Ирина Котова - Стальные небеса [СИ]

– Глубже ушла, – коротко объяснил Вей Ши. – Сейчас попробую закрыться от погружения и закончить вывод.

Он выдохнул, мысленно опуская барьер между собой и провидицей, и снова вжал подушечку большого пальца в центр ее лба, покрутил, потянулся второй рукой к ее затылку. Тело ее заметно расслабилось – верный знак, что сейчас очнется.

– Старый тигр, белые кости, слава тебе в смерти и посмертии, – запела-заговорила на йеллоувиньском юная тамиянь, глядя на него незрячими глазами с дрожащими зрачками. – Враг ли тебя сокрушит, ты ли его сокрушишь, смерти врата откроешь, смертью оплатишь…

«…один уйдешь, в грязь падешь», – закончил за нее мысленно Вей Ши и, вместо того, чтобы вывести ее, снял барьер.

Девочка Юноти стояла в гуще боя, зажмурившись и закрыв лицо руками. Вокруг нее в грязи, в которую превратилось заливаемое дождем поле, йеллоувиньские солдаты врукопашную сражались со странными бойцами, полностью закованными в черную броню. Слышались выстрелы, грохот артиллерийских орудий, где-то поблизости визжали инсектоиды, но видимость из-за плотного дождя и ментального тумана была очень плохой. Силуэты людей то и дело смазывались, подергивались, будто вот-вот девчонка должна была провалиться в новое видение.

Вей бросился к ней – бойцы, сквозь которых он пробегал, расплывались сероватым маревом, – и тут за спиной его раздался гулкий и протяжный звук горна. Наследник обернулся.

Пространство за ним опустело, только ливень шумно бил по вязкой и блестящей черной грязи. Сражающиеся расступались, повинуясь неведомой силе, а на освободившееся поле ступил с одной стороны огромный, сияющий золотистой дымкой тигр, а с другой – инсектоид, которым управлял страшный старик в доспехах.

Наступила оглушающая тишина. Маленькая провидица позади Вея жалобно позвала его, но он не повернулся. Старик-иномирянин что-то насмешливо и гулко крикнул на рудложском, – Вей так ошарашен был, что не сразу расслышал:

– Хорошая шкура мне на трон.

Тигр высокомерно рыкнул, поднимаясь на задние лапы, – и встал уже великим императором Йеллоувиня, невозмутимым Хань Ши, кутающим тонкие руки в широкие рукава шелкового золотого халата. На него с двух сторон толпой бросились те самые странные бойцы в черных доспехах, но император повел дланью – и они на бегу стали падать на землю, корчась и хватаясь за головы.

У Вея шумело в ушах. Он, забыв о девчонке, наблюдал, ощущал ментальное сражение чудовищной силы, от которого по жидкой грязи шли круги, как от брошенных в озеро камней. Старик в доспехах оказался менталистом не меньшей мощи, чем дед.

Пространство перед Веем внезапно подернулось зыбью, смазалось.

– Нет, нет, – умоляюще крикнул он.

Снова проявилось – двое противников молча смотрели друг на друга, вытянув руки ладонями вперед, у обоих из носов, ртов и ушей текла кровь. Они были бледны, белки глаз оказались красными, в полопавшихся сосудах. Стояла тишина – словно весь мир замер, наблюдая за сражением.

– Вей, – испуганно позвала юная провидица.

Пространство снова дернулось – дед лежал ничком под ливнем, раскинув руки, и золото шелковых одежд сияло на жирной грязи, и красная кровь, смешанная с дождевой водой, текла по белому лицу и седым волосам. Что-то прошипел едва держащийся на ногах старик в доспехах – и к павшему императору по полю, как страшные насекомые, поползли безмолвные черные бойцы.

– Вей Ши.

Он развернулся. Девчонка таяла, накатывал на нее со всех сторон ментальный туман – и не успел он сделать и шага к ней, как его снова выбросило на склон к обители Триединого.

Каролина больше не висела в воздухе – она лежала на траве и молчала, расслабленная, с безвольно раскинутыми руками. Глаза ее были закрыты, дыхание – тяжелым, и лоб ее был покрыт испариной. Вей, не теряя времени, снова принялся прожимать ей ментальные точки, блокировать каналы восприятия стихии Разума, но ничего не выходило. Слишком глубоко ушла.

И он был в этом тоже виноват – ведь если бы не пошел за ней во второй раз, чтобы узнать судьбу деда, мог бы вытащить.

– Горит, – проговорил настоятель тревожно. – Слишком много сил потратила. Я влил в нее столько виты, сколько смогла взять ее аура, послушник Вей, но если не вывести ее из транса, она проживет максимум трое суток.

– Меньше, – тихо поправил его наследник. – Тамиянь при глубоком погружении сгорают до захода солнца, – он глубоко вздохнул и признал: – У меня не выходит… я могу только замедлить ее погружение, а не остановить его. Если блокировать точки, она продержится дольше, но это не спасет. И я знаю, кто может помочь… Правда, они оба далеко. В Пьентане.

– Разве кто-то успеет в Пьентан до захода солнца? – с сомнением поинтересовался настоятель.

– Да, – сказал Вей Ши и посмотрел в сторону – туда, где на одном из холмов поднимались среди цветущих садов купола дворца Владыки.

Владыка Четерии по-прежнему пребывал в превосходном настроении: сначала его одарила важнейшим предсказанием младшая Рудлог, затем порадовал наказанный ученик, не только не растерявший навыки за время послушничества, но даже прибавивший в скорости и чувстве ритма. И дела все решались на диво быстро, и новости о торговцах, желающих работать в Тафии, радовали, и обед был превосходным. Да и день, который обещал быть жарким, вдруг подарил легкие облака и ветерок, проникающий в помещения и остужающий тела. Сейчас он как раз освежал разгоряченных любовников – с полчаса назад Светлана, забавная и безумно женственная в ярко-синем платье с цветочным орнаментом, какие носили женщины Песков, заглянула к Чету в кабинет и замялась, едва заметно краснея и покусывая губу.

– Не говори ни слова, женщина, – обрадованно приказал он, отрываясь от опостылевших бумаг и поднимаясь ей навстречу.

Она и не сказала, только засмеялась – и после Чет, откинувшись на спинку софы и расслабленно придерживая за бедра супругу, которая тяжело дышала ему в плечо, усмехнулся и подумал, что наверняка что-то случится, потому что не может быть все так хорошо и мирно.

И верно – пока он одевался, а обнаженная и довольная Света жадно пила воду из кувшина, радуя супружеский глаз, раздался шум драконьих крыльев. Кто-то из соплеменников опускался во внутренний двор у фонтана. Четери, проходя к окну, мимоходом погладил Светлану по влажной спине и потяжелевшим ягодицам, довольно хохотнул, да так и выглянул наружу, улыбаясь.

И тут же посерьезнел.

– Что там? – тревожно позвала жена, чутко уловившая смену его настроения.

– Нужна моя помощь, – коротко отозвался Чет. – Света, оденешься, прикажи разыскать Святослава Федоровича. Что-то неладное с его дочерью.

Он привычно выпрыгнул со второго этажа во внутренний двор, и Света, завязав под грудью тонкий пояс платья, тоже подошла к окну и выглянула из него.