Елена Звездная - Я твой монстр [litres]

– Госпожа Мари, – с покровительственной усмешкой произнес император, – я слышал, вы не из этих мест и мало знаете о Ятори.

Выпрямившись, я посмотрела на властителя Ятори огромными синими, как океан, глазами и словно невольно выдохнула:

– Расскажете? Ой… простите… я… – От очередного «приступа стыда» щеки уже просто горели, но… главное всегда результат.

А результат был.

– С удовольствием, – произнес император и подал мне руку, одновременно сделав знак своей страже.

Двух императорских гейш выставили тихо и очень быстро. Естественно, ни я, ни остальные этого «не заметили». Я – потому что, восторженно взирая на императора, протянула ему свою ладонь, а остальные… просто потому, что были в шоке.

Их можно было понять, но я… я не могла позволить себе даже почувствовать себя мразью. Не сейчас. Все мое внимание, все мысли, все чувства, все эмоции в данный момент принадлежали императору. Он был моим рыцарем без страха и упрека, он был моим единственным мужчиной, он стал центром моей личной Вселенной… Играть так играть по полной, вживаясь в роль до последней капли крови кровоточащего сердца…

У меня не было права на ошибку.

У меня не было права посмотреть в данный момент на Чи.

Я знала, что унизила его. Унизила, как никто и никогда, на глазах у всей его семьи, всего его рода, а это на порядок хуже, чем просто прилюдно, но… Был ли у меня выбор? После признания Чи выбора не было. Предупреди я его о своих действиях, он бы сказал «нет». Сообщи об отведенной ему роли – он не стал бы ее играть. На Ятори честь превыше всего, и мой монстр просто не позволил бы ее растоптать, наплевав на все мои мотивы, доводы и аргументы. Я знала об этом. Он не знал. Не знал, что я способна на подобное, не знал, что я могу так виртуозно лгать, и даже не подозревал, что для меня играть в любовь гораздо легче, чем любить на самом деле.

«Я люблю тебя. С первого взгляда, с первой улыбки, с первого прикосновения» – его признание на горе, среди проплывающих мимо нас облаков.

Забавно, и, возможно, когда-нибудь я даже улыбнусь, вспоминая об этом, но оба Адзауро сами вручили мне оружие, которое я обратила против них. Старший господин использовал скополамин и подставился под удар. Младший – рассказал о своих чувствах и… тоже подставился. Все, что сейчас наблюдал Чи, было отражением его собственных слов: «Я люблю тебя. С первого взгляда, с первой улыбки, с первого прикосновения». Это я сейчас и отыгрывала – безумную влюбленность с первого взгляда, с первой улыбки, с первого прикосновения. Мог ли Чи не поверить в искренность моих чувств? Едва ли. Тот, кто сам полюбил с первого взгляда, вполне допускал появление подобных же чувств и у меня, потому что для Адзауро-младшего я никогда не была профессионалом. Девушкой, невинной и слабой, но не профи. А император – соперником, более могущественным, более богатым и более опытным, чем сам Чи. И даже, вполне возможно, более красивым. Кто знает. Это в моих глазах Чи, к сожалению, останется самым красивым во всей обитаемой Вселенной, а для Ятори идеалом красоты был как раз император Изаму. Прекрасный настолько, что даже не усомнился – чужая невеста безнадежно влюбилась в него с первого взгляда, забыв о своем более молодом женихе, об этикете, традициях и допустимом.

И император воистину наслаждался ситуацией и своим превосходством над тем, кто номинально являлся моим женихом. Вероятно, в этот миг монарх Ятори испытывал приступ тщеславного самодовольства и да, упивался унижением Акихиро Чи Адзауро, упивался открыто и показательно. Ятори – здесь все аристократы были законченными психами, император не стал исключением.

Он повел меня в зал для торжеств, мы шли первыми, как и полагается собственно императору и его сопровождающей, позади нас следовали Чи и императрица, далее Адзауро-старший и его супруга, а после уже все остальные, до которых нам не было никакого дела.

– Так я, по-вашему, красив? – лукаво поинтересовался император, придерживая меня, когда я переступала ступеньку у двери.

– Красив?! – эхом отозвалась вновь залившаяся краской я. – Это слово едва ли отражает действительность… ваша красота завораживает. Она ранит острыми осколками волшебного видения, она… и нет никакой возможности сделать вдох… Это преступление быть таким красивым, мой император.

И я снова показательно опешила от собственных слов, покраснела, опустила взгляд и смутилась, сделав вид, что ни разу не заметила самодовольной ухмылки монарха.

– Так вам тяжело находиться рядом со мной? – почти насмешка.

Он проверял меня.

– Практически невыносимо, – прошептала я, еще ниже опустив голову.

И его рука сжала мою ладонь чуть сильнее.

Проверка пройдена.

Если бы я начала заверять, что быть рядом с ним просто-таки неземное счастье для меня, это было бы предсказуемо для него и провально для меня, а так… Маленькая влюбленная бабочка, летящая к прекрасному сверкающему огню, из-за неопытности не разобравшаяся, какие чувства испытывает.

Все было идеально.

Испуганная, нуждающаяся в помощи и поддержке я и сильный, уверенный, властный он. Убойный коктейль. И моя искренность только добавляла огня в начинающий полыхать костер его заинтересованности.

– Простите, – вымолвила срывающимся голосом, – я не знаю, что со мной, говорю какие-то глупости, я… простите…

– Все хорошо, маари, – произнес император, – от вас я готов слушать любые глупости.

Маари?

Маари?!!

Дохлый дерсенг, кажется… я перестаралась.

И что делать? Бракованный навигатор, какая маари?! Как реагировать? Поощрительно улыбнуться – и ужин может уже не начаться. Испугаться? Слишком адекватная реакция для как бы не совсем адекватной меня. Смутиться? Тупой путь.

Пошла по острому.

– Кажется, вы оговорились, – прошептала, снова краснея.

– Вам показалось, – многозначительно произнес император, погладив тонкую кожу на моем запястье большим пальцем.

Мне хана!

И император лишь подтвердил это, когда я, вконец засмущавшись, попыталась отнять свою руку, а он не позволил, сильнее сжав мою ладонь. И даже не то чтобы сильно, скорее… властно.

Ну… что тут можно сказать – уже завтра это будет не моя проблема, осталось только как-нибудь выдержать сегодня. И отреагировать.

Следовало как-либо максимально достоверно отреагировать.

Я потрясенно посмотрела на императора, он покровительственно улыбнулся в ответ лишь уголком рта, то есть исключительно для меня.

Да, это будет долгая ночь… очень долгая…

По протоколу возле императора было три свободных места, я сразу не усекла, какого дерсенга, а оказывается, это изначально шел расчет на гейш. Далее, по левую руку должна была сидеть императрица, по правую – мы с Чи, на другом конце стола хозяева дома – Адзауро-старший и его жена.