Лина Алфеева - Ведьма. Отобрать и обезвредить

Резкое похлопывание крыльев заставило меня повернуть голову. Ко мне с кровожаднейшим выражением лица направлялась гарпия. Невидимость сп а ла во время перемещения, или же её отменил Александр. Час от часу не легче!

— Добро пожаловать в «Лабиринт преображения». Чего изволите? — сладко пропела гарпия.

— Найти выход, — мрачно буркнула я, нащупывая в кармане ключ активации портала.

Альбус не соврал, гарпия действительно была миловидной.

— Как же так? — Курица заметно расстроилась. — Вы же сами пришли.

— Не сама. Помогли.

— Так тем более! Значит, Тёмный властелин счёл, что вам просто необходимо улучшить внешность.

Лучше бы она молчала! Если прежде я допускала возможность использования косметических приятностей, то теперь у меня возникло желание уничтожить это антицеллюлитное логово вместе со всеми СПА-ритуалами!

Схватила со стола одну из баночек, вчиталась в этикетку и замерла. До чего же занятными средствами снабдил нас министр нежных чувств: маска «Нервы восстанавливающая», массажное масло «Ведьминский релакс», очищающий тоник «Когда хочется убить Александра». Я покосилась на гарпию, но та сохраняла невозмутимый вид. Может, читать не умеет? Я бы обязательно это выяснила, но тут каменные плиты лабиринта содрогнулись. Толчок был не особо сильный, но ощутимый. Снаружи происходило нечто непонятное, а выяснить, что именно, мне мешала высокая зелёная изгородь.

— Всем сохранять спокойствие!

Выскочившая из кустов призрачная гончая едва не довела меня до инфаркта.

Хлоп!

У гарпии нервы оказались слабее моих, и пернатая любительница косметики упала в обморок.

— Ты что вытворяешь?! — рявкнула я.

— Всего лишь хочу помешать вам испортить творение Тёмного властелина. Сами же потом жалеть будете, а это огромный минус для зарождающихся отношений!

Я и в самом деле уже хотела выбираться из лабиринта напролом, приказав кустам расступиться. Слова призрачной псины помогли мне остыть.

— Что там происходит?

— Нечто бессмысленное. — Гончая неодобрительно поморщилась. — И охота вашим сестрицам тратить магию попусту. Никакой прибыли, один убыток.

Магию? А вот это уже интересно!

Я подозревала, что перекраска замка не понравится остальным верховным ведьмам, но реакция сестёр превзошла все ожидания. Воодушевлённые моим примером Мара, Василиса и Ингорда старались внести свою лепту в экстерьер. Солнечная ведьма усердно золотила крышу, Ингорда силилась придать стенам бордовый отлив, а Василиса с умным видом пыталась заменить каменные изваяния нечисти на статуи животных. И до чего слаженно работали, у меня аж челюсть отвисла. В кои-то веки верховные ведьмы делали что-то сообща. Обычно дальше ругани дело у них не доходило.

Бумс!

Очередной подземный толчок откинул сестёр в сторону, замок содрогнулся и вернулся к исходному состоянию: почернел, покрылся мхом и обвился ядовитым плющом.

Браво, Александр, браво. И тут предусмотрел.

Я подкрепила собственные мысли настоящими аплодисментами. Удивительно, но сёстры меня услышали, так что в замок я вошла, сопровождаемая злыми взглядами и не менее злобными проклятиями. Последние отразила, на первые начхала. С моими сестрёнками и не к такому привыкнешь.

Конкурсное задание заставило верховных ведьм засесть за книги и свитки. Василиса заперлась в замковой библиотеке, Ингорда и Мара поделили архив. Управились быстро и относительно мирно, потому что за порядком и сохранностью в нём следили призраки, а призрачным сущностям плевать на статус и регалии. Начнёшь скандалить или же портить имущество — мигом вылетишь. Обо всём этом мне поведали пронырливые гремлины. Чем занималась Изольда, мои прислужники не ведали, я же усиленно строила глазки лакею, пытаясь выяснить, где Темнейшее начальство шастать изволит.

— Бесполезно…

Тихое замечание министра нежных чувств заставило меня подпрыгнуть на месте. Вот стоишь себе, хлопаешь ресницами, бедро эффектно выставляешь напоказ, а тут как подкрадутся со спины. Так и нервный тик заработать недолго!

— Бесполезно, говорите? — пробормотала я и сладко потянулась, при этом рубашка очертила грудь.

Демон, на котором я отрабатывала ведьминские чары, из бледного сделался пунцовым, в остальном же и бровью не повёл.

— Госпожа верховная ведьма, мне надо работать, — в который раз повторил он.

Заклинило его, что ли? Вот точно испорченная музыкальная шкатулка. Я ему и улыбочку, и взгляд томный, и голос сладкий, а он всё работать рвётся и на вопросы не отвечает.

— Айрин, да оставьте вы его в покое, — весело хохотнул Альбус. — Сашка всем демонам и смотреть в вашу сторону запретил.

— Как это всем? — обеспокоилась я. — Я девушка свободная и имею право на личную жизнь.

— Это вам так только кажется. А вы, молодой человек, свободны. — Альбус взмахом руки отослал лакея прочь.

— Нет, я не поним… — обернулась и замерла на полуслове.

Альбуса Добрэ сегодня было не узнать. На узком, чисто выбритом лице не было ни грамма косметики, вместо рубашки с рюшами — однотонная туника. Да и выражение лица у нашего министра казалось меланхолично-печальным.

— Что-то случилось? — обеспокоилась я. — Неужели наш тиран и к вашему внешнему виду прикопался?

— Нет, это я сам, — печально вздохнул Альбус. — Айрин, скажите, вы видите во мне мужчину?

Я от такого вопроса совсем растерялась, даже забыла, что сама хотела выяснить у министра.

— Значит, нет. Я всё понял. — Он опустил голову и побрёл прочь.

Да что же это за напасть такая! Я же ни сном ни духом, а ещё Зелёная ведьма. Стыд и позор! Неужели знакомство с Александром притупило моё природное чутьё?

— Постойте! Я же не знала. — Подбежала к Альбусу, взяла за руку. — Вы очень хороший человек. И разумеется, вы похожи на мужчину. Сейчас так вообще вылитый мужчина. Причём очень симпатичный. Уверена, мы можем остаться друзьями…

Настал через Альбуса хлопать глазами:

— Айрин, не хочу задеть ваше самолюбие, но я страдаю не по вам.

— Фух! Напугали! — с облегчением выдохнула я. — А по кому тогда?

— По самой прекрасной из верховных ведьм, по несравненной Изольде Полуночной.

О как! И Альбуса сестричка умудрилась окрутить. И когда только успела? Или решила завлечь его, раз уж Александр не поддался её чарам? А ведь ещё недавно шипела, что ненавидит, и натравливала свою прислужницу.

— Она хоть в курсе?

— Моё сердце привыкло страдать молча. — И вид приговорённого, которого ведут на казнь.

Раньше лицо Альбуса хотя бы косметика оживляла. Сейчас же оно казалось совсем измученным. Ну просто обнять и плакать. Заливаться слезами я не привыкла, поэтому сердечно улыбнулась и взяла Альбуса за руки.