Александра Руда - Два кинжала

— Спасибо, Ваше Величество! — от всей души поблагодарила я королеву за заботу. Пусть даже она и продиктована желанием короля иметь на севере еще один верный ему домен с капитаном (Драниш, вроде, говорил, что Ярослав мог бы получить генерала?) действующей армии во главе. Так и дальше можно расширять королевство, продолжая дело моего отца. А там, на землях Свободных княжеств, залежи торфа, которым можно отапливать дома — дешево и качественно. Местные гномы уже давно делают горючие брикеты, но на сторону продают их за неподъемную цену.

Даезаэль явился только под вечер.

— Угадай, что я узнал? — он прямо сиял от удовольствия. — У Жизнобуда есть дочь, и она…

— О, Пресветлые Боги! — застонала я. — Только не это! Она мечтала выйти замуж за Ярослава, и теперь и она, и ее отец меня ненавидят?

— Нет! Твой супруг здесь как мужчина вообще не котируется. Он не галантный, не ласковый, а еще у него хорошо известные местным обитателям родители. Думаю, за него во дворце даже с доплатой никто бы замуж не вышел! Так вот, дочка Жизнобуда крутила с Арунимителем, королевским целителем…

— Он же эльф! — ахнула я.

— И что? — обиделся Даезаэль. — Если он эльф, так с ним нельзя иметь отношений?

— Но ты же говорил, что эльфы и человечки…

— Я и продолжаю так думать. Но это не отвечает политике государства. Оказывается, король решил проводить политику сближения между расами, для этого дочку Жизнобуда пообещали Арунимителю. Все равно она ему глазки строила. А бедняга влюбился в нее по уши. Он, конечно, извращенец, но я ему сочувствую, — Даезаэль замолчал, о чем-то задумавшись. Я едва не подпрыгивала на месте от любопытства. Неужели у эльфа в прошлом тоже была любовная драма? Как бы хотелось узнать поподробнее! Но не расскажет же, а жаль. — Да… Он в нее влюбился, они уже готовились к свадьбе, и тут эта девица вильнула хвостом и удрала. К ульдону.

Я схватилась за голову.

— И тут след ульдонов!

— Ульдон, как раз не виноват, он ее три раза пытался вернуть. А та себе вбила в голову, что это романтично — сбежать к магу-перерожденцу! В общем, пришлось ее скрутить и отправить под конвоем в родовой замок. Арунимитель, естественно, после такого от нее отказался, но контракт не позволил сразу уйти. Так что, Ясноцвета, ничего личного, но Жизнобуд временно не любит молодых и балованных аристократок!

— Да с чего он вообще взял, что я балованная!

— Ты молодая, ты аристократка, у тебя есть эльф и ты где-то шлялась два года. Не думаю, что королевский маг об этом не узнал. В общем, все признаки на лицо!

Немногим больше недели я валялась на кровати, отдыхала, ела и читала воспоминания первого короля Чаянского, Владимира Начинателя. Связь с миром поддерживал эльф — в те минуты, когда он забегал в мою комнату. У него жизнь бурлила, но, несмотря на это, он все же перекрасился в черный. Правда, это вызвало очередной приступ сетования на жестокий мир.

Красивый, изящный и необычный эльф пользовался повышенным вниманием у обитательниц дворца. Но вот незадача — практически все они были аристократками, а значит, обладали магией. И, следовательно, каждый раз после хорошо проведенной ночи, Даезаэль возвращался в наши покои с отросшими волосами. Золотистый цвет очень… хм… контрастно смотрелся с остальной иссиня-черной окрашенной гривой.

И Сиятельная Ясноцвета бралась за краску и специальную кисть.

О себе, как о Сиятельной, я говорила с долей иронии. Для эльфа никем иным, как безродной девочкой Милой, я не могла быть. Не знаю, с чем это было связано — с тем, что он больше чем в десять раз меня старше, с тем, что вообще плевал на авторитеты или с тем, что я так и не сумела поставить себя той самой важной аристократкой, вокруг которой бегал бы не только обычный целитель, но и даже королевский. Наверное, все вместе. Ярославу же как-то удавалось поставить Даезаэля на место! У моего отца это бы получилось лучше, а мне… либо менять целителя, потому что с этим правильно строить отношения стоило с самого начала, либо прятаться за спину мужа, либо делать вид, что так и задумано.

Я выбрала третий вариант. Представить рядом с собой какого-то другого эльфа я просто не могла — хотя, в отсутствие Даезаэля, под предлогом осмотра важной королевской гостьи, ко мне приходили несколько целителей рангом пониже, чем обиженный дочкой Жизнобуда Арунимитель. Я убедилась, что быть личным целителем благородного высокого ранга — это большая честь. Которую некоторые не ценят!

Эти «некоторые», заглянув ко мне в покои в неурочный час и обнаружив там конкурентов, пришли в ярость. Уж не знаю, что сделал Даезаэль, но больше ко мне никакие целители не заходили. А во время очередной покраски волос эльф прочитал мне длинную и занудную мораль, суть которой сводилась к тому, в каких страшных муках умерли те, кто рискнул довериться «всяким недоучкам, только и умеющим, что охмурять глупых девиц». Высказать свое мнение, что в королевском-то дворе по определению не может быть недоучек, я не рискнула.

— Все, ты выздоровела, — в один прекрасный день заявил Даезаэль. — Топай к теткам, пусть наведут на тебя красоту. И, вроде как, платья тебе тоже пошили. Сегодня с победой возвращается карательный отряд, здорово проредивший благородных, и ты должна выглядеть на уровне.

При мысли о том, что скоро встречусь с Ярославом, в моей душе что-то дрогнуло. Наши отношения были такими запутанными, что понять, как себя вести с собственным мужем, я так и не смогла. Как и не определилась, что же я, в конце концов, к нему чувствую.

Этикет — вот спасение в любой непонятной ситуации!

После процедур наведения красоты — кстати, неделя отдыха пошла мне на пользу, я перестала быть пугающе тощей, даже лицо округлилось — я нарядилась в платье по последней моде и взглянула на себя в зеркало. До беззаботной аристократки Ясноцветы-до-мнимой-смерти-первого-мужа мне было далеко, но я сомневалась, что в ближайшее время вернусь к прежней форме. Я все еще не в домене, да и потом… Всегда, конечно, можно обратиться за помощью к отцу, но не хочется. Так, Ясноцвета, быстро выпрямилась и сделала правильное лицо! Ты — Сиятельная, даже если ключицы до сих пор торчат как вызов моде, предпочитающей пухленьких аристократок!

Идя на обед, вдруг столкнулась с Ярославом в большом коридоре дворца лицом к лицу. Выглядел он привычно уставшим, но форма новая, из косы, как обычно, не выбивается ни одного волоска. При ходьбе он практически не хромал, а шрам, оставленный на его лице ножом приспешников Томигоста, побелел и истончился.

У меня дрогнуло сердце. Я остановилась, пытаясь справиться с волнением.

Муж окинул меня придирчивым взглядом и одобрительно кивнул. Еще бы — наконец-то я выглядела, как Сиятельная, а не как нищенка. Серебристо-серые глаза засияли, но я не успела понять, что за чувство в них промелькнуло. Ярослав опустил веки, а когда поднял их, взгляд был привычно ледяным.