Наташа Загорская - Кьяра

— Достаточно, — резко оборвал ее сбивчивые признания Ашер. — Значит, признаваться по-хорошему ты не желаешь. Печально. Придется прибегнуть к другим методам.

— К-каким методам? — Мари широко распахнула глаза, с ужасом глядя на Ашера. Она, конечно, слышала, что иной раз в королевских тюрьмах заключенных пытают, чтобы добиться признания, ногти там вырывают, зубы, каленым железом жгут, но почему-то раньше никак не думала, что нечто подобное могут сотворить и с ней.

— К таким, которые заставят тебя рассказать правду, — усмехнулся шесс.

— Я… я говорю правду, я… ничего такого не делала… я… не виновата, ни в чем не виновата… — Мари подалась было снова к шессу, но тот лишь хмыкнул, а затем открыл дверь.

В коридоре Мари заметила того самого стражника и сердце ее сразу замерло от страха, а затем заколотилось. Даже в самом страшном кошмаре она не могла себе представить, что окажется в подобной ситуации.

— У тебя полчаса, — бросил Ашер. — Не затягивай.

И вышел, оставив Мари один на один со стражником.

Ашер покинул подземелье и вышел во двор. Плотно притворил за собой дверь и прислонился к ней спиной. Он вознамерился ждать.

Ночь была наполнена ароматами опавшей листвы и влажной после вчерашнего дождя земли. Днем тучи, что закрывали небо последние несколько суток, разошлись, погода была замечательная и даже теплая для Пограничья в это время суток. А сейчас, небо было усыпано тысячами звезд, отчетливо просматривался бледный серп луны. Ашер вздохнул полной грудью. Он все еще не решил, что ему делать дальше и оттого мучился. Скрыть от Кристиана причастность Миранды Шанталь к попытке отравить Кьяру, было можно, но… Ашер не мог так поступить. Просто не мог обмануть доверие того, кто стал ему дороже родных братьев. Но и спокойно смотреть на то, как дорогую ему женщину казнят — тоже не мог. Надо было искать выход.

Полчаса, отведенные стражнику, уже давно закончились, но начальник гарнизона не стремился снова войти в подземелье. Медлил, раздумывал о том, что делать, старался придумать выход. Пока не получалось.

Служанка однозначно должна замолчать. Вот только расскажет все, что знает и тогда будет уже не нужна. И нельзя чтобы Рейджен успел добраться до нее. А Миранда?

Как спасти Миранду он подумает потом. Должен быть выход. Просто обязан быть.

Мари сжалась в углу камеры. Волосы ее были растрепаны, на лице следы слез, платье разорвано. Девушка тряслась как листок на ветру и с ужасом в глазах посматривала на вошедшего Ашера.

— Итак, — спокойно произнес шесс Лорне, — ты все еще утверждаешь, что не знаешь, откуда у шииссы Шанталь ледумник?

Мари всхлипнула. На тонких запястьях отчетливо проступили красные следы от пальцев стражника.

— Мой жених, — почти прошептала девушка. — Он служит в форте Ишар и он привез ледумник. Я просто предложила шиисе. Я не думала, что она…

— Вот как? — Ашер приподнял одну бровь, затем немного подумав, приблизился и присел на корточки недалеко от Мари. — А разве твой жених не знал о том, что ледумник запрещен? Или ты сама? Знаешь, какое наказание полагается за продажу запрещенных растений с той стороны границы?

Мари снова всхлипнула и потупилась. Конечно, она знала. Все в Пограничье знали, что продавать некоторые травы, а особенно те, что можно найти именно по ту сторону границы строго запрещено. И наказание для тех, кто попался всегда одно — смерть.

— Рассказывай, — бросил Ашер. — Кто твой жених и где он достал ледумник. Как тебе пришла в голову идея отравить графиню ШиДорван?

— Я не хотела!! — вскрикнула Мари. — Я не думала травить графиню!! Нет!!

— А для чего ты тогда продала шииссе Шанталь ледумник? А потом сама еще и подложила его в спальню графине ШиДорван? Хочешь сказать, что не знала о том, какие последствия будут у твоих действий.

Мари закусила нижнюю губу и понурилась. Знала она все, конечно же, знала. Но не привыкла думать о последствиях. Ей были нужны деньги — шиисса Шанталь неплохо заплатила. А что там будет дальше с графиней или с ее хозяйкой, Мари было все равно. Об этом она даже не задумывалась. До поры до времени.

— Рассказывай, — бросил Ашер. — Все рассказывай. И про жениха своего не забудь. Кто такой? Как он раздобыл эту отраву7 кому вы ее еще продавали? Что, кроме ледумника он доставал.

— Я не знаю, — замотала головой Мари. — Он мне только ледумник и давал-то. И я его только шииссе Шанталь продала. Больше никому. А Мартин сам его собирал. По ту сторону границы. Я же говорила, что он служит в форте. Наемникам хорошо платят, а нам деньги были нужны, вот и…

Она рассказывала и рассказывала. О том, как подложила растертую почти в пыль веточку ледумника в подушку для ванной, как добавила каплю выжимки из цветов растения в духи.

— Но, видимо, шиисса графиня заподозрила что-то, — пожала плечами Мари. — духи она разбила. Всю спальню ими завоняла, нас тогда еще заставили ее мыть по три раза на день, и проветривать, потому, как запах стойким оказался. Сама ходила неделю, словно чумная. А потом уже решила, что под подушку — оно-то вернее будет. Да и шиисса Шанталь недовольная была, что не действует.

— Я одного понять не могу, — потер подбородок Ашер. — Чем тебе графиня не угодила, что ты ее извести решила таким образом? Что она тебе сделала?

— Да ничего, — пожала плечами Мари. — Мне денег заплатили, вот я и сделала все как велено, — и осеклась, когда увидела выражение на лице начальника гарнизона. Прикусила язычок, соображая запоздало, что чего-то не того наговорила.

— Вот как, — усмехнулся Ашер. — Денег значит.

— Так… а что? Жить-то мне на что-то надо? Мы с Мартином дом хотели в городе купить, он бы бросил наемничать. На границе-то нынче неспокойно. Твари так и лезут, вон даже недалеко от Дорвана мужика какого-то задрали. Я бы из служанок ушла, купили бы лавчонку какую и зажили себе.

Ашер вздохнул. Потер лицо руками, поднялся, сделал несколько шагов по камере, затем вернулся к сидящей на каменном полу девушке, принялся внимательно ее рассматривать. Мари притихла, чувствовала, что сейчас решается ее судьба. Ждала. Понимала, что ничего хорошего ее не ждет, но была готова на все, чтобы избежать казни. На рудники сошлют — что ж, тоже приятного мало, но и там пристроиться можно. Главное — жить, а все остальное — это уже как получится.

Ашер склонился над ней, положил руку на затылок, притянул лицо девушки к себе поближе. Мари подалась к нему. Дыхание затаила, в ожидании, уже почти поверила, что все обойдется. Начальник гарнизона улыбнулся, вторая его ладонь скользнула по ее щеке, замерла на шее…

Резкий рывок.

Характерный хруст…

И вот уже Ашер отшвырнул от себя безвольное тело горничной…

Отряхнул руки, развернулся и вышел, больше не глядя в тот угол, где осталась лежать уже мертвая Мари. Оставлять свидетелей он не намеревался. В коридоре кивнул давешнему стражнику: