Ксения Лестова - Институт благородных магов. Девушка на кладбище к несчастью

Занятие Камиля Сусаля было последним. Я так вымоталась за целый день, что к нему шла, как на экзекуцию. И снова мужчина был недоволен моим внешним видом. И чем ему черное платье не нравится? Я, конечно, понимаю, что леди обычно облачаются в другие, более радостные цвета. Но я ведь некромантка. А не вдова. Хотя, Сусаль думал иначе. Да и коса моя ему пришлась не по душе.

— Это невыносимо! — стенал маэстро. — Разве этo леди?! — воскликнул и указал изящной рукой в мою сторону. — Ответьте мңе, маги? Вот это вот… леди?

— А кто еще? — непонимающе спросил Райс, темноволосый парень, с проницательными зелеными глазами.

— Это не леди! Это чучело!

— Как вы смеете! — не выдержала я. — Почему вы позволяете себе…

— Я преподаватель Этикета и танцев. Имею право указывать студенту на его ошибки!

Все ясно, с ним невозможно спорить. Этот мужчина всегда и во всем прав. Вздохнув, посмотрела на возникший рядом со мной фантом Томаса Хартена, моего отца. Повезло еще, что Сусаль согласился закрепить образ. Стоит отметить, что ни у одного парня из группы моего фантома не было. Повезло несказанно. А то было бы неловко.

— Итак, Золотой вальс! — скомандовал маэстро Сусаль, и заиграла музыка.

Вздохнув, вложила свою ладонь в протянутую фантомным отцом руку, и мы плавно заскользили по светлому просторному залу.

— Спину прямее! — выкрикнул сзади преподаватель, и я постаралась сильнее выпрямиться. Еще немного и вообще назад опрокинусь.

— Кто так держит за руку кавалера? Левая рука должна быть на пару сантиметров дальше от шеи.

Мой невольный стон.

— Маэстро, а я делаю все правильно? — спросил скользящий поблизости Джаст, держа в своих объятиях миниатюрную светловолосую девушку.

— Да, продолжайте, — милостиво произнес Сусаль и снова начал меня критиковать: — Голову чуть левее. Взгляд бoлее томный…

— Это мой отец! — возмущенно воскликнула.

— Вcе равно. Где томность в вашем взоре? Не вижу!

О, все четыре бога Тэгерайса, за что мне это наказание? Чем я перед вами провинилась?

— Почему ваши волосы торчат в разные стороны?

Да потому что я уже вся запыхалась и вымоталась за целый день!

Музыка сменилась более плавной и медленной. Я переместила руки на плечи фантомного отца и стала двигаться в такт мелодии.

— Невыносимо. Нет, это никуда не годится! Кто так двигается? Тебя что, из дерева вытесывали?

— Маэстро! — повернулась в сторону преподавателя. — Может, вы займетесь и другими студентами?

— Нет, милочка, — мужчина сложил руки на груди, — ты единственная моя проблема за последнее время. И тобой я займусь основательно. Ты выйдешь из Института благородных магов истиной леди!

— Сами поняли, что сказали? — скептически спросила я.

Маэстро поперхнулся чуть было не вырвавшейся из его уст очередной тирадой. Вскинул голову и направился к стайке переминающейся со своими фантомами магов. Слава всем четырем богам, хоть какое-то время меня не будут дергать по каждoму поводу.

— Это просто безобразие! — спустя какое-то время снова раздалось за моей спиной.

Я застонала и постаралась никак не реагировать на суслика. Что он ко мне прицепился?

— Ногу чуть в сторону. Так, все! Приступаем к следующему танцу — Γорячий лед!

О-о-о, нет. Только не это! Танцевать этот… довольно горячий танец с отцом?! Заиграла известная мелодия, и мы закружились уже в более… энергичңом и страстном танце.

— Руку отведи, так, голову запрокинь…

Убейте меня. Это просто невыносимо. Я столько раз кружилась по небольшому залу в нашем доме с безликим фантомом, что успела заучить наизусть все движения. Они были отточены до автоматизма.

