Полина Краншевская - Проклятие для бастарда

— Я думаю, характер у тебя, что надо, — тепло проговорил Вольф, хлопая меня по плечу. — Давай уже приступим к тренировке. Обо всем остальном можно будет поболтать как-нибудь потом.

— Только один вопрос, — попросила я. — А ты действительно магистр? Или это тоже вранье, как и твоя внешность.

— Не сомневайся, — лукаво подмигнул он мне. — Я стал когда-то самым молодым магистром за всю историю столичной Академии магии. Это все, конечно, в прошлом. Но для всех будет проще, если я буду стариком и магистром, чем молодым и без ученой степени.

— Ладно, Вольф, — кивнула в ответ. — Мне-то все равно, кто ты на самом деле. Поэтому твои секреты останутся в тайне. Говори, что делать. Буду стараться изо всех сил.

Усмехнувшись своим воспоминаниям о первом времени в монастыре и знакомстве с наставником, я отправилась заниматься каждодневными делами.

Чему только не обучил меня Вольф за прошедшие шесть лет. Как и большинство жителей Архалона, я была воздушным магом. И в первую очередь наставник объяснил мне, как управляться со стихией воздуха. Занимаясь под его контролем на том самом памятном утесе, я со временем смогла подчинить себе бурлящую магическую энергию полностью. Теперь я с легкостью улавливала малейшие воздушные потоки и, сплетая свою силу с ними воедино, легко могла лишить определенного человека доступа кислорода, подслушать разговор в закрытом помещении, пролететь некоторое время, управляя ветром и многое-многое другое.

Магистр, бесспорно, был прав, говоря, что магия поможет мне понять смысл моего существования на земле. Так оно и вышло. Теперь я уже не мыслила себя без этих удивительных способностей, которые каждый день приносили мне все новые и новые открытия.

Когда наставник впервые показал мне, как наполнять предметы магической энергией, я продемонстрировала ему свой оберег, куда закачивала энергию все это время. Он долго и внимательно его разглядывал, а потом шокировано уставился на меня, и объяснил, что мне удалось создать мощнейший защитный артефакт, равный которому он еще не видел. Так для меня открылось совсем новое направление магической науки — создание артефактов.

Поначалу я пробовала свои силы на тех оберегах, которые изготавливали в обители, наполняя их небольшим количеством энергии с защитной целью. Потом магистр обучил меня различным заклинаниям. И сестры монастыря начали делать для подобных нужд обереги на все случаи жизни, а я, в свою очередь, накладывала на них соответствующие заклинания от воров, от болезней, от зависти соседа, от неудач и тому подобное. Воины Света сбывали все это на различных ярмарках нашей необъятной Родины, и простой люд с удовольствием покупал эти изделия.

Монастырь приобрел значительную популярность за эти годы, благодаря нашим магическим штучкам. Многие девушки стремились попасть на служение именно сюда. Под моим началом была создана целая мастерская, которая занималась изготовлением оберегов и несложных амулетов. Одаренных девушек, даже со слабым даром, я самостоятельно обучала простым заклинаниям, которые можно было вложить в наши изделия. И дело постепенно развивалось и крепло. Было отрадно видеть плоды своего труда, которые приносили другим людям пользу.

Сама же я занималась созданием более сложных и энергозатратных артефактов. Под руководством учителя я овладевала тонким искусством работы с различными металлами, драгоценными и полудрагоценными камнями. И это занятие доставляло мне неимоверное удовольствие. Вольф только диву давался, каких успехов я добилась в этом деле.

Но главной моей отрадой были все-таки иллюзии. Сейчас я способна была так изменить реальность, что другие люди даже на ощупь не смогли бы отличить настоящее от плода моей фантазии. Создание иллюзий высшего порядка давалось мне так же легко, как иным магам самые обычные заклинания.

Кроме магии Вольф занимался со мной боевой и физической подготовкой, считая, что я должна хотя бы минимально быть способна дать отпор в случае необходимости. Конечно, великой воительницей я не стала. У меня не было для этого ни таланта, ни изначальных природных данных. Но моя физическая форма на данный момент была гораздо лучше, чем раньше. Талия стала узкой, ноги стройными и сильными, руки ловкими и крепкими. Но это все никак не могло изменить того, что мои бедра так и остались широкими, а грудь — выдающейся. Вольф иногда шутил на эту тему и слегка меня подкалывал, что не ровен час приедет какой-нибудь принц и освободит прекрасную принцессу из заточения. Я же в ответ отвешивала ему шутливую воздушную затрещину. Наши отношения давно потеряли всякий пиетет. И сейчас мы скорее были добрыми друзьями, чем учителем и ученицей.

Единственное, что меня огорчало в отношении моего дара, так это то, что магистр поведал мне о родовой особенности Карийских. Все представители правящего рода были способны внушить незащищенному щитами человеку чувство любви, страсти или желания, по своему личному усмотрению. Когда я услышала об этом, то пришла просто в ужас. По слухам, и Император, и принц с принцессой были весьма любвеобильны, меняя своих фаворитов чуть ли не каждую неделю. А вдруг, моя мать тоже под воздействием отдалась правителю? Теперь уже я этого, скорее всего, не узнаю. Но в себе я подобных способностей не ощущала, о чем с радостью и сообщила наставнику. Однако он моего энтузиазма не разделил, сказав, что магия сложная сфера бытия человечества, и никто не может дать гарантий, что в будущем эти возможности не откроются лично для меня. Хорошенько все обдумав, я пришла к выводу, что на данный момент ничего подобного и в помине нет, поэтому и беспокоиться пока не о чем. А дальше видно будет.

С настоятельницей у меня тоже сложились довольно теплые взаимоотношения. Она так и не перестала меня жалеть, и видела во мне любимую дочку, которой у нее никогда не было. Если магистр занимался моим магическим образованием и физической формой, то мать Иолин положила все силы, чтобы я стала утонченной леди. Меня это изрядно веселило. Даже моей чудесной маме это не удалось. Но настоятельница не сдавалась. Поэтому занятия этикетом, танцами, пением и тому подобным бредом мне приходилось стойко сносить. Одно радовало, что они были всего пару раз в неделю. А все остальное время я уделяла своей непосредственной работе и тренировкам. Так же мать Иолин ратовала за мою осведомленность в вопросах современной внутренней и внешней политики и экономики, столичных модных тенденций и родословной самых именитых аристократов Архалона. Видимо, она лелеяла надежду, что когда-нибудь я стану настоящей принцессой. И я не разубеждала ее в этом. Сама же понимала, что мои родственники знать меня не хотят и никогда не допустят ко двору.