Татьяна Серганова - Обреченная (СИ)

Дрожала всем телом, закусывая губу до боли, но держалась.

«Стойкая, но и мы не пальцем деланные».

Мужчина коснулся губами её губ, слизнул крохотную капельку крови, а руки тем временем опустились ниже, мягко поглаживая бедро.

- Настенька… солнышко моё… девочка моя…

- Ты ненормальный, - простонала она и сама подалась ему навстречу.

Сущность внутри с ликованием издала громкий победный клич и приготовилась к пиру.

А Димка, впрочем, как и сама Настя забыли обо всём, кроме самих себя.

Жуткие одеяния с тихим шорохом упали куда-то в угол комнаты. Полностью обнажённые, задыхающиеся, они притрагивались, целовали, обнимали друг друга, не в силах остановиться ни на мгновение.

В какой-то момент у Насти подкосились ноги. Димка ловко поймал её и, приоткрыв глаза, быстро осмотрел комнатку.

«Мда, узковата кровать. Но будем выкручиваться»

Феникс быстро сел на койку, слегка зашипев от соприкосновения разгоряченной кожи и холодной стены, усадил девушку на колени, повернув лицом к себе.

- Дим, - простонала Настя, смотря на него широко распахнутыми глазами.

- Тсс, — шепнул он ей в гу­бы, сго­рая от не­тер­пе­ния, оно ощутимо вы­жига­ло всё внут­ри, раскрашивая окружающие их стены яркими всполохами огня. - Ты изумительно пах­нешь, — го­ворил Феникс, при­жав­шись но­сом к беззащитному мес­течку на шее. – Твоя кожа вбрасывает в воздух такие невероятные феромоны…, - блаженно и чувственно по­тёр­ся но­сом о шей­ный из­гиб. - И в этом букете потрясных ароматов, я готов тонуть всю жизнь. И ты для меня, как живительный, солнечный, лёг­кий бриз.

Феникс осторожно раздвинул пальцами влажные складки и принялся мягко гладить чувствительный бугорок. Ведьма при­куси­ла гу­бу, соп­ро­тив­ля­ясь рву­щему­ся на­ружу сто­ну. Колдун уси­лил на­жим и при­кусил моч­ку уха. Же­лание зас­то­нать ста­ло неп­ре­одо­лимым.

- Да, моя маленькая, да…, - прошептал Димка, не сводя взгляда с её лица, мечтая запечатлеть каждое мгновение её страсти. – Девочка моя… не сдерживайся…

- Я не могу, - простонала она, выгибаясь всем телом и откидываясь назад. Длинные волосы упали за спину, словно мягкое покрывало. К пер­во­му паль­цу при­со­еди­нил­ся вто­рой. Вздра­гивая от мер­ных сколь­зя­щих дви­жений, Настя взмо­лилась:

— Не драз­ни ме­ня, Дим…

Её острые коготки вцепились в его плечи, но Фениксу было всё равно. Его самого уже скручивало от желания. Так хотелось приподнять её и одним резким движением оказаться внутри…

Настя застонала ещё громче, её бедра задвигались быстрее, и она сама напряглась, вытягиваясь в струнку.

Жалобно вскрикнула и упала, сотрясаясь всем телом и тяжело дыша.

- Вот так… умничка. Хо­чу, что­бы ты всю жизнь сто­нала по­до мной, на­до мной, ря­дом со мной, вместе со мной! - прохрипел Дима, целуя её в макушку и сам едва дыша.

Ещё никогда чужое удовольствие не доводило его самого до разрядки.

Настя слегка завозилась, приподнялась и взглянула на него.

- Ты знаешь, как сильно я тебя люблю? – прошептала девушка, облизнув губы.

- Догадываюсь, - хмыкнул он и тут же сдавленно охнул.

Настя просунула руку между их телами, бережно обхватила возбуждённую плоть и слегка провела верх-вниз, моментально вышибая воздух из его лёгких.

- Наааасть!

- М-м-м? – промурчала девушка, ловя губами теперь уже его стон.

- Ведьма.

- Да-а-а, - кивнула Настя, совершенно не раскаиваясь.

Находясь в крепком ко­льце из паль­цев, темп пос­те­пен­но ус­ко­рял­ся, дви­жения ста­ли бо­лее рез­ки­ми. Феникс закрыл глаза от удовольствия, над гу­бой по­яви­лась ис­па­рина, го­лова от­ки­нулась на­зад. И от этой картины покорённого ею мужчины, у Ведьмы внут­ри опять всё зад­ро­жало, и от воз­бужде­ния ста­ли под­ги­бать­ся ко­лени. И она резко опустилась, вбирая его плоть всю до упора.

Оба замерли, пытаясь прийти в себя, не сводя друг с друга пылающих глаз.

И мир пришёл в движение.

Начало было лениво мягким, упоительно чувственным и неторопливым.

Плавное скольжение, судорожное дыхание и тихие вздохи. Так мучительно-сладко, что сердце сжимается от нежности. Хотелось наблюдать за огненными бликами в глазах Димки, поэтому даже не закрывала глаза. Ни на секунду. Закусывала губы, дрожала, медленно возносясь вверх и сверзаясь вниз, сжимая его плоть внутренними мышцами, но всё равно продолжала смотреть в его глаза.

Дима провёл руками по груди, слегка сжал чувствительные соски, вызывая у девушки сладкий стон, и опустил ладони на её бёдра, помогая, направляя и задавая ритм движений.

Быстрее… чётче… резче.

Дыхание с хрипом вырывалось из лёгких, пот застил глаза, но этот неповторимый огненный, как сама страсть, обмен взглядами, держал их, насыщая любовью и всю их эмоциональную ёмкость. Им необходимо было видеть друг друга, знать, что собственные чувства сродни эмоциям любимого.

А ритм всё ускорялся, доводя их обоих до безумия.

Феникс осознавал, что Настя уже на пределе. Её щеки горели румянцем, стоны становились всё более протяжными и гортанными, а шоколадные глаза лихорадочно поблёскивали. И сам с трудом сдерживался, чтобы не схватить её за бедра, уложить на узенькую кровать и не завершить это головокружительное безумие двумя-тремя быстрыми движениями.

«Моя… моя… моя… не отдам никому» - стучала кровь в висках, оглушая его.

- Дим… я не могу… Дим, - застонала Настя и, не выдерживая напора и закрывая глаза, выгнулась в его руках.

Пора. Мужчина резко сел, прижал хрупкое девичье дрожащее тело к себе и принялся врываться в её податливое тело быстрыми, глубокими и резкими толчками.

Настя громко вскрикнула, забилась безвольной птицей в его руках, одурманивая своим запахом и вкусом. Забытая сущность, будто её держали измором в голодный год, жадно подбирала яркие искорки страсти, что не просто искрили, а фейерверком взрывались вокруг них, с упоением наполняла резерв чужой страстью. Мышцы девичьего лона так сжали его плоть, что собственная разрядка не заставила себя ждать.

Взрыв наслаждения, что безумной волной пронёсся по всему телу, всполохи огненного света перед глазами и приятная истома во всём теле.

«Так бы и просидел всю жизнь с ней в обнимку», - подумал Феникс через пару минут, лениво зарываясь пальцами в её влажные от пота волосы, мягко массируя кожу головы.

- Настён, - шепнул он, целуя её в макушку.

- М-м-м, - промычала она, всё-таки же уткнувшись носом в его шею и совершенно отказываясь размыкать объятия.

- Мне пора уходить… Утром нас ждут великие дела и тебе надо выспаться.

- Я не хочу, чтобы ты уходил, - Настя всё-таки приподнялась.

Лохматая, с припухшими губами и розовым личиком, она выглядела ещё моложе своего возраста. Дима с трудом удержался, чтобы не начать новый раунд сексуальных игр, уж слишком аппетитно девушка сейчас выглядела.