Карола Лёвенштейн - Звезда Комо

— Да, хочу, — серьёзно ответил Адам.

— Тогда я объявляю вас мужем и женой, — Хельмут Нойфрид улыбнулся, а гости зааплодировали. Краем глаза я заметила, как Лиана и Мира вытерли слёзы.

— Я всегда буду любить тебя, — сказал Адам. — Клянусь жизнью.

— Ты — свет моего существования, любовь всей моей жизни, — серьёзно ответила я. — Я всегда буду с тобой. Клянусь жизнью.

В глазах Адама святилось счастье, отражая моё.

Затем он наклонился ко мне и поцеловал, и в этом поцелуе была вся его любовь.

Эпилог

— Хух, — триумфально произнес Лоренц, — И занесите это в исторические хроники Объединенного Магического Союза, что я выиграл эту партию в Драбеллум.

— Я за тебя рада, — снисходительно заметила Лиана, облокотившись на Пауля, который нежно ее приобнял, — Я сегодня щедрая.

Мы собрались в квартире у рыночной площади и уже в течение пяти часов резались в Драбеллум, и это несмотря на то, что снаружи царила замечательная летняя погода.

— Мои поздравления, — сказала Дульса.

— Спасибо, — ответил Лоренс, пряча драконов в огнеупорные мешочки.

— Эти маленькие дракончики завораживающие, — промолвил Пауль, любуясь моими дракончиками, которых я тоже начала складывать.

— Так приобрети наконец-то и себе одного, тогда сможешь играть с нами, — ответил Лоренц.

— Лучше нет, — засмеялся Пауль, — У меня почему-то такое чувство, что у нас обоих возникнут проблемы, если я начну конкурировать с Лианой в Драбеллуме.

Я некоторое время смотрела на них. Они были такими счастливыми, и я была очень за них рада. Несмотря на то, что воспоминания Пауля о их первой попытке отношений я так и не смогла восстановить, за прошедшие несколько недель между ними начали развиваться новые чувства. По всей видимости, истинную любовь ничем не победишь. Даже утраченная память не в силах вытеснить ее из сердца.

Бросив взгляд на часы, я воскликнула:

— Ого, мне уже пора.

— Адам, несомненно, ждет тебя, — заметил Лоренц. У него уже три дня были каникулы, и он доделывал незаконченные дела, в числе которых была встреча с друзьями за партейкой «Драбеллума».

— Наверняка. Интересно, что же он выяснил, — поинтересовалась я, поднимаясь.

— Я же говорила, что он так просто не сможет бросить Черную Гвардию, так же, как и Торин, — Ширли убрала ноги со стола и тоже встала.

— Ты можешь кого-нибудь из них представить перекладывающим бумажки за письменным столом? — спросила я, когда мы покинули квартиру Лианы.

— Никогда, — ответила Ширли, качая головой.

— Очевидно же, что Черную Гвардию никогда не распустят. Всегда найдутся люди, которые будут против системы. Нам нужны адмирал и его бдительное око.

Я посмотрела в голубое небо. На дворе стоял август, и Шёнефельде был полностью во власти летней жары. На Рыночной площади царило почти полное затишье, и когда Адам с Торином вышли из центра путешествий, то выглядели в своем кожаном одеянии не к месту. Они несли тяжёлое оружие, как будто только что вернулись с поля боя.

Из центра путешествий нам помахала рукой госпожа Трудиг. Господин Лилиенштейн позаботился о том, чтобы она поскорее смогла въехать в только-что отремонтированное помещение. Кроме того, он попросил Дульсу, чтобы она вместе с ее мамой продолжала вести его книжный магазин, пока он занимался управленческой деятельностью на посту примуса.

Глаза Адама загорелись, как только он увидел меня. Со дня нашей свадьбы не было ни дня, когда я не была бы неописуемо счастлива. Ужасы правления Бальтазара постепенно меркли, и в Объединенный Магический Союз снова вернулся приятный покой.

Жители вернулись к своей жизни, работе и учебе, праздникам и будням. Я наслаждалась каждым прошедшим без катастроф скучным днем.

Адам заключил меня в объятья, и я глубоко втянула его пленительный запах. За те несколько дней, когда его не было рядом, я ужасно за ним соскучилась.

— Как же хорошо, — пробормотал он мне на ухо, крепче прижимая к себе.

— Как все прошло? — спросила я.

— Странно, — ответил он, и Торин, обнимающий Ширли, кивнул.

— Мы разыскали Скару и действительно обнаружили у нее пару затаившихся патрициев, которые собрались, чтобы вернуть старые добрые времена. Ее мать тоже была там.

— Она все не может угомониться, — заметил Торин. — Мы разъяснили ей новое положение дел. Поглядим, поняла ли она предупреждение.

— Я тоже на это надеюсь, — сказала я, хотя была уверена, что Черной Гвардии придется еще не раз воевать с теми, до кого туго доходит.

Адам проследил за моими мыслями и ухмыляясь заявил:

— Без этой работы я был бы не я.

— Но на сегодня хватит, — заметил Торин, стягивая с себя кожаную куртку. — Пойдем, — он взял Ширли за руку. — До скорого.

— До скорого.

Я махала им вслед, пока они не пересекли рыночную площадь и не свернули в Каштановую аллею.

Затем почувствовала руку Адама на своей талии.

— А какие у нас планы на эти выходные? — спросил он, нежно меня целуя.

Я прижалась к нему, углубляя поцелуй.

— Только одно, — ответила я, — Наслаждаться каждой минутой нашего счастья.

— Я люблю тебя, Сельма, — прошептал Адам, — На веки вечные.

— На веки вечные, — поклялась я, и на этот раз я была абсолютно уверена, что наше счастье никогда не закончится.