Марина Эльденберт - Заклятые супруги. Темный рассвет [publisher: SelfPub]

Сквозь покровительственные нотки пробилось едва уловимое раздражение.

Я не то чтобы покраснела, разве что слегка. Надеюсь, яркое солнце отчасти скрадывает румянец.

Но это сейчас я знаю, что за дверями гостевых комнат дежурят солдаты его величества и что с Анри по-прежнему все хорошо. Когда я только открыла глаза, увидела плавающий над собой балдахин. Скорее почувствовала, чем осознала, что по-прежнему нахожусь в Шато ле Туаре, поэтому вскочила и бросилась к дверям. Успела выбежать в гостиную, там меня и поймали.

В прямом смысле – я начала падать, месье Риаль что-то писал и едва успел подняться из-за стола, чтобы меня подхватить. Как выяснилось чуть позже, балдахин плавал из-за влитого в меня обезболивающего. Особого зелья, которое допустимо в моем положении, обладало таким вот побочным действием. Поэтому перед глазами сейчас бултыхался и целитель, и комната, и бутылочки-скляночки. И вообще создавалось чувство, что я в колыбельке, а мир большой-пребольшой.

– Мой муж…

– Вашего мужа мне едва удалось выставить, и то потому что прибыл его величество. Сейчас они беседуют, – мужчина потянулся к чемоданчику, доставая очередную склянку. – Пожалуйста, вытяните руку. Заживляющая мазь впитывается мгновенно. Поскольку ожоги магические, шрамов остаться не должно.

Шрамы меня беспокоили в последнюю очередь. Порезы на ладонях уже почти зажили, ожог на предплечье выглядел жутко, но когда его касались умелые пальцы, чувствовала только легкий холодок. Видимо, обезболивающее было хорошим. Рука тоже плавала, поэтому я решила смотреть на оттопыренные уши склонявшегося надо мной мужчины. Так меньше укачивало.

– А вот печать смерти останется с вами. Здесь я бессилен.

Печать смерти отражалась на моих волосах – серебристо-стальные пряди взамен черных, как у Дюхайма. Знак того, что некромаг преступила черту. Цена за спасение Эрика могла быть гораздо больше. Если бы я не потеряла сознание, возможно, навсегда осталась бы между жизнью и смертью: еще не шагнувший за грань некромаг, но уже не человек. Когда вторгаешься во владения смерти, готовься отдать что-то взамен.

Из слов месье Риаля, весьма скупых, поняла, что поправляться Эрик будет долго. Я вытащила его с той стороны, но магический удар был бешеной силы, от такого непросто оправиться даже при помощи целителя высшего уровня. Мужчина мало говорил о случившемся: видно было, что тема ему неприятна. Или даже страшна. Целительство и некромагия – полные друг другу противоположности. Как жизнь и смерть.

– Но золотая мгла…

– Да. Золотая мгла, – закончив с ожогом, месье Риаль придвинулся ближе. – Приспустите сорочку с плеч. Ниже. Еще. Краснеть не надо, это моя работа. Так вот, золотая мгла действительно чуть не убила его в прошлом году, но сейчас вашему мужу ничего не грозит. Я проверял его кровь и могу с уверенностью сказать, что с графом все в порядке. Он выглядит и чувствует себя замечательно. Я повторил вам это уже десять раз, мадам.

– Повторите в одиннадцатый, – попросила тихо.

В ответ мужчина только хмыкнул и занялся моими плечами – там, где вокруг них обернулся хлыст.

– Но как это возможно? – переспросила. – Вы уверяли, что Анри никогда больше не сможет использовать мглу.

– Уверял, – целитель вздохнул. – Антимагия должна была сжечь графа дотла. Я целитель, мадам, и в чудеса не верю, но сейчас не могу объяснить, с чем это связано. Если бы не осматривал графа лично, ни за что бы не поверил.

Когда имеешь дело с магией, в чудеса верится с трудом. Особенно когда понимаешь природу того или иного заклинания, когда сводишь плетения и знаешь, как работает энергетический поток. В это сложно поверить, но что-то спасло моего Анри. Чудо, природу которого я постичь не могла. Так какая разница, что это было?

Искорка надежды обожгла сердце. Пока еще слабая, едва уловимая.

Неужели это правда?

Неужели золотая мгла больше не причинит ему вреда?

– На сегодня все. Оставайтесь в постели, – целитель закрутил крышечку, ополоснул руки и принялся вытирать их белоснежным накрахмаленным полотенцем. – Головокружение – не лучший спутник для прогулок, мадам, а без обезболивающего в вашем положении не обойтись. Мне придется отлучиться, но ближе к вечеру я снова вас навещу. Не беспокойтесь, вы – гостья его величества, здесь вам ничего не грозит, ваши покои надежно охраняются. Так что отдыхайте, восстанавливайте силы и ни о чем не думайте. Еще настоятельно рекомендую отпустить призрака. Он тянет из вас силы, вам самой они сейчас нужнее.

Лорд Адриан тоже обнаружился в моей гостиной. Полуживой, если так можно выразиться о том, кто давно умер. В состоянии невесомости на целительских руках меня хватило только на то, чтобы спешно восстановить разорванную Эльгером привязку, об осторожности я как-то не подумала. Ладно, придем в себя, разберемся.

А вот ни о чем не думать – это можно. Голова настойчиво требовала опустить ее на подушки и больше не поднимать сутки или двое, вот только вопросов было слишком много. Самый главный, как мы вообще оказались под защитой Альтари, и чем это нам грозит. Правда, вопросы тоже плавали, вместе с комнатой. И вообще, что значит охраняются? Это меня охраняют от кого-то, или кого-то от меня?

Ой, помедленнее, пожалуйста.

– Выпейте. Это безопасно для ребенка и поможет заснуть. – Месье Риаль протянул мне стакан, в котором еще перед осмотром смешал содержимое каких-то склянок. Тогда оно было темное и густое, а сейчас стало почти прозрачным, как вода с голубенькими искорками.

– Нет. Я дождусь мужа.

– Не думаю, что это правильно. Встреча может затянуться…

– Тереза.

– Анри!

В два шага оказавшись рядом, Анри оттеснил целителя. Игнорируя возмущенное ворчание о том, что «некоторые не признают никаких рекомендаций», сел на кровать и порывисто притянул меня к себе. Я провалилась в его объятия, как в забытье, как в речную воду в полуденный зной. Месье Риаль не солгал, Анри здоров – ни тени жара, разве что чуть бледнее обычного, а под свежей рубашкой прощупываются повязки. Я его щупала, не стесняясь целителя, до тех пор, пока муж не рассмеялся и не перехватил мои руки.

– Как ты, маленькая? – Легко коснулся губами моего лба.

– Не могу на тебя наглядеться. А… ты? – не удержалась от вопроса.

– Лучше было только в день встречи с тобой.

На всякий случай потрогала его. Потом еще раз. И еще. Антимагии, выжигающей мужа изнутри, словно и не бывало. Никогда.

– Так это правда, – прошептала. – Правда…

– Что – правда? – Глаза его лучились нежностью и светом.

Теплым ореховым светом, а не обжигающей яростью золотой мглы.

– Ты.

Анри перехватил мои ладони и поднес к губам.

– Мы, – сказал он, целуя мои пальцы.