Бек Макмастер - Закаленные страстью

— Как быстро разлетаются новости. — Гаррет сам только что узнал о происшествии.

Бэрронс бесстрастно посмотрел на Гаррета.

— Мы с герцогом Мэллорином отвечаем за перестройку слив-заводов. Нельзя чтобы с единственной уцелевшей фабрикой что-то случилось. — Жестом пригласив Гаррета идти с собой, наследник Кейна продолжил: — Начальник цеха прислал мне механического ворона, как только узнал о случившемся.

Интересно, до или после того, как отправил другую птицу Ночным ястребам? Гаррет поджал губы. Ему нравился Бэрронс, но претила полнота власти, которой обладал Совет. Его члены часто лезли в дела, которыми официально могли заниматься лишь ястребы.

— Боюсь, я сам только прибыл на место преступления. Если дадите моим подчиненным час или два для обследования слив-завода, я сразу отправлю вам отчет.

— Не трудитесь, — ответил Бэрронс, снова расплываясь в насмешливой улыбке. — Я знаю, как работает система. Считайте меня молчаливым свидетелем. Я не стану мешать и портить улики, только понаблюдаю.

«За чем именно? За расследованием или моими навыками командира?»

— Как пожелаете, — ответил Гаррет, которому нечего было возразить. Не обращая внимания на аристократа, он посмотрел на начальника цеха, который покорно плелся за ними. — Мистер Мэллори, если не ошибаюсь? — Гаррет поманил его к себе.

— Точно, сэр, — ответил мужчина, нервно снимая шляпу.

— Расскажите, когда вы нашли тела?

— В полпятого, сэр. Встал рано, шоб разжечь печи до прихода ребят. Мы пашем день и ночь с тех пор, как подожгли те слив-заводы, но вечер воскресенья — выходной. — Он нервно покосился на Бэрронса, тем самым выдав Гаррету правду о своих религиозных верованиях.

Когда Римская церковь объявила всех голубокровных демонами, Эшелон сжег большинство храмов и соборов и запретил публичные мессы. Однако большая часть рабочего класса втайне проводила личные собрания. И чем больше Эшелон старался искоренить веру, тем сильнее она укоренялась среди обычного населения.

Людям пришлось согласиться на кровавую дань и занять низкое место в социальной иерархии, но ни за что они не отрекутся от религии. Однако об этом было опасно говорить в присутствии голубокровного лорда. Всего год назад принц-консорт приказал содрать кожу с десяти мужчин за посещения вот таких собраний.

— Я сделаю вид, что ничего не слышал, — прошептал Бэрронс. Будто ощутив беспокойство свидетеля, он кивнул на дверь. — Не возражаете, если я прослежу за осмотром тел?

Аристократ давал Гаррету возможность расспросить начальника цеха наедине.

— Конечно, ступайте.

Как только лорд ушел, на лицо Мэллори стали возвращаться краски. Рабочий будто позабыл, что стоит в компании еще одного голубокровного.

— Думаете, он на меня донесет?

— Полагаю, Бэрронс придерживается более либеральных взглядов. Ему нужно как можно скорее отстроить слив-заводы и не допустить тут проблем. Донос на вас замедлит дело.

Рабочий с облегчением вздохнул. Его пальцы дернулись, будто он хотел перекреститься.

— Ага. Он получше других.

— Согласен. — Гаррет улыбнулся. — Не возражаете, если я запишу нашу беседу?

— Как именно?

Гаррет вытащил из кармана небольшое медное записывающее устройство.

— Мы называем его «ЭСХН». — Эхометрия Сообщений… что-то на «Х» и Наблюдений. Сколько бы Фитц ни повторял определение, Гаррет так его полностью и не запомнил.

Записав информацию, можно было проиграть ее на фонографе, сидя в уютном кабинете. Теперь Фитц пытался изобрести что-то поменьше, чтобы можно было прослушать записанное сразу на месте.

Мэллори уставился на прибор.

— Ух ты, ничо подобного не видал. Запишете мой голос?

— Да так ясно, что даже ваша жена поверила бы.

Они улыбнулись друг другу.

— Что ж, задавайте вопросы, сэр. Не терпится свой голос услышать.

Жестом пригласив свидетеля зайти на фабрику, Гаррет прикрепил прибор к лацкану пальто.

— Понедельник, двадцать первое ноября. Исполняющий обязанности главы гильдии Гаррет Рид записывает разговор с мистером Мэллори, начальником цеха пятого завода. Что ж, мистер Мэллори, вчера ночью фабрика была закрыта. Вы пришли в половину пятого утра, чтобы разжечь бойлеры. Расскажите, как вы обнаружили тела?

— Ага. — Мэллори склонился, говоря медленно и громко, будто общался с глухим. — Я вошел через боковой ход и включил свет. Не нужно освещать весь завод, тока там, где стоят печи.

— Разговаривайте как обычно. «ЭСХН» записывает звуки в радиусе в пяти метров.

— Так точно, сэр. — Мэллори робко шаркнул ногой и продолжил: — Вон там, сэр. Видите тот ряд печей? В них очищают кровь.

Огромные печи испускали волны жара в утренней прохладе. Газовый свет озарял тяжелую черную кочергу, хотя почти все остальное тонуло в омутах темноты. Ночных ястребов учили ничего не трогать на месте преступления, пока первоначальные наблюдения не запишут.

— Итак, вы разожгли печи. Сколько времени понадобилось? — Гаррет видел следы тележек и чуял запах угольной пыли. Бочки были заполнены углем под завязку, а в одной из тележек все еще торчала лопата.

— Ага, я их зажег. Затем в полшестого поднялся наверх, чтобы вскипятить чайник, так что пробыл тут где-то часок. — Мэллори указал на грязные часы на стене. — Сэр, я всю жизнь проработал в цеху. Привык следить за временем.

И без сомнения, делал одно и то же каждый понедельник.

Гаррет поднялся следом за рабочим в цех. Утренний свет просачивался через грязные окна, бросая сероватую завесу на огромную комнату. Тут было очень холодно. Где-то загулил и затрепетал крыльями голубь, в панике ища выход. С потолка над мостиками, ведущими к главному залу и к кабинетам наверху, свисали огромные стальные кабели.

Гаррет заметил темную фигурку: Перри. В облегающем черном кожаном наряде она почти сливалась с тенями. Гаррет лишь увидел бледный овал ее лица, почти такого же знакомого, как собственное. Она осталась на месте, будто изучая местность. Скорее принюхиваясь. Перри могла выследить подозреваемого через весь Лондон.

— Работяги со всех заводов едят в общей столовой снаружи, но у мистера Сайкса в кабинете есть газовая плитка и чайник. Он надсмотрщик.

Гаррет отвел от напарницы взгляд. «Соберись».

— Но его тут нет?

— Ну да. Он сюды до полудня носа не кажет. Я послал записку ему на дом, но ответа не получил.

— Отсыпается после пьянки?

— Скорее всего, — с облегчением подтвердил Мэллори.

По пути от огромных печей к телам Гаррет продолжил допрос.

Этим он отличался от Линча. Бывший глава гильдии искал улики с помощью научных фактов и аутопсии. Гаррет предпочитал расспросить свидетелей, присмотреться, до того, как заняться телами. Линч мог догадаться, кто совершил преступление, но общение давалось ему с трудом. А Гаррет знал людей вдоль и поперек. Он мог расположить их к себе. Дальше оставалось только слушать. Людям нравилось рассказывать о себе внимательному собеседнику.