Регина Грез - Волк

— А за что?

Хати вздохнул.

— Да… за глупость мою. Не смог удержаться, полез, куда не стоило.

Тут Катя вспомнила еще кое о ком и задала новый вопрос:

— Скажи, а ты Ваню знаешь?

— Ваню? Какого… Ваню?

— Мальчика, что живет один в лесу… где-то здесь неподалеку. Может, ты его тоже встречал?

— Ах, мальчика в лесу… Это они тебе так, значит, объяснили.

Хати вскочил с дивана, и чуть ли не кругами забегал по комнате, Кате показалось, что он разозлился не на шутку.

— И кто конкретно тебе рассказал… про мальчика? Брок, да? Или даже Маша?

— Ольга, вроде бы… Я хотела его найти, поговорить…

— С кем? — Хати остановился, пристально глядя на притихшую Катю.

— С Иваном, с кем же еще. Вот, интересно, почему вы все — мужчины, так неприязненно относитесь к нему, а женщины — наоборот. Лиза и Маша его хвалили очень, Ольга много хорошего говорила, а Брок вроде бы на него сердит.

На лице Хати появилась озорная улыбка.

— Женщины хвалили, значит? Что ж, хоть это радует… Понимаешь, Катя… Иван — это я!

— Ты-ы?

— А что, не тяну уже на мальчика, да? Состарился невзначай?

Хати развел большие руки в стороны, склонил голову на одно плечо и с каким-то дерзким вызовом посмотрел на девушку. Катя смущенно отвела взгляд, ей вдруг стало жарко в своем одеяле, но, она закуталась в него еще плотнее. Мужчина стоящий перед ней выглядел весьма интригующе. Высокий, стройный, спортивного телосложения. И даже глаза у него, кажется, были совершенно серого цвета, а уж если он улыбался… «Прямо древнегреческий Бог, особенно, если его раздеть, просто скульптура работы какого-нибудь Фидия». Катя глубоко вздохнула и провела языком по вдруг пересохшим губам. Девушка не помнила, чтобы какой-то мужчина прежде вызывал у нее подобные эмоции.

— Ну, считай, Ваню ты уже нашла, — подвел итог разговору Хати, — одевайся, сейчас будем рыбу кушать и разговаривать. Ты же хотела поговорить с Иваном, я согласен. Подожди, сейчас тебе еще одежду поищу.

Из всего вороха вещей, что приволок на диванчик Хати, девушка отобрала ту «самую маленькую» футболку и рубашку на кнопках. От мужских трусов Катя решительно отказалась, прикинув, что они просто не удержатся не только на ее тонкой талии, но даже на бедрах. Волк ушел на кухню, откуда уже давно доносились весьма аппетитные запахи, и Катя начала одеваться. Простая серая футболка оказалась ей почти до колен и выглядела наподобие свободного платья, а рубашку в крупную голубую клетку Катя просто повязала вокруг пояса за рукава. «Ну, вот, более-менее прилично, можно выходить к столу».

Катя заглянула в кухню, где от стола к плите носился Хати. Прежде девушке ни разу не доводилось видеть мужчину, занимающегося приготовлением пищи. Прежние мужчины, с которыми Катя имела дела — отец, и ее почти бывший муж считали, что это сугубо женское занятие, впрочем, как уборка дома, стирка, глажка и уход за маленькими детьми. Оттого-то Катя и чувствовала себя немного не в своей тарелке, когда ей пришлось просто сесть на деревянный стул и наблюдать за тем, как Хати ловко перекладывает рыбу со сковороды на широкое плоское блюдо.

— Есть хлеб, молоко… ты сметанку будешь?

Не дождавшись ответа, Волк поставил перед девушкой баночку со сметаной и пластиковую бутылку с молоком.

— Это ведь не из города привезли, а свое, деревенское, настоящее, — похвастался Хати, весьма довольный собой, — ну, что сидишь-то, как принцесса, ты пробуй, пробуй…

— А, разве, здесь рядом деревня есть? — удивилась Катя, облизывая ложку со сметаной.

— Деревня далековато, за лесом, а это я к местному хозяину на другой берег вчера плавал. Он мне за рыбу продукты дает — хлеб, молоко, ну, все что нужно понемногу. Я еще ему помогал забор ставить и телятник поправил немного. У него раньше был другой работник, да запил, а нового боится нанимать, мол, опять пьяница попадется.

— Ммм… хозяин, в смысле — фермер? — уточнила Катя.

— Ну, да, Фомич так вроде говорил. Ты хлеб попробуй, он ведь тоже домашний… А еще мед, правда, прошлогодний, но все равно с магазинным не сравнишь.

— Здорово, — восхитилась Катя, отламывая горбушку с округлой булочки и намазывая ее медом, — а ты неплохо тут устроился, как я погляжу.

— Да? Тебе у меня нравится? Так, оставайся здесь, со мной, — тут же предложил Хати.

Катя отложила хлеб на маленькую тарелку и удивленно посмотрела на мужчину:

— То есть, как это «оставайся»… Меня же будут искать, у меня работа, Маша ждать будет… дети…

Катя вдруг растерялась, а что именно он хотел сказать своим странным предложением? Ничего себе, вот так запросто — «Оставайся у меня».

— И что? Буду тебя отвозить до поселка, а потом обратно…

— Как это отвозить, на чем?

— На лодке, конечно, не идти же тебе целый час вдоль берега, ножки устанут.

— У тебя есть лодка? — выдохнула Катя в полном изумлении.

— Так, без лодки мне до рыбы и не добраться, — рассмеялся Хати, — мы второй год с Андреичем ставим «морды». Здесь карасей много, официально же вылов запрещен, Заказник как-никак.

— А вы почему тогда ловите? — насторожилась законопослушная Катя.

— Ну, мы… тоже, вроде как охраняемый вид…. вообщем, Коротков сказал, что нам можно — Хати замялся, грустно улыбаясь.

Катя была немного в курсе того, что в заказнике-санатории живут непростые люди, имеющие какие-то особые заслуги перед государством. Видимо, поэтому для них выделены специальные условия проживания. Катя уже успокоилась, как вдруг где-то неподалеку с озера раздался протяжный глухой рев.

— Ой, а это еще что такое? — встрепенулась девушка.

— Не бойся, это выпь — птица такая, сама маленькая, а воды в клюв наберет и орет как бык. Жутко, да?

— Да, уж… хорошо, что я сейчас с тобой, — поежилась Катя, — здесь вообще, наверно, неуютно одному, особенно по ночам?

— Я привык уже. Я здесь второй год, мне сразу у воды понравилось. Здесь спокойно, только весной лягушки донимают, устраивают свои концерты по вечерам. А еще уток слышу в камышах, их тут много, мы же не охотимся. Но самое красивое — это, конечно, когда полная Луна. Я даже на лодке до середины озера доплывал, кажется, вот-вот под ней окажусь, а она все дальше и дальше, как будто заманивает, — засмеялся Хати, блеснув белыми зубами.

— Луна тут, почему-то, видится не так как в городе, — согласилась Катя, — слишком уж круглая и гладкая. И низко так висит, будто над самой водой. Здесь, наверно, когда-то жили русалки, и в такие ночи выходили на берег потанцевать или в воду кого-нибудь утащить. Из местных парней. «Тебя бы точно уволокли, такого хорошенького… Ванечку».

— Некого им тащить было, люди здесь прежде не жили, до ближайшей деревни, Фомич говорил, больше ста верст.

— Бедные русалочки, вот они со скуки-то и покинули эти места, — пошутила Катя, совершенно расслабившись, — послушай, ты мог бы меня на лодке прокатить, один разочек, а?