Аннетт Мари - Поддайся ночи

Во тьме, дымке дождя и из-за убийственного деймона они не заметили Пайпер.

Она бросилась и взмахнула ногой в тяжелом ударе, ее сапог попал по ладони ближайшего мужчины, не дав ему нажать на курок, вдавливая его пальцы в металл. Он завопил и повернулся к ней, но она выхватила его ружье, сломав ему пару пальцев, пока боролась с его хваткой. Как только она обезоружила его, она ударила его ружьем по лицу, сбивая с ног.

Слева другой мужчина закричал, когда Киндра схватила его. Он рухнул, и деймонесса пропала, еще трое оглушительно стреляли в пустоту, где она только что была. Бросив ружье, Пайпер нырнула к ним, пригнувшись, и ударила ногой по лодыжкам ближайшего. Он упал на спину. Пайпер прыгнула на него и ударила локтем в висок. Осталось двое.

Киндра вернулась, появилась за вторым, схватила его за голову, собираясь сломать шею.

Последний повернулся к товарищу и открыл огонь.

Пайпер закричала. Киндра отлетела, и тот, кого она собиралась убить, рухнул на нее, пронзенный пулями товарища. Они не двигались.

Последний повернулся и направил ружье на грудь Пайпер. Она приготовилась к пылающей боли пуль.

Но он не выстрелил.

— Не верю, — сухо сказал он и оглянулся. — Сержант!

Пайпер посмотрела туда же. Еще трое бежали к ним, сжимая оружие и тяжело дыша. Они замедлились, приближаясь, направили ружья на Пайпер, разглядывая кровавую сцену.

— Что там такое? — рявкнул один из них.

Мужчина, выстреливший в Киндру, ответил не сразу. Он смотрел на Пайпер, лицо скрывала черная лыжная маска, дуло его ружья было в футе от ее груди. Холодный дождь лил на них, мерцающий огонь Консульства поблескивал на мокром металле ружья. Она посмотрела на темную груду, где под мертвым мужчиной была Киндра. Гнев сжал ее горло. Ее правая ладонь сжималась и разжималась. Если бы у нее был Сахар, она показала бы им, что такое настоящий взрыв.

— Что случилось? — осведомился лидер.

Парень перед ней пришел в себя.

— Ты знаешь, кто это? — спросил он, в словах звучала странная эмоция, смесь ярости и страха.

— Понятия не имею.

— Это Пайпер Гриффитс.

— Что? — лидер посмотрел на Пайпер. — Уверен?

— Конечно, — парировал мужчина.

— Что она тут делает? Ее не должно быть здесь.

— Черт возьми, — пробормотал другой. — Хорошо, что она не умерла.

Пайпер смотрела на них со смятением.

Тот, кто узнал ее, поднял ружье на плечо. Свободной рукой он поднял лыжную маску, и стало видно злой холодный оскал.

Ее сердце дрогнуло в груди.

— Рад снова тебя видеть, — сказал он. — Когда мы встретились в прошлый раз, ты бросила меня умирать в горящем Консульстве. Жаль, не могу ответить тем же.

Она смотрела, не понимая, что видит, кого видит. Когда она встретила его впервые, его улыбка была дружелюбной и открытой, его песочные волосы были чуть длиннее, а лицо — гладким и по-юношески беспечным. А потом она оглушила его, чтобы спасти дядю.

Его звали Тревис, и он был гаянцем.

Пайпер смотрела на голую стену напротив себя и не понимала, почему это продолжало происходить с ней. Снова похищена, побыв в доме меньше двенадцати часов. Так не честно.

Ненавидя свою ужасную удачу, она еще злилась и боялась. Злилась на гаян за уничтожение ее дома. За убийство Марсело и двух деймонов в подвале. И злилась на Тревиса за убийство Киндры.

Страх сжимал ее внутри, потому что она не знала, что произойдет дальше. Но она не была в ужасе. Не дрожала. Было сложно бояться гаян, которые уже показали, что не хотят ее убивать. Ее последний похититель был в тысячу раз хуже. Гаяне могли убить, но Самаэл превратил пытку и убийство в искусство.

Поймав ее, Тревис и остальные оттащили ее в машину. Ее держали связанной и с повязкой на глазах три часа — так она считала — в пути. С повязкой на глазах ее повели в здание и оставили в новом месте: чулан. Большой, но чулан. Похоже было на подвал, ведь они сюда спускались, и воздух был затхлым. Она уже не была связана, и это радовало. Но она не могла сломать замок и как-то выбраться, и это было плохо.

Она сидела, прижавшись спиной к дальней стене, глядя на дверь. Свет лился из брешей вокруг нее. Пайпер вздохнула. Она, наверное, уже привыкла к похищениям. Или она все еще была в шоке, что пережила нападение на Консульство.

Она опустила голову, покрутила кожаный шнурок на запястье, думая об Эше и Лире. Ее ладонь дернулась к карману с запиской Лира. Что он подумает, когда она не появится, и он обнаружит разрушенное Консульство? Что тогда? Вопросы кружили в ее голове, несколько часов тревоги прошли, и шаги зазвучали в коридоре. Ключ попал в замок. Ручка повернулась.

Пайпер прищурилась, когда дверь открылась, затопив комнату светом.

— Пайпер!

Силуэт бросился к ней.

— Милая, ты в порядке? Ты не ранена?

Руки обвили ее, сжимая.

— Мама? — прохрипела она.

— Конечно, Пайпер, — Мона отодвинулась, глаза привыкли к свету, и Пайпер увидела слезы в ореховых глазах матери. — Я так рада, что ты цела. Я чуть не упала в обморок, когда они сказали, что ты была в Консульстве, — она встала и потянула за руку Пайпер. — У тебя грязная одежда, милая. Найдем тебе что-нибудь удобное.

Пайпер пошла за мамой из чулана, удивленно разглядывала бетонные стены и пол коридора. Уже свободна от клетки. Это было просто. Мужчина и женщина в черном, как Тревис, стояли в коридоре, глядели с подозрением.

— Идем, Пайпер, — бодро сказала Мона. — Не смотри на них. Ты не пленница.

Пайпер приподняла брови. Значит, не пленница? Она прошла за мамой по коридору, сопровождение двигалось за ней. Эмоции бушевали, угрожая пробить холодный фасад. Она не видела маму три месяца, а до этого считала ее мертвой. Она все еще не привыкла к такой маме — лидеру гаян.

Пайпер не знала, в каком здании они были, но была удивлена, когда Мона привела ее к лифту. Она нажала кнопку, и двери открылись. Они вошли вчетвером, и Пайпер увидела все кнопки, их было двадцать пять. Она не ожидала такое большое здание. Мона нажала на 12, и двери закрылись. Пайпер подавила дрожь, когда лифт загрохотал и пополз вверх, а через две минуты боли остановился.

Двери открылись, и они вышли в серый коридор. Вскоре стало просторнее, вокруг были ряды пыльных шкафчиков, на столах лежали наушники, словно рабочие могли вот-вот вернуться. Компьютеры давно вынесли, но кому были нужны сотни дешевых наушников?

— Где мы? — спросила она.

Мона улыбнулась через плечо.

— Порой мы занимаем это здание. Это дом. Мы скоро выберем тебе комнату, но пока побудь в этой.

Они прошли шкафчики и попали в коридор с офисными дверями. Мона открыла одну в конце. Пайпер с опаской вошла, глядя на пыльный стол в углу. Новая койка стояла у стены, на ней была коробка и сложенные покрывала. Глядя на маму, она подошла к окну и подняла жалюзи, чтобы выглянуть. Город был во мгле, небоскребы озарял тусклый свет близящегося рассвета.