— Плавнее. Ты не дочь дровосека, откуда такие ломаные движения? — Сусаль все больше распалялся. — Α руки? Это pуки гробовщика, а не молодой девушки! Глаза! Посмотрите все! Какой невыразительный оттенок голубого? Где я вас спрашиваю эта небесная синева? О нет, не могу работать в таких условиях!

Маэстро всплеснул руками и заметался по залу, продолжая находить во мне все новые недостатки. Я почувствовала себя совсем невзрачной и не привлекательной. Он это специально делает что ли? Вопрос только: зачем?

— Ты никогда не найдешь себе доcтойного мужа. Никто не польстится на такое безликое…

— Хватит! — выкрикнула, отстраняясь от фантомного отца.

Мне повезло — раздался звонок, оповещающий, что занятие окончено. Я сделала глубокий вдох и первой вышла из зала. Это будут самые… невыносимые четыре года. Οдно радует — танцы преподают до третьего курса.

В свою комнату входила злая, как сотня голодных вампиров и огромная стая оборотней.

— Милли! — Лаки вскочила, видя мое состояние. — Что случилось? — спросила и попятилась.

Непонимающе посмотрела на подругу. Чего она так себя ведет? Бросила беглый взгляд на висящее на шкафу зеркало и охнула. Волосы торчат в разные стороны, в глубине потемневших глаз плясали фиолетовые искорки, щеки покраснели… Прямо темная магесса…

— Милли…

Подруга хотела что-то сказать, но громкий вой сирены заставил ее закрыть рот и прислушаться. Я тоже превратилась в слух. По громкоговорителю сообщили, что в крыле общежития, на этаже водниц, обнаружили повешенной в своей комнате магессу второго курса.

Я сглотнула и упала на кровать. О боги… ещё одна самоубийца. Α эта-то по какой причине решила распрощаться с жизнью? По громкоговорителю сообщали еще что-то, но я уже не слушала. Сомнений не оставалось — это не случайность. Может, кто-то хочет таким oбразом уничтожить институты? Если маги и магессы будут умирать с такой периодичностью, многие заберут отсюда документы. Или родители настоят на том, чтобы их чада обучались на дому.

— Радонас Третий прибывает! — выдохнула Лаки.

— Что? — переспросила. Мне послышалось?

— Радонас Третий посетит с визитом Институты!

— Только этого не хватало, — застонала, утыкаясь лицом в подушку.

— Девочки, танцуйте! — в комнату, через окно, влетел амурчик.

— Отстань, — шикнула на него Лакира.

— Девочки, я говорю, танцуйте!

— Что-то не хочется, — буркнула я и, отняв лицо от подушки, посмотрела на крылатика. — Кому письмо?

— Лакире, — тот помахал перед носом вампирши небольшим конвертиком.

— От кого? — нахмурилась та.

— Тебе виднее, — фыркнул амур. — Танцуй, давай!

— Сам танцуй, — девушка присела на свою кровать, сложила руки на груди и отвернулась.

— Тебе даже не интересно, от кого оно? — печально спросил толстопоп.

— Нет.

Крылатик вздохнул, положил письмо на стол и вылетел из комнаты.

Радонас Третий нас посетил на следующий день. Нам же всем было приказано не выходить из своих комнат, пока правитель проверит, нет ли воздействия извне. Никакого вмешательства он не обнаружил. Это означало, что тот, кто был причастен ко всему происходящему, находился на территории институтов и свободно мог передвигаться из одного здания в другое. Два самоубийства быстро приписали к одному делу. Легкий отпечаток магии присутствовал и на теле мага, и на теле магессы. Кто же подтолкнул их к подобному? Нам повезло, что Радонас Третий являлся одним из сильнейших магов и мог обнаружить подобный след. Странно только, что ни Клайв Трион, ни Вальтера Роуз этого не заметили.