Тальяна Орлова - Стать последней [СИ]

— Даара… Не проклинай меня за то, что я скажу. Но когда ты так близко, я начинаю забывать, кто ты.

— Что ты имеешь в виду?

Хотя подсознательно я понимала — тело улавливало малейшие изменения в нем: более тяжелое дыхание, напряженный голос.

— О том, что иногда… очень редко я начинаю ощущать странное желание. К тебе. Прости меня за это.

Мой шепот напряжения никак не снижал:

— Тогда зачем ты это говоришь? Сын вождя, ты мог бы это скрыть.

— Потому что прямо сейчас оно изнутри давит так сильно, что я не смог промолчать. Теперь, когда ты знаешь, можешь высмеять меня.

Смеяться мне теперь хотелось меньше всего. Надо просто придумать и сказать что-то такое, после чего Криит перестанет переживать на этот счет. Или окончательно забудет про границу между ним и Даарой. От последней мысли внизу сладко заныло, но я не собиралась быть той, кто толкнет Криита на безумие.

Откинулась спиной на ствол, и Криит одновременно сделал тоже самое. В темноте мы просто случайно коснулись друг друга. Ничего специального, но это касание будто что-то взорвало. Я бы хотела убрать руку от его руки, но думала теперь только о том, что прикасаюсь к его коже. И Криит тоже напрягся, а потом положил свою ладонь на мою. Я повернулась, чтобы сказать то самое важное, которое еще не придумала — и, возможно, именно мое движение выхлестнуло из него остатки контроля.

Криит резко развернулся, перехватил меня за плечи, потом ладонями обхватил лицо. Задыхаясь, очень быстро наклонился и нашел губы. Я открыла рот, принимая его вместе со всей страстью. Он целовал не так, как целовал Тали. Нервно, не позволяя даже отвечать. Его руки переместились на спину и вжали меня с такой силой, что Тали закричала бы от боли. Я и не поняла, как оказалась спиной на земле, а он все никак не мог оторваться от моего рта.

Тело у Даары отзывалось не так быстро, как у Тали. Возбуждение наступало не от его действий или предвкушения, а лишь как реакция на необузданный напор мужчины, которого я хорошо знала в этом плане и желала сама. Криит раздавливал меня, сжимал грудь сквозь платье, не рассчитывая силы. Но от этого хотелось только стонать. Возможно, я выгнулась навстречу, потому что он вдруг замер. Сбивающимся голосом прохрипел прямо в рот:

— Останови меня… я… сам… останови и прокляни за…

Я хотела его. Даже в таком неподатливом теле хотела. Но его просьба была сродни последней мольбы о помощи. Он просто не сможет себя простить. Я уверенно уперлась руками в его грудь, хотя желала обхватить и прижать к себе еще теснее.

— Одумайся, сын вождя! Отпусти. И через два мгновения мы навсегда об этом забудем.

Но он так и лежал на мне, теперь уперев локти в землю. Пытался дышать ровнее, хотя возбуждение его отпускало медленно.

— Еще немного… Еще совсем немного и отпущу.

Криит явно не будет больше напирать — сейчас только с мыслями соберется.

— Сын вождя, — сказала намного спокойнее. — Не считай себя из-за этого сумасшедшим. Мы очень много времени проводим вместе, и ты недавно потерял Тали. Это просто нервы. Эмоции не всегда выплескиваются так, как мы хотим.

— Я не потерял Тали — я ее убил. Знаю, что ты права… — теперь и его голос стал ровным. — И постараюсь думать так. Мои эмоции… А твои, Даара? Твои эмоции тоже неправильные?

Я только открыла рот, как он тут же перекатился на спину, оставив в моем теле вяжущее ощущение пустоты. Сказал бегло:

— Не отвечай! Перерождением молю, не отвечай. Если узнаю, что и ты… так же, потом меня уже ничто не остановит.

Я глубоко вдохнула.

— Дождь кончается, Криит. А мое платье в грязи. Давай разведем костер. И больше никогда друг друга не коснемся.

Последние, уже совсем редкие капли, попадали на лицо.

— Я не люблю тебя, Даара. Просто чтоб ты знала.

— Я тоже не люблю тебя, Криит. И потому не вижу ни одной причины, чтобы нам об этом вспоминать.

— Спасибо.

И все же утром напряжение ощущалось. Мы старательно избегали взглядов и шарахались друг от друга, едва случайно сблизимся. Огонь внутри уже разгорелся, нужны дополнительные усилия воли, чтобы его игнорировать. Я и не думала раньше, что бесы способны смущаться. Но это было похоже на смущение больше, чем на что-либо другое.

И разговор никак не клеился, приходилось делать вид, что не замечаешь затянутых пауз. Платье мое, одолженное фавориткой императора, давно потеряло свой первоначальный вид — теперь я выглядела не воительницей, разряженной в непривычное одеяние, а замухрышкой в цветном мешке. К счастью, мягкие замшевые сапожки хотя бы выполняли свою задачу и еще не успели развалиться.

— Сегодня на привал остановимся раньше, — я вздрогнула — настолько неожиданно прозвучал голос Криита после долгой тишины. — Надо поохотиться.

— Да, надо. Жаль, у нас ничего нет для тетивы, лук бы очень пригодился.

— Ты никогда не любила луки, Даара. Даже арбалеты называла «оружием слабых».

— Говорила… Но для охоты лук удобнее.

— Охота — не самое важное. Вот если на нас нападут, то я бы предпочел, чтобы в твоих руках был привычный двуручный меч.

— И что, мы, несущие мир, начнем убивать местных крестьян, если они на нас нападут?

— Будто мир можно построить на чем-то ином, кроме жертв.

— Сын вождя, ты продолжаешь смотреть только с одной стороны!

— Зато твоя многогранность меня пугает.

— Мы не будем убивать крестьян!

— Конечно, не будем. Тогда они убьют нас, и мы, несущие мир, его просто не донесем.

К сожалению, с этим не поспоришь. Но и злость в его тоне была непривычной, на нее тоже хотелось отвечать злостью. Однако я держалась, прекрасно понимая, что это отголоски его желания плюнуть на все и обнять меня. Хотя бы обнять.

— Предлагаю обходить поселения. Вряд ли в этой части материка много партизанских отрядов — слишком далеко на запад от основных налетов.

— Предлагаю вообще рвануть на север и отправиться вплавь вокруг всего материка.

— Ну вот зачем ты так, Криит?

— Прости, Даара, не могу унять раздражение. На душе неспокойно и срываюсь на тебе.

О причинах его раздражения я не переспросила — и так было очевидно.

Сначала попадались малюсенькие деревушки, их обойти не составляло труда. Даже в такой глуши о нападении бесов уже наверняка знали — мы, со своими лицами, непременно вызвали бы панику. Но на третьи сутки пути натолкнулись на первый крупный город. От него во все стороны уходили дороги, и мы проявляли крайнюю осторожность, стараясь вообще не выходить на открытые пространства. Потом снова леса, но уже куда более редкие. Слух и зрение Даары были отличными, но такими же мог похвастаться любой охотник. И пока мы прислушиваемся к чужим шагам, кто-то в этот же момент может уже прислушиваться к нашим.