Мари Явь - Децема

Нас было восемь человек, разместившихся за круглым столом, но едва ли я чувствовал себя рыцарем короля Артура. Слева от меня находилась угнетенная Эльза: руки скрещены на груди, голова низко опущена. Вероятно, она уже не считала пребывание здесь удачей, мечтая вернуться в свою прежнюю, не самую лучшую, но безусловно куда более спокойную, стабильную жизнь.

Справа расположился Десница. Выглядел парень совсем не так, как должен выглядеть человек, прошедший через мясорубку «Тартар» и вылетевший в окно на третьем этаже. Напоминали о недавней потасовке висевший бесполезным грузом изломанный протез левой руки и солнечные ожоги, которые исчезали буквально на глазах.

Лицо же Бартла представляло собой один сплошной синяк, но кровь уже остановилась, и Кей до собрания успел вправить бедняге нос. Док тоже присутствовал, хотя особой радости по этому поводу не испытывал.

Фаза наивысшей активности у Кея наступала ночью, жаворонков парень презирал и потому теперь мрачно оглядывал присутствующих своими сонными, опухшими от пьянки длиною в жизнь глазами.

Здесь же сидели Анна, любующаяся своим ярким маникюром, улыбающийся аки Будда Олафер и, конечно же, Раск. Последний неприкрыто нервничал. Он же был тем, кто нарушил неловкое молчание.

— Ладно, всем ясно, что сейчас последует! Чего тянуть! Да, я налажал, — взмахнул он руками, поднимаясь со своего места. — Херовый из меня разведчик, можете делать со мной, что хотите. Убьете? Отлично. Заслужил.

Все молчали, и я понял, что обращался он не столько ко всему собранию, сколько ко мне. И даже Дис, впившийся в Раска прищуренным, ядовитым взглядом, при всем желании объяснить парню разницу между «лажей» и «катастрофой», сидел молча.

— Сядь… — проговорил я неуверенно, после чего судорожно вздохнул. Даже не верится, что в прошлой своей жизни подобные мероприятия были для меня нормой. — Сядь, Раск, никто никого убивать не будет.

Послышалась непонятная возня, свидетельствующая то ли об облегчении, то ли о недоумении.

— У нас нет на это времени, — добавил я, собравшись с духом. — Если то, что вы говорите — правда, у нас есть куча других проблем, которые требуют немедленного разрешения.

Мышь опустился на свой стул, упер локти в столешницу и спрятал лицо за козырьком ладоней, приставленных ко лбу.

— В общем… ну… слушайте, я верю, что делал подобное сто раз, но сейчас для меня это в новинку. Потому я просто спрошу, можно ли каким-то образом без вреда для Эльзы провести ту же процедуру. Вернуть мне… те-тело? — я посмотрел на полупьяного Кея. — Док, начнем с ваших предложений.

— А? — он метнул взгляд в мою сторону, после чего потер небритый дня три подбородок. — Ее тело уничтожено, поэтому я не совсем понимаю, что вы имеете в виду под безвредностью.

— Я так понял, ваши технологии невероятно развиты. Вы еще не научились выращивать… человеческие тела искусственным путем?

— Ахаха. Это было бы круто, — посмеялся хрипло док, выуживая из кармана портсигар. — Но если бы я мог создавать такую сложную систему, как организм человека, с нуля, на кой хрен тогда я корпел бы месяцами над протезом для вашего обожаемого заместителя. Я бы просто вырастил ему новую руку. — Закурив, он еще долго сидел молча, размышляя. — Если бы мы достигли подобного уровня развития технологий, вопрос с бессмертием был бы окончательно решен.

— Тогда что вы можете предложить?

— Нам нужно извлечь чужеродную душу из вашего настоящего тела без вреда для первой и последнего… Опять же все упирается в «разделитель». Только эта машина способна работать с такой тонкой материей. Я должен буду перестроить ДППИР, чтобы он при пересадке души не уничтожал тело, как это случилось с вашей подругой. Но на это уйдут годы. Это первая проблема. Вторая: допустим, просто допустим, что мне это удастся, куда вы поместите вынутую душу? Я так понимаю «без вреда» подразумевало дальнейшее существование госпожи Эльзы в телесной оболочке. А может, она согласится поменяться с вами местами и жить в этой самой вашей тушке?

— Не… нет, думаю, это не вариант.

Док махнул рукой, в которой держал тлеющую сигарету. Дым постепенно подбирался ко мне, обвивая резким, удушающим запахом.

— Понятное дело, что где-то на просторах нашей планеты находится ее настоящее законсервированное тело, но мы же ничего о ней не знаем. Кем она была раньше, как выглядит, причину ее заключения, срок. Даже то, какой именно «разделитель» отправил ее на Землю.

— Но где-то же должны находиться отчеты об этих казнях? — не оставлял надежд я. — Кто-то же следит за этим всем, делает какие-то записи. Смотрите, мы же знаем дату ее рождения на Земле, так? Дальше идет элементарная математика: мы должны вычислить, какому промежутку времени здесь соответствует день ее рождения на Земле. Это может быть несколько недель или даже месяцев, но мы уже сузим границы поиска: просто надо будет проверить по записям, кого подвергали экзекуции в эти дни. К тому же, мы знаем, что искать нужно в Эндакапее.

Док опять рассмеялся.

— Прежде всего, Синедрион не допустит кого попало копаться в своих архивах. С этими ребятами лучше не связываться, босс. Но это только полбеды. Предположим, что вы определили, что… дата вашего рождения, пожалуйста, — обратился к Эльзе Кей, получив тихий ответ. — Ну вот, вы определили, что девятнадцатое февраля на Земле соответствует промежутку времени от первого до двадцать пятого числа первого месяца на Амальтее. Подняли всю документацию, обнаружили что в эти дни по всему Эндакапею было пропущено через «разделитель» свыше десяти тысяч преступников. И в каком направлении вы будете действовать дальше? Отделять мужчин от женщин? Но ведь только сегодня мы выяснили, что это — напрасный труд.

— Я — точно женщина, — заявила раздраженно Эльза.

— Да как скажете, — безразлично отозвался док, затягиваясь. — Это все равно ничего нам не дает.

— То есть… — я закашлялся, вытаскивая из кармана ингалятор. Все замерли, следя за тем, как я провожу все эти жизненно необходимые мне манипуляции. — Вы не могли бы… не курить?

— Твою-то мать, — пробормотал Кей, туша сигарету об свою ладонь. — Что это еще за…? — Ну, типа, астма, фигня такая. — Мне это ни о чем не говорит. Я не врач, парень, а инженер, занимающийся биокибернетикой.

Но врачи-то у них должны быть, ведь так?

— Спрашиваешь, — он все еще смотрел на меня опасливо, словно ожидал от моего здоровья очередного фокуса, но я постарался продолжить.

— То есть, в принципе, если Эльза что-нибудь вспомнит, есть вероятность отыскать ее настоящее тело?

— Ага. Но это вряд ли. Программа, как и всякое творение рук человеческих, совершает ошибки, но крайне редко. Обычно она работает качественно и стирает всякое упоминание о прошлом. Не думаю, что память, пусть даже фрагментарно, удастся восстановить только лишь усилием разума, — покачал головой Кей, потирая красную точку ожога на своей руке, которая стремительно светлела.