Марьяна Сурикова - Сердце Стужи

— Ты, стало быть, на семью недовольство богини накликала? — без прежней любезности вопросил староста. — А теперь на всю деревню призвать хочешь?

— Да это Сердце Стужи вас от духа избавил, не я. Он мне жизнь спас, когда у дерева едва не замерзла. И не вам за призыв расплачиваться, коли ответит.

Хватка пальцев Неги на плече такой стала, что охнуть хотелось. Не сдержалась я. Сама понимала, но как же злилась нынче на них. За свою шкуру испугались, а о Снежке не заботились. И хоть звать пропавшего ледяного мага смысла не было, а я лишь впустую рассуждала, но реакция этих мужиков здоровых, за себя испугавшихся, заставляла кулаки сжимать и сдерживаться, чтобы не рвануться к ним шипящей, выпустившей когти рысью.

А они загомонили все разом. Разочарование и злость все сильнее слышались в громких голосах, только отец с мачехой молчали. Она на Снежку глядела, он на меня, а в глазах отчего-то тоска проступала. Остальные же свои выводы делали. Решили для себя, будто не такая я сильная чародейка, а в обман всех нарочно ввела. И всегда я непутевой считалась, и зря в свое время не вывезли в лес. Вот выросла и отплатила за добро, всю деревню угрозе подвергла. Вместо того чтобы смиренно пожертвовать собой ради родных, едва ли не большее зло на них накликала. Самого Сердце Стужи позвала, а за это теперь семья расплачивалась. И ведь точно врала, потому как не богиня Снежку заколдовала, а я жизнью сестры за помощь рассчиталась.

Как ни держала меня Белонега, как ни шептала что-то на ухо, стремясь успокоить, но лопнуло терпение. Напрочь отказало. И в комнате тишина повисла, хоть ножом режь. А все потому, что услышали, как я произношу:

Знала ведь, не придет. Застыл в ледяном дворце, где большая часть моего сердца навеки осталась. Его горячий осколок нынче медленно затухал в маленьких ладошках. И чего больше было в призыве: беспомощных слез, тоски, желания, чтобы пришел? Бессмысленный жест, такие только из отчаяния и совершаются.

Первым ко мне рванулся кто-то из мужиков, чьего лица разглядеть не успела, зато блеск стали в руках приметила. Ну а за ним ринулись остальные. В моей голове только одна мысль промелькнуть успела — Снежка здесь, нельзя магию призывать. Значит, только и оставалось, как войд учил, не в лоб идти, а чужую силу в этой схватке использовать.

Поднырнула под рукой первого, ухватив и вывернув ее, а ногой в зад толкнула так, чтобы еще больше ускорился. Он нож выронил и на полном ходу со стеной встретился, а я между двумя другими, которые следом летели, так проскользнула удачно, попутно дернув их за грудки, что они друг с дружкой лбами стукнулись, искры из глаз посыпались. Столкнув тех, приземлилась мягко на пол и покатилась под ноги к четвертому. Комната из-за горе-вояк узковата стала, и этот даже отпрыгнуть не успел, так и рухнул, точно подкошенный, на дружков своих. Из четверых он самым крупным был, почти как мой медведь, и дружкам точно мало не показалось.

Устроила из самых бойких куча-малу и к окошку юркнула. Замерла между лавкой и стеной, хотя легко могла через подоконник махнуть. Увести бы их за собой на улицу, но тут еще Нега оставалась, а ну как додумаются чужачку схватить?

— Совсем ума лишились? — вдруг гаркнул отец. — В моем доме и с ножом кидаетесь?

Он стоял теперь, перекрывая двери, не впуская остальных, рядом только староста остался. Четверо в комнате охали, а в коридоре еще гости толклись.

— А ну, прочь выметайтесь!

Староста кашлянул, глянул на поднимающихся на ноги мужиков. И ведь не остановил их прежде, а сейчас еще и меня смерил тяжелым взглядом. Никак задумал что-то?

— Уйдем, уйдем, — повернул он голову к отцу, — но не обессудь, Алард, что придется чужачек с собой прихватить.

Как и думала, повинуясь его взгляду, двое мужиков метнулись к Белонеге, схватили ее за руки, а двое других замерли, глядя на меня.

— Весса не чужачка здесь, — хмуро отмолвил отец.

— Но и не с нами она, — отрезал староста и с угрозой в голосе уже ко мне обратился: — По-хорошему пойдем, Весса.

— Пойдем, — не стала спорить.

А голова прищурился, почесал бороду и тому из деревенских кивнул, кто первый на меня с ножом прыгнул.

— Пригляди тут.

И я едва зубами не заскрипела, когда тот поднял свой нож и, потеснив мачеху, уселся на кровать. Еще и хмыкнул довольно.

— Пригляжу.

Вот как? Белонеге угрожают, Снежке угрожают. Ребенка да слабую женщину обидеть готовы, лишь бы угрозу подальше спровадить? Огонь, так старательно сдерживаемый, выхода не получавший, взметнулся внутри. Отразился в глазах, до кончиков волос пробежался.

И только жаром моим повеяло, как в комнате мигом похолодало. Над Снежей словно облачко белесое возникло, а я огнем собственным поперхнулась от страха.

Хорошее наказание Яр выбрал, оно и понятно. Порой убить даже милосерднее, чем жить оставлять. Однако лежать тут века, придумывая, как освободиться, Бренна не слишком-то привлекало. Отдохнуть не помешает, конечно, но уж лучше место да компанию самому выбирать. Опять же, если замешкаться, то рыська огненная может вовсе не дождаться. Долгая жизнь у наделенных божественной силой, но не дольше богов ведь живут. Значит, поскорее выбраться следует. Жаль, лед, сковавший руки и ноги, совсем не поддавался, как Яр и предупреждал. Постаралась Стужа, древнее заклятие призвала, дабы лорд ее наверняка вырваться не сумел.

Успел солнечный бог напоследок порадоваться, что только его огнем древние чары разбить можно, а Бренна сразу занятная идея посетила. Огненной силой не владел, конечно, но вот в камушке одном, когда-то самим Яром сотворенном, именно она и заключалась.

И ведь не раз пригодился. Сперва вплести в веревку, которой Вессу связал, чтобы Яра призвать, после границу пересечь, охранки не побеспокоив, и прямо в дом Акилы шагнуть. А теперь пришел черед послужить в последний раз. Жаль, всего ожерелья нынче не сыскать было. Укрыла его Стужа в дворцовых тайниках, а сам дворец непроходимым стал. Не отзовутся солнечные самоцветы, поскольку один лед кругом. Даже тот камень, что Бренн при себе носил, теперь не отзывался.

Одежду магия искрошила, а самоцвет на шнурке на груди висел. Еще во время удара тот шнурок лопнул, и его, вероятнее, в сторону отнесло. А раз магического огня сейчас во всем пространстве не чувствовалось, мог он вмерзнуть в один из кристаллов. Вот только головы было не повернуть, а пальцы едва шевелились. Ничего не оставалось Бренну, кроме как на ощупь искать.

Отпустил силу, и зазвенел ближайший кристалл, раскрошился, Бренн прислушался внимательно к ощущениям, но тот оказался пустым. И так один за другим, большие и маленькие, весь ближний ряд по кругу. Пропустить нельзя, вдруг именно там и застыл камушек.