Лора Ли - Причитающаяся Дьяволу

— Мы стоим на своем. — Кэсси была той, кто ответил на этот вопрос.

Стоя на вершине лестницы, ее волосы были туго стянуты сзади и свисали вниз по спине массой озорных черных кудрей, она была одета в темно-серую юбку, шелковую блузу и пиджак в паре с простыми, хотя, очевидно, дорогими, черными туфлями на высоких каблуках.

Она больше не была не по годам развитой, озорной молодой женщиной, которую Дэвил встретил перед отправкой в Ирландию, чтобы спасти Кэйт. Женщина уверенно шагала вниз по изогнутой лестнице, превосходя во всех отношениях каждого из них, и сама ее осанка подчеркивала это.

Холодные голубые глаза. На ней не было косметики, никакой фальши. В одной руке она несла кожаный портфель, а другая скользила по перилам.

— В этой ситуации законы довольно ясны, — констатировала она, войдя в фойе, чтобы присоединиться к ним. — Независимо от ситуации, обстоятельств или каких-либо предыдущих законов, лихорадка превосходит это. Особенно в случае любых научных законов, которые должны быть созданы после закона о Породах, востребованного или санкционированного. Никогда и ни в коем случае без обоих в паре, а также руководителя «Бюро по делам Пород» и три четверти Кабинета Управления Пород без прямого и письменного соглашения не может быть проведено любое научное исследование, эксперименты или исследование на спаренной паре, независимо от правомерности, суждения или страны, которая подписала мандаты закона о Породе. — Она триумфально улыбнулась. — И лидеры каждой части Европы, включая Ирландию, подписали все и каждый мандат законов, представленных им до того, как президент Мэрион представил его «Организации Объединенных Наций», где каждый представитель также подписал каждый мандат. — Она достала папку из кожаного кейса и передала ее Дэшу Синклеру. — Отец, как член кабинета управления Пород, это приказ об освобождении от уплаты налогов, который должен быть представлен иммиграционным служащим, подписанный директором Уайеттом и отправленный мне пять минут назад. Директор Уайетт сейчас на линии с агентом Бюро за нашими воротами. Ему нужны подписанные приказы, прежде чем он и люди с ним смогут заставить иммиграционных служащих вернуться в Ирландию.

Дэвил уставился на Кэсси с подозрением в суженном взгляде.

— Почему они так намерены забрать ее? Я потерял счет европейским Породам, которые сбежали в Америку, а чиновники там не прислали даже протеста. Теперь они посылают иммиграционных служащих за одной одинокой женщиной?

— Мэри Кэйтлин О'Салливан была доставлена из лаборатории, которую курировал ее дед на протяжении его пребывания в «Совете Генетики» до освобождения этой конкретной лаборатории, за что был обвинен. Один из ученых, который работал там, был схвачен «МИ-6» несколько месяцев назад и раскрыл Уоллеса О'Салливана, который сговорился отправить образцы своего сына и невестки из клиники фертильности в лабораторию, за которую он отвечал. Таким образом, он заставил ученых ввести генетику волчьей Породы не только в сперму, но и в яйцеклетку матери перед оплодотворением. Процесс, который был вне закона самого Совета в начале генетических экспериментов, по причинам, которые мы еще не нашли объяснений.

Дэвил вдохнул медленно, осторожно.

— Это было вне закона, потому что позволило Породам зачать. Это создало самцов Пород с сочетанием спермы совместимых как с человеком, так и с Породами, и женщин Пород. У женщин яйцеклетка может быть оплодотворена любым видом без каких-либо осложнений. Они разрешили одно из этих рождений, но закрыли эту Породу где-то около двенадцати лет по причинам, о которых мы не знаем.

Кэсси нахмурилась.

— Наверняка, ходили слухи о том, почему Порода была закрыта.

Дэвил уставился на нее, вспоминая эти слухи и беспокойство ученых, которые управляли лабораторией, в которую он был назначен.

— Ходят слухи, что Порода, созданная этим спариванием, не может быть идентифицирована, как Порода ни каким-либо тестированием, ни чувствами. Животные инстинкты были настолько полностью объединены с человеческой психикой в коварстве и реакции, что Порода была настолько превосходна, что они боялись результата, позволяющего ей жить. В двенадцать лет Порода уже имела преимущества всех других Пород в лабораториях, и ученые только позже узнали, что восстание было всего в нескольких днях от того времени, когда они прекратили его жизнь.

— Значит, это был мужчина? — спросила Кэсси с любопытством.

Дэвил пожал плечами.

— Они всегда называли Породу «образец», «объект» или «оно». Я присвоил пол сам из уважения к отнятой жизни, не более того.

Она задумчиво кивнула, прежде чем повернуться к отцу.

— Директор Уайетт уже должен был связаться со своим агентом. Мы с тобой можем взять эту папку, — она остановилась.

Мгновенное напряжение, которое наполнило ее тело, заставило Дэвила, а также Лобо и Дэша моментально насторожиться, когда Кэсси повернулась и посмотрела вверх по лестнице.

Дэвил не стал задавать вопросы. Вместо этого он повернулся и побежал вверх по лестнице, зная, что две Породы быстро движутся позади него. Каждое животное чувство в его теле, отточенное годами тренировок, инстинктов и затененной войной существование, борющееся за выживание Породы, кричали в тревоге. И оно кричало имя его пары.

ГЛАВА 7

В то мгновение, как дверь захлопнулась за Дэвилом, Кэйти мгновенно проснулась.

Сожаления о его уходе наложились на острую жажду его прикосновений, когда она встала с постели и быстро оделась, решив найти Хилин и посмотреть, слышала ли она о чем-либо, похожем на то удовольствие, которое она нашла с Дэвилом.

Она знала, что это не нормально. Всю жизнь, пока мир не узнал, что она на самом деле была Породой, у нее были подруги, и эти подруги часто занимались сексом. С более чем одним мужчиной. Некоторые с женщинами. Никогда она не слышала о чем-то вроде того удовольствия, которое только что испытала.

Пройдя в ванную комнату, она быстро привела в порядок дикую массу локонов массажной щеткой, прежде чем закрепить их на затылке.

Когда она подняла руку, то увидела метку, которую Дэвил оставил на изгибе между шеей и плечом. Его зубы пронзили кожу, хотя она не чувствовала никакой боли, которую должна была бы почувствовать.

Потянувшись, она провела пальцами по покрасневшей области легкой лаской, в ответ на которую бесстыдная дрожь пронзила ее плоть. Интенсивное удовольствие заставило ее сжать бедра, озадачивая ее.

Это было что-то необычное.

— Ух, ты, — выдохнула она под впечатлением. — Определенно это странно.