Марьянна Кей - Чаровница

— Эматрион! — мне на лицо сбрызнули воды.

После чувства того, что тону, капли влаги меня безумно испугали. Расспахнув глаза, пронзительно завищала и попыталась отползти назад. Меня кто-то схватил за плечи, но я принялась вырываться, махая руками и отпихивая ногами державшего меня.

Глухой стон и мои плечи отпускают, а затем щеку обожгла боль. И паника сразу же исчезла, сознание прояснилось, и я смогла сконцентрировать перед собой взгляд. Стоявшая рядом Танариана трясла ушибленную руку. Авелесий стоял недалеко от кровати, прислонившись спиной к стене и пержась за живот. Ой…

А в комнате был не просто погром! Из уцелевшего осталась только кровать, на которой я лежала и статуя девушки! Все остальное было сломано, разбито, разорвано. Даже одежда на Танариане была изорвана и висела безформенным балохоном, волосы эльфийки переутаны, а на скуле красовался порез.

— Что же со мной? — схватилась я за голову.

— Успокойся, — строго сказала эльфийка. — Еще один подобный вихрь эта комната точно не переживет.

— Что? — спросила я у нее.

Но вместо того, чтобы ответить мне, Танариана обернулась к сыну и усмехнулась:

— Вот теперь. ты видишь, что она не из чаровников?

— Она как Данария и папа?

— Именно, — эльфийка обернулась ко мне и села на край кровати, протянув руку, сжала мою ладонь, показывая свою поддержку и участие. — Ты не бойся, — сияющая ласковая улыбка, — все в порядке. Такое бывает, если маг стихий не умеет еще своей силой управлять. Если эмоции зашкаливают, то контроль спадает и магия вырывается на свободу, безуудержно уничтожая все вокруг.

— Значит, вы меня не выгоните? — спросиал с надеждой я.

— Не говори глупости! — возмутилась Танариана, а затем погладила меня по волосам. — Эматрион, я наоборот еще больше хочу тебе помочь. Учитывая, что ты ничего не помнишь, то попробуем еще и память тебе вернуть. А пока, пойдем в другую комнату, тут будут убирать.

Я поднялась и уже собралась уходить, как вспомнила, что не извинилась перед Аувелесием:

— Извини, очень больно?

— Сам виноват. Нечего было так несмотрительно открываться. — сказал эльф, выпрямляясь.

— Мне очень жаль, сама не понимаю, что на меня нашло, — оправдывалась, все так же ощущая вину.

— Все в порядке.

Я уже вобралась выйти из комнаты следом за Танарианой, как услышала:

— Эматрион, я рад, что мои подозрения не подтвердились.

Обернувшись, посмотрела на него. Неужели Аувелесию хватило моей истерики и вихря, чтобы поверить в то, чтоя не собираюсь ничего плохого делать ни ему, ни всему Дентивиреллу впринципе. Эльф лишь улыбнулся уголками губ, поклонился мне и, пройдя мимо, направился к лестнице.

На следующий день после учиненного мной погрома, эльфийка отвела меня за пределы Верейского чертога, в небольшую березовую рощу. Там, среди деревьев была небольшая беседка. Тонкие каменные колонны густо увиты зеленым плющем, пол устлан толстым слоем мха. Сначала даже показалось, что это место не тронула рука мастера, и беседка каким-то причудливым образом сама появилась среди рощи. Да и отсутствие крыши лишь подтверждало сие предположение. Мой взгляд привлек маленький кулончик с розовым цветочком, сверкающий в лучах пробевающегося сковзь листву солнце, цепочка была застегнута вокруг одной из колонн входа.

— Здесь я буду обучать тебя управлению своими эмоциями, — сказала Танариана, остановившись возле колонны и погладив цветочек.

— Странное место, — оглядевшись вокруг, сказала я.

Было такое невероятное ощущение покоя и защищенности. Но затем на замену пришло, будто навеянное ветром, чувство потери и утраты. Боль одиночества щемила мое сердце, захотелось сесть и плакать. А лучше, убежать отсюда, чтобы больше никогда не ощущать этого невыносимого давления. Бежать и не озираться, а лучше навсегда забыть, где это место находиться!

— Эту беседку создала Данария, — уставше проговорила Танариана, опустившись на мшистый пол. — В память об отце… правда… достроить она не успела.

«Чаровники,» — подумала я, вспоминая подслушанный разговор. И уже собиралась сказать эльфийке хоть что-нибудь утешающее, как спохватилась, поняв, что я, как бы не должна была слышать то, что Танариана говорила Аувелесию. Но и начать расспрашивать, как должно было, не смогла. Появилось почему-то ощущение, что я сама потеряла кого-то, кто был мне дорог, а после этого наступило удущающее чувство вины.

Вдруг, почувствовав влагу на своей щеке, поняла, что плачу. А эльфийка подняла на меня невероятно синие глаза и грустно улыбнулась. В этот момент, я вдруг осознала, что Танариана, так же как и король эльфов, намного старше того возраста, на который выглядят.

Поспешно вытерев слезу, попыталась перевести разговор, задав вопрос, который больше всего интересовал:

— Танариана, скажите, а почему вас и Аувелесия назвают «вауды»?

— Я думала, что ты спросишь о чем-нибудь другом, но не об этом. — Танариана на миг закрыла глаза, будто вспоминая что-то, а затем спросила: — Ты знаешь что-нибудь о серых эльфах?

Мой вопросительный взгляд стал ей ответом, а эльфийка продолжила:

— «Вауда» — переводится как «знающая». Все наше существование основано на обнарижении и исследовании нового знания. Мы изучаем магию не как одну из способностей, дарованных свыше, а как составляющую часть внутреннего мира, в твоем случае, человека. — видимо, замешательство в моем взгляде не пропало, поэтому, Танариана пояснила: — Многие верят, что магия дается высшими силами: Хранительницей, Подземным богом, духами стихий и так далее, а некоторые народы считают, что даже эльфы могут даровать магические способности, правда, лишь по собственному разумению и желанию.

— А разве это не так? — удивилась я.

— Сколько изучала различные виды магических сил, ни разу не встречала признаков того, что они дарованы извне. Очень многое зависит от личностных качеств мага. Быть убийцей или целителем — все зависит от того, что ты выберешь. Если