Александра Лисина - Один шаг до заката

– Питер… туда…

– Потерпи, скоро будем, – Ева коснулась губами его лба, тихонько прошлась по лицу, прижалась на мгновение, чувствуя, как слегка шевельнулись его губы в ответ. Таким же невероятным движением извернулась и одним махом оказалась на переднем сидении. – Ты только не умирай, ладно?

Он тихо вздохнул, а Колючка остервенело вдавила педаль газа.

Она плохо помнила, как сумела выволочь тяжеленного реиса из горящего дома, как закутала его в толстую портьеру, безжалостно содранную с ближайшего окна. Как проволокла по битому стеклу и одним яростным пинком вышибла бронированную дверь, до последнего закрывавшую единственный выход из обреченного коттеджа. Не помнила, как сумела втиснуть массивное тело на заднее сидение машины реисы, едва не переломав ему крылья окончательно. Все было, как в тумане, перед глазами будто алая пелена стояла. Помнила лишь сильный страх за НΕГО, лютую ненависть к сбежавшему предателю, свирепое обещание вколотить ему в глотку его же зубы и какое-то дикое, невозможное стремление добраться до всей этой кодлы, из-за которой погибал сейчас Ставрас.

Жидкий Огонь поработал на удивление хорошо: уже выводя машину за ворота, Колючка услышала грохот обваливающейся крыши и скрип рушащихся стропил, жадное урчание разгоравшегося с новой силой пламени и треск неимоверно быстро обугливающегося дерева. Запах гари стоял такой, что страшно было вдохнуть, а от неистового жара стремительно стягивало кожу на лице. Но она не обернулась: с сумасшедшей скоростью мчалась прочь, спеша доставить тяжело дышащего реиса туда, где ему могут помочь. В его Клан.

Собственные раны давно потеряли всякое значение. С обиды за такое невнимание они даже ныть перестали и вскоре покрылись тонкой корочкой, левый бок занемел. Ева даже не вспомнила о них: полностью погрузилась в единственное насущное желание – помочь ему выжить. Заставить, если по-другому не получится. Сердце билось ровно, как хорошо отлаженный механизм, мысли бежали удивительно четкие, быстрые. И только те, что нужно. Никаких глупостей, никаких сомнений. Только трезвый расчет. Откуда-то пришло твердое знание, как именно надо поступить, абсолютно четкое понимание жизненно важных потребностей для них обоих. И еще до того, как Ставрас простонал про Питер, он уже вела машину к городу на Неве. Словно кто шепнул в ухо. Или это он слишком громко подумал?

– Скоро будет съезд… – подсказал очнувшийся реис, едва небо стало светлеть. – Там поселок… дом Ирмы… надо переждать день…

Εва без лишних слов свернула на хорошо укатанную дорогу. Надо, значит надо. Полчаса сумасшедшей езды, и лесная полоса послушно разошлась, открыв небольшой поселок с ровными рядами аккуратным домиков. Она без подсказки притормозила перед пятым по счету коттеджем, равнодушно заметила, что он оказался даже побольше, чем сгоревший дотла дом Ставраса, а затем решительно выбралась из машины. В каком-то странном озарении набрала на пульте пришедший откуда-то на ум код, все с тем же равнодушием встретила приветливый писк замка и уверенно завела машину во двор, ничуть не удивившись собственным прозрениям.

Здесь все было пропитано запахом реисы, буквально кричало о своей владелице. И вызывающий цвет стен, и броские цветы на лужайках, чересчур сладкий запах распускавшихся лилий, кичливые башенки на третьем этаже с претензией на некую замковость, роскошные кованые решетки и ограды, большой гараж, сад от модного ландшафтного дизайнера… и даже забрызганный грязью джип, из которого Охотница уже вытаскивала ослабленного и измученного реиса.

Кожа его еще больше посветлела, по ней бойкими ручьями безостановочно бежали струйки пота и оставляли на выложенной каменными плитами дорожке мокрые следы. Или это не пот? Εва как ни старалась, не смогла учуять никакого запаха, будто это была обычная вода. Портьера на его плечах мгновенно вымокла до нитки и повисла жалкой тряпкой, некрасиво обмякла, без конца норовила сползти. Но Ставрас упрямо подтянул ее повыше и, бросив тревожный взгляд на быстро светлеющее небо, самостоятельно шагнул к дверям. Кажется, ему стало полегче.

Колючка подхватила его пошатнувшееся тело только у порога: на большее сил реиса уже не хватило. Повела дальше медленно, осторожно, все тем же некрасивым манером вышибив по пути входную дверь. Такую же бронированную, как у него в доме.

Плевать, Ирме все равно уже не пригодится.

– Наверх, – прохрипел реис, когда она попыталась оставить его на вместительном диване в огромном холле.

Εва недоуменно приподняла брови, но тут же почувствовала, что для него это очень важно, и беспрекословно поволокла дальше по крутой лестнице. Уже в громадной спальне бережно уложила на роскошное ложе, постаравшись не задеть изуродованные крылья, плотно задернула шторы и уверенно включила кондиционер. Почему-то появилось чувство, что от этого ему станет лучше.

– Спасибо, – облегченно вздохнул Ставрас и обмяк.

Водянистые струйки так и сочились непрерывно из всех пор, делая его отдаленно похожим на водяного, а постель – на стоячий водоем. Почти сразу странная жидкость загустела, стала блестеть словно масляная и ещё больше испачкала безумно дорогое белье Ирмы. Так ей и надо, стерве…

Ева осторожно коснулась его кожи, вздрогнула от холода, но настойчиво подцепила и медленно растерла между пальцами странную вязкую субстанцию. Даже понюхала с недоумением. Гм, чем-то похоже на вазелин. Или на слизь крашей, только гораздо мягче и не воняет.

Колючка вдруг покачала головой: надо же! следовало раньше догадаться! Похоже, с реисом сейчас происходит то же самое, что с крашами во время перерождения, не зря первые вампиры были связаны с ними кровью. И сейчас он явно меняется. Вот и тон кожи посветлел, а ее каменная крепость исчезла. Широкие прежде крылья словно ссохлись, потеряли упругость, и подтянулись ближе к телу. Затем сами по себе свернулись мягким рулоном и улеглись на спину. Потрясающе! Костные структуры оказались только у самой спины, безжалостно переломанные, а все остальное… хрящи?! Охотница осторожно потрогала и убедилась: в самом деле, хрящи, только уже мягкие, обезвоженные, податливые. Значит, потом им будет легко восстановиться.

Когти на руках и ногах реиса втянулись окончательно, а затем и вовсе пропали, пальцы стали немного короче, изящнее, тоньше. Мышцы на спине тоже опали, прекратив пугающе топорщиться стальными буграми. Только маска искажателя никуда не делась, так и продолжала скрывать его лицо. Металлическая пуговка прибора загадочно блестела в темноте.

Вот, значит, как это происходит… Ева секунду стояла неподвижно, но затем, находясь все в том же странном всеведении, наклонилась и бережно отерла мокрый лоб.