Елена Парамонова - Подлянка для попаданки [СИ]

В этот раз я заорала раньше, чем он подошёл. От страха всю аж трясло. А, может, не только от страха, но из-за последствия обморожения. Но меня уже ничто не могло остановить. Вопила самозабвенно, вкладывая в голос всю себя, без остатка. До тех самых пор, пока чуть не захлебнулась окаченной ведром воды. Правда, я к тому времени уже хрипеть стала.

Отплевавшись, хотела снова закричать, но он на меня так посмотрел, что в горле разом пересохло. И пустое ведро в его здоровенной лапище выглядело как-то опасно, что я тут же решила, что быть убитой этим чудовищем куда хуже, чем изнасилованной. Но голос моего разума страшилище предпочло проигнорировать, удовлетворённо кивнув, он вместе с ведром уверенно протопал к выходу и скрылся за дверью, напоследок впуская внутрь морозяки.

Я, аж, подскочила на лежанке от удивления. Застыла столбом, прижав шкуру к груди, и водя головой по сторонам, прислушалась. Этакий суслик-переросток. Если бы могла, ещё бы и ушами пошевелила, лишь бы понять, куда он пошёл, и не стоит ли мне ждать его возвращения вместе с парой-тройкой его товарищей. С волос капала вода, но я, целиком обратившись в слух, ничего не замечала, даже боль ушла куда-то.

Только, один чёрт, это не помогло, ничего существенного так и не услышала, а открывшаяся дверь стала полной неожиданностью. Чудовище вернулось с ведром, наполненным до краёв снегом, чтобы у входа его и оставить. Зыркнул на меня своими здоровенными злыми зенками. Я среагировала в соответствии с уже имеющейся позицией — заголосила снова. Но так, больше для острастки, чем во всю мощь. Побаивалась заполучить очередной душ, но теперь уже снежный. Он, видимо, так и хотел сделать. Маньяк чёртов. У него взгляд убийцы, точно. Аж, горло перехватило. А эта скотина ещё и ухмыльнулся. Понравилось. Такая мерзкая ухмылочка появилась, от которой озноб пробил. Уцепилась я за шкуру так, что костяшки пальцев побелели. Так мы и стояли, эта зелёная маньячная гора и я, милая принцесса.

Может, потому что я была настолько мила, но мой пленитель внезапно в один прыжок забрался на печь и там залёг, более демонстративно решив не обращать на меня внимание.

Это что же? Он меня игнорирует? Ну, и ладно. Это было как нельзя, кстати, но слишком подозрительно. Нет, Лёля на такую фигню не поведётся. Лёля у папочки девочка умная, она не позволит какому-то перекаченному мордовороту из чужого мира себя обвести вокруг пальца. Я-то знаю, что он задумал. Решил дождаться, пока усну, а потом напасть. Небось, кляп там потихоньку на печке готовит. Не дождёшься! Настанет утро, а там сбегу. Я — сова, ночное время для меня пик активности. Сейчас вот дождусь, пока он задрыхнет, найду какие-нибудь шмотки и сбегу. Где-то рядом ведь должны быть люди. Меня же не ради этого страшилища сюда забросило? Ведь точно не ради него?.. Бог, дьявол, ведь так?! Принц эльфов, дождись меня!

Тёмные, почти чёрные, необтёсанные и очень тяжёлые брёвна и доски над головой — это то, что я с минуту непонимающе разглядывала, проснувшись. Пока не взвизгнула. Чёрт!!! Я уснула! Идиотка несчастная!

Я подскочила как ужаленная. Всё что могло интересовать меня, это местонахождение ужасного горбатого монстра. Вдруг он, уже стянув свои вонючие мешковатые штаны, ко мне тянется. Тут разве до самобичевания? — Ничуть.

Но его не было. Совсем. Приподнявшись на цыпочках, придерживая шкуру, служившую мне одеялом, на всякий случай заглянула на печную лежанку, прикрытую занавесочкой. Там тоже его не оказалось. Только два стёганных пёстрых одеяла с заплатками, подушка и больше ничего. Себе-то, скотина зелёнорылая, что получше взял! Чтоб тебе навернуться.

Я осторожно сунула нос в самый тёмный угол дома. Долго не решалась отдёрнуть ещё одну занавесочку, натянутую от стены до угла замызганной в саже печи, длинной от самого потолка до пола. Не нравилось мне, как она чуть подрагивала, будто этот хмырь за ней спрятался и тихонько хихикает, поджидая меня с большим ножичком. С него станется так поступить. Глазищи-то явно, как у маньяка. Подобрала приставленную к печи палку с округлой рогатиной, знать не знаю, как называется, но как оружие вполне годное. С ней наперевес почувствовала себя куда смелее. Дёрнула занавесь и тут же наставила рогатулину.

Не знаю, как повела бы себя, окажись там мой монстр, но едва колыхнулась ткань, я заорала. А что? Я же одна. Защитить меня некому. А это чудовище только и хочет до меня добраться поскорее. Ещё и издевался. А кричала я не очень громко. Немножко. Не больше минуты. А всё потому, что занавеска не отодвинулась толком, а чугунок, стоящий на верхней полке, очень похож был на голову монстра. Ну, и что, что пузатый и низкий, всё равно его кудлатую кочерыжку напомнил.

Но вообще, со второй попытки я поняла, что за занавеской всего лишь закуток с полками. Или это чуланом зовут? Да какая разница! Там всё равно ничего интересного не нашлось, кроме ножа. Чугунки, горшки и мешки с какой-то фигнёй.

А вот нож — это хорошо. Я его сразу же с полки тиснула. Теперь я под завязку вооружена и опасна. Только держать шкуру, нож и рогатулину одновременно неудобно, чуть из-за этого себе полруки не отчекрыжила. Подумав немного, припрятала ножик за шкуры на полу, в качестве последнего средства против маньячины, если он вернётся и станет ко мне опять лезть.

Кстати, о нём. Вопрос о том, куда он всё-таки подевался, начинал беспокоить. Может, готовит что-то для меня опасное? Или решил позвать кого?

Я кинулась к окну, прилипла к стеклу вплотную, аж нос мгновенно примёрз. Но ничего, кроме ледяных узоров рассмотреть не смогла. Захотела открыть окно, но даже ручки не нашла, зато между стёкол заметила разложенные куски ваты. Какая дурацкая мысль, кто ж так украшает. Тупое чудовище, оно везде тупое.

Мысль о побеге зрела и крепла во мне с каждой секундой всё сильнее. Где-то же должны быть люди. Надо только выяснить где и тикать к ним. А то кто-то другой всех принцев поразбирает, а мне никого не достанется. Для начала было бы неплохо разведать обстановку, хотя бы выглянуть на улицу, вдруг, он меня вытащил в деревню или даже город. Одна загвоздка — я всё ещё голая.

Поковырявшись среди серых тряпок, свисавших с гвоздя у входа, не отличавшихся ни красотой, ни мягкостью, отыскала только огромных размеров рубаху и такие же большие штаны. Если я попробую их надеть, то утону в них. Даже с поясом невозможно ходить, путаюсь. Да и как я такое на себя нацеплю? Ляля Зарецкая в таком убожестве никогда не станет ходить! Даже под страхом смерти.

Зато копаясь в этом мерзком безвкусном тряпье, я случайно заметила валявшееся под лавкой, будто половая тряпка, свою одежду и босоножки. Решила их поднять и чуть не заорала, снова. Платье оказалось помято и в нескольких местах порвано по краю, так что совсем потеряло товарный вид, но по сравнению с бельём его хотя бы надеть можно было. А вот оно… Мои роскошные трусики-чикини с вырезом сзади и бюстгальтер push-up с V-образной спинкой — порваны!