалась в обычную физическую.

— Подожди, я добавлю, — улыбнулся Ингорио, взял ее за руку, и она ощутила, как серебристое сияние передается из его ладони. «Целительная сила бессмертных…» — вспомнилось ей.

Энергии действительно прибавилось, можно было идти дальше. Эдор встал, протянул ей руку, чтобы помочь ей подняться. И тут же отдернул ее. Он понимал, что она случайно может принять помощь. И тогда… тогда повторится кошмар. К ней протянулась рука Ингорио.

— Пойдем, жена моего отца, — улыбнулся он.

Пока они отдыхали, Эдор со светлой болью смотрел на Аньис. На самом деле они договорились с Ингорио, что, как только станет слишком жестко, тот отведет ее в другой мир, а потом найдет дорогу обратно в этот мир, но в безопасное место. И сейчас он не мог на нее насмотреться.

То, что он чувствовал теперь, видя ее усталость, измождение, ее волнение и боль, было другим, чем раньше. Вожделение отошло на второй план. Душа сжималась и расправлялась от сочувствия и умиления. Слабая снаружи и сильная внутри. Отважная, искренняя, добрая… Его Сокровище — во всех смыслах.

…Если бы он только мог, он нес бы ее на руках! Она опустила бы голову ему на плечо и спокойно спала. А он берег бы ее, как величайшее в мире чудо. Вот какая ты, оказывается, любовь, думалось Эдору. Все это время, что он пытался «добыть» Аньис, он думал, что любит ее. И лишь то, что она не отвечает взаимностью, мешает им обрести друг друга.

Но сейчас Эдор понимал, что это было еще не то… Он любил ее дважды.

Первый раз — когда-то давно. Он вспомнил, как впервые увидел ее в замочную скважину, и сердце зашлось острой жалостью от ее слез. Как впервые ощутил сочувствие к человеческому существу, и оно помогло не сломать дверь, не обрести Сокровище сразу. Не убить ее. Тогда он впервые ощутил любовью. А потом…

Потом любовь тоже была — внутри, прорываясь иногда наружу. Но вожделение, драконья жажда обладания застилали ее липкой и плотной пеленой.

Во второй раз он любил ее сейчас. После того как держал взаперти, после того как часами говорил ей о себе, пытаясь до нее достучаться. После того как отпустил ее — позволил любви стать сильнее обладания. Эдор был уверен, что, даже не будь сейчас запрета и кольца у него на пальце, он смог бы сдержаться. По-прежнему хотел ее — теперь с какой-то певучей страстной нежностью — по-другому, но знал, что смог бы устоять. Но он был бессилен снять запрет. Да и рисковать ее жизнью не мог. Лучше мучиться самому, чем угрожать ей… Пусть она принадлежит Рональду и любит только его. Но пусть ей будет хорошо.

И теперь… он не мог насмотреться. Чтобы она была рядом в последние часы его жизни — было одной из причин, почему Эдор согласился взять Аньис с собой. Он действительно понимал ее, действительно не хотел заставлять мучиться неизвестностью в далекой стране или ином мире. Но был и этот мотив. Возможно, эгоистичный, может, это был последний аккорд эгоизма в нем. Но был.

Потому что сам Эдор шел умирать. На самом деле Судьба была не так уж к нему благосклонна. Он действительно знал, что делать. И это почти с полной гарантией отнимет его жизнь. Девчушка с голубыми глазами всего лишь дала ему шанс исправить ошибки и победить врага. Но сам он вряд ли выживет в этом походе.

У кольца драконов было много свойств. И одно из них в том, что дракон может отдать ему свою силу, свою магию, свою мощь, свою жизнь… И, приняв ее, смешав со странной магией самого кольца, можно сделать выброс энергии невообразимой силы.

Только вот дракон, отдавший себя, вряд ли выживет, ведь если отдавать себя — то без остатка.

Именно это и собирался сделать Эдор, чтобы убить Трех. Он не был наивен и самонадеян. Будучи главарем пиратов и правителем архоа, он научился оценивать здраво. Он понимал, что даже с кольцом на пальце, с магией, усиленной им, не может победить Трех, способных собрать в себе всю мощь ада. Он просто шел, чтобы сделать рывок — и умереть.

…А ведь Аньис даже не увидит его смерти. Скорее всего, Ингорио придется увести ее раньше, до развязки. А может, это и хорошо. Эдор видел, что она чуть-чуть привязалась к нему. Так меньше расстроится. Будет снова счастлива с мужем и постепенно забудет дракона, причинившего ей столько боли. Но было немного жаль, что ее не будет рядом в его последние секунды.