Эмили Болд - Бессмертный [litres]

От страха перед его ответом я задрожала, но сильная рука Пейтона успокоила меня.

– Ну, раны заживут в кратчайшие сроки.

Пейтон крепко держал меня за руки. Казалось, он нуждался в моем прикосновении при любых обстоятельствах.

– Значит, ты ничего не чувствуешь?

Мой страх перед ответом на второй вопрос был еще больше. Я люблю его, а он не может ничего чувствовать? Хоть я и обещала ему доверять, в это мне совсем не верилось. Как можно было поверить в эту сумасшедшую историю? Это же безумие! Я сделала недоверчивое лицо, и взгляд Пейтона стал еще проникновеннее.

– Об этом мы еще поговорим, но ты же поняла, что я сказал тебе? Ты поняла, что я один из проклятых?

– Хм, да, верю в это, – промямлила я. – Но до сих пор не могу понять, как такое возможно. – Я в недоумении пожала плечами и снова уставилась на шрам. Я бы не поверила ни единому слову из его истории, если бы не видела своими глазами, как быстро затянулась рана. – И если все так, то, Пейтон, это значит, что ты не можешь умереть?

– Хм, думаю да, за двести семьдесят лет я не постарел ни на один день.

Мне все еще не верилось, но я позволила себе хотя бы гипотетически рассуждать по этому поводу.

– Но… Разве это проклятие? Каждый хочет быть бессмертным. Большинство людей находят это мегакрутым.

Пейтон изумленно схватил меня за плечи и посмотрел мне прямо в глаза.

– Тот, кто считает, что это круто, ничего не понимает! Мне кажется, ты не слушала меня. Как ты думаешь, какова жизнь без чувств? Когда ты просыпаешься, ты знаешь, каким будет твой день: серым и холодным, без красок и жизни, без радости или печали. Каково это, пережить всю свою семью и друзей, стоять на их могилах и не пролить ни единой слезинки горя? Даже не испытывать горя, когда умирают родители, племянники и племянницы? Каково это, постоянно скрываться, потому что ты никогда не меняешься и тебе всегда будет девятнадцать? – Он разочарованно посмотрел на меня, а затем опустил руки.

– Извини… Я не подумала об этом. – Его слова огорчили меня, я не хотела, чтобы он так страдал. Он должен был признаться мне, и его откровение было сложно переварить. – Пожалуйста, Пейтон, присядь и объясни все. Я все пойму – я пойму тебя, – умоляла я.

По-видимому, он пережил ужасные муки, потому что с каждым последующим его словом мне передавалось его страдание.

– Ты можешь представить, каково это, быть мертвым? Такова моя жизнь. Я не могу ничего попробовать на вкус. Самая аппетитная еда по вкусу как горсть земли. Ни один алкоголь в мире не может меня опьянить, ни одна, даже самая прекрасная песня, не может тронуть мое сердце. Поверь, я предпочел бы умереть, чем жить так. Представь себе самый красивый закат, который ты когда-либо видела: восхитительные краски, теплое свечение на коже. Чувство, которое разливается внутри тебя в этот момент, – счастье, удовлетворение или восхищение. Раньше моя жизнь была такой, но теперь все серо. Хоть я и вижу цвета, я ничего не чувствую.

– Но это не так, ты чувствуешь! Я вижу, как ты борешься со своими чувствами. Например, сейчас ты страдал, терзал себя, но рассказал мне все, и теперь тебе легче. Это и есть чувства!

Пейтон опустился на колени, схватил мои руки и воскликнул:

– Да, именно так! Ты видишь, что теперь все по-другому! У меня нет слов, чтобы объяснить тебе, как ты перевернула мою жизнь. С тех пор, как я впервые увидел тебя, я больше не могу без тебя. С тех пор, как я тебя знаю, я чувствую!

– Почему я? Как это работает?

– Я не знаю…

– И что ты чувствуешь?

– Боль, – сказал он.

– Боль? Почему? Это ужасно!

– Нет, и в то же время да, это действительно ужасно, но я так рад, что хоть что-то чувствую. Ты как наркотик. Ты нужна мне все больше и больше.

– Хм, не знаю. Я сейчас не совсем поняла. Все это хорошо или плохо? – Я была сбита с толку.

– Если я рядом с тобой, как сейчас, то мне кажется, что я горю. Боль заставила меня затаить дыхание, но я неплохо справляюсь с этим. Если мне становится слишком тяжело, то нужно просто увеличить расстояние между нами, и становится лучше, – спокойно пояснил он. – Тогда мне кажется, что я между двумя бетонными блоками, которые сжимают мою грудь – сильно, но они меня не раздавят.

– Что? И это легче? – Инстинктивно я отступила на метр, чтобы избавить его от мучений, но он тут же притянул меня к себе.

– Я же сказал, что неплохо с этим справляюсь. Поверь мне.

Я кивнула. Какое безумие! И самое безумное во всем этом, что чем больше я раздумывала о невозможном, тем больше убеждалась, что Пейтон говорит правду.

Шотландия была магической страной, и где, если не здесь, встретить проклятого?

– Пейтон, у меня один действительно очень важный вопрос.

– Какой?

Я точно себя сейчас ужасно опозорю, но мне просто надо было это знать.

– И твое желание чувствовать… это единственная причина, по которой… по которой ты встречаешься со мной? Поэтому ты никогда… никогда не пытался со мной… сблизиться?

Пейтон ошарашенно посмотрел на меня, затем упал на траву и рассмеялся. Он смеялся до тех пор, пока из глаз не брызнули слезы. Затем он притянул меня к себе и убрал прядь с моего лица.

– Я только что рассказал тебе, какую ужасную боль я чувствую рядом с тобой, и ты спрашиваешь такое? Я хочу сблизиться с тобой. Хочу делать вещи, которые… – Он провел рукой по своим волосам и посмотрел на меня. – Которые делают, когда находят девушку умопомрачительной. Теперь ты знаешь, как одинока и пуста была моя прежняя жизнь. Ты и в самом деле первая, кто перевернул мою жизнь с ног на голову, и я хотел бы просто показать тебе, как я без ума от тебя. Если бы я мог, я замолчал бы и покрывал тебя поцелуями, чтобы ты больше не сомневалась в моих чувствах.

Что? Если бы он мог? Это значит, что он никогда не сможет поцеловать меня?

– И, чисто теоретически, как бы ты чувствовал себя, если бы мы целовались?

Пейтон усмехнулся.

– Чисто теоретически, я думаю, что это было бы довольно больно. Одно прикосновение к тебе похоже на раскаленное железо, которое проникает в мою плоть. Но, конечно, об этом не узнаешь, пока не попробуешь.

Он ухмылялся от уха до уха, хоть и говорил об адских муках. Медленно он наклонился ко мне.

– Нет, нет, нет, об этом не может быть и речи. Я не буду делать это с тобой! – Я отвернулась и ускользнула от него.

– Сэм, пожалуйста, пойми – я так долго ничего не чувствовал. Мне нужна ты, твоя близость, твое тепло, твои прикосновения. Я хочу большего, я хочу знать, каково это – быть с тобой. Я лучше умру, чем не попробую. Я не могу дышать, когда ты меня касаешься, но не хочу дышать, если этого больше не произойдет! Я не знаю, как далеко мы можем зайти, но не могу отпустить тебя. Больше не хочу жить без твоей любви – даже если она сожжет меня. Я даже надеюсь, что боль будет продолжаться еще тысячу лет. Тогда, по крайней мере, буду знать, что я все еще человек. Сэм, пожалуйста, останься сегодня со мной!