Ирина Литвинова - Веридор. Одержимый принц

Только небеса подернулись золотым и первые косые лучи восходящего солнца, отдающие красным, коснулись земли, на Главной площади столицы Одержимый принц казнил половину совета, только не так, как его отец на второй день своего правления. Кандор Х одним взмахом двуручного меча сносил головы, Эзраэль же вооружился двумя клинками и даже не рубил, кромсал на куски обездвиженных магией приговоренных. Народ возбужденно гудел, кто-то так и наровил влезть на эшафот и стянуть хоть обрывок министерского камзола, а уж на золотые пуговицы советников глаза сверкали у всех. Останавливал только молниеносный полет клинков, орошающий алым все вокруг.

Наблюдала сию кровавую сцену затаившаяся в толпе девушка, в длинном плаще, с надвинутым на лицо капюшоном. Под руку она держала невероятных размеров мужчину, которого Эзраэль, мельком окинув взглядом толпу, узнал, даже стоя на эшафоте, но таинственной спутнице не досталось внимания принца, так как перед ним уже распласталась первая жертва.

— Лорд Див, — прошептала юная принцесса Веридорская, отрываясь от созерцания мук уже четверого по счету приговоренного, — раз отец позволил учинить все это, значит, по другому нельзя?

— Нельзя, — подтвердил первый министр. — Они требовали казни принца Эзраэля, а это вызов правителю. Сама посуди, такими темпами и самого короля могут попросить на плаху. Ну, и не мне тебе говорить, что твой отец скорее пойдет войной на Отче, чем принесет ему в жертву страну или даже часть страны, что уж говорить о родном сыне.

— Значит, Эзраэль прав? — кивок на истекающий кровью эшафот.

— Не совсем, юная леди, — лорд Див ловко подхватил принцессу под локоток и, расчищая путь через толпу, потянул её подальше от площади. — Принц вымещает свою злость и удовлетворяет жажду мести. Он казнит по праву сильнейшего и по праву принца крови, но не опираясь на закон.

— С принцем крови все понятно, а что значит «по праву сильнейшего»? Разве во всем королевстве не найдется никого сильнее Эзраэля?

— Найдется, — лукаво улыбнулся министр. — Ваш отец.

Кандида даже приостановилась от удивления. Ведь как ни крути, а отец был больше, чем в два раза старше сына.

— Кандор перестал стареть в двадцать семь лет, когда полностью овладел Темной магией и познл демоническую силу, — объяснил лорд Див, угадав мысли прнцессы. — Так что сейчас Его Величество не намного уступает принцу в физическом плане. Зато в умственном у короля преимущество колоссальное. Опыт, Ваше Высочество. Никогда нельзя списывать со счетов опыт. К тому же у Эзраэля есть еще один минус: он импульсивен, порывист и плохо контроливует свои эмоции. Раззадорить его, разозлить, заставить потерять концентрацию — проще простого. В остальном же принц — великий воин. И да, никому больше не под силу справиться с ним в открытом бою.

Конда задумчиво кивнула. Все было понятно, кроме одного…

— А что же теперь будет? Отче же не оставит это без внимания.

— Верно, — поморщился лорд Див. — Мы еще толком не знаем, зачем на этот раз нас «почтили» своим присутствием «святые» послы. Вот выложат на чистоту, чего надо, там на месте и будем решать.

Вопросов больше не было, однако хитрая улыбка министра заставила принцессу насторожиться и, прищурившись, спросить:

— А чему вы так рады, лорд Див?

— Мне отрадно видеть, что юная принцесса интересуется делами государства. Ты в который раз поразила меня, — почтительный кивок. — Ты убедила принца Эзраэля вернуться во дворец и чистосердечно во всем признаться, ловко провернула трюк с сывороткой правды, чтобы никто не мог оспорить правдивость его слов.

— Не меня надо благодарить, а Ада, — смущенно улыбнулась Конда. В самом деле, это ведь не она, а её брат восстановил утраченную во времена гонений на магов формулу и даже усовершенствовал сыворотку, распространив её действие на блокировку не только лжи, но и недомолвок. Что бы там ни шипели придворные о бастарде от куртизанки и пятне на репутации Его Величества, Синдбад был силен в науках, а в зельеварении — так вообще гениален!

— Если бы не ты, принц Эзраэль никогда бы не вернулся в семью, а вашему отцу как никогда нужны преданные воины.

— Так вы уверены, что Эзраэль будет предан отцу?

— Я надеюсь и верю всем сердцем.

Конда промолчала о том, что королю нужны не только преданные, но и обладающие магией воины. У неё никак не укладывалось в голове, как Эзраэль может быть настолько сильным противником без магии. Разве может обычный человек одолеть мага?

Демон! Он встрепенулся где-то глубоко в груди, там, где сердце. Учуял запах крови и гнева, боли и смерти. Как же они кричат, эти склизкие черви! Как бы они праздновали мамино сожжение на костре, как бы они плясали на костях Одержимого принца. Ан нет, не случилось! Он первый занес над ними свой клинок.

Тут демон уловил другой аромат, куда более приятный, чем смрад мертвых тел. Едва уловимый сладковатый запах волнистых шелковистых волос. Да… да! Она! Хочется! Немедленно! Всю и сразу!

Вздрогнув, принц тряхнул головой, отгоняя наваждение и усилием воли загоняя в глубь души демоническую сущность. С приговоренными было покончено, с телами, вернее, тем, что от них осталось, разберутся стражи. А ему пора во дворец. Эзраэль спрыгнул с эшафота прямо на мостовую и неспешно направился прямиком к своему старому новому дому. Толпа почтительно расступалась перед ним, низко кланялась и нашептывала то тут, то там:

— Порубал же усех у капусту! Гутарют, за одно разединственное словечко осерчал.

— Верно гутарют, матушку евойную енти изверги костерить принялись, светлая память, хоть и ведьме черной.

— И чаво с того, шо ведьма? На ся глянь, а у них с королем какая любовя была. А ведьма — дык енто об каждой брехать горазды, хоть об соседке моей. Кажу я вам, та ещё стервь, шоб её…!

— Гарный хлопец! Глазищи чернющие, ручищи длинющие, як король, видит Единый! Один в один. Видал я, як Его Величество бошки заговорщиком рубили, да усе не так, як ентот. Их же ж, госуарепротивников, изрубили, что хоть щас в пирог мясной.

— Ой, с лица-то красив, но ужо больно страшен…

— Таки он король будет, а не церковный служка! Добрый принц, для вражин лютый, для своих справедливый! А шо страшен да гневлив, таки енто для короля первейшее дело!

— Дело гутаришь, брат! Люб нам принц Эзраэль, люб гневный!

— Да здравствует гневный принц! Да здравствует Эзраэль Гневный!

Эзраэль не слушал подвываний народа. Из всего этого балагана он извлек всего одну фразу: «а у них с королем какая любовя была». Принц не мог помнить маму и уж тем более их отношения с отцом. Не раз он слышал историю о том, что наследный принц Веридора возвращался из Сараты через Северный Предел на свою собственную свадьбу, пропал, а спустя месяц отыскался в малюсенькой деревушке уже женатым на местной черной ведьме. Но не верил ни одному слову. Поди попробуй представить Кандора Х, женить которого не оставляют надежду советники, министры и прочие «выдающиеся умы» Веридора, венчающегося в ветхой сельской церквушке с девкой-оборванкой, к тому же ведьмой. Эзраэль понятия не имел, что там произошло, но ни разу не решался спросить отца напрямую, а это разжигало в сердце недоверие и сомнения. Все чаще в его голове мелькала мысль, что отец не может быть не причастен к гибели мамы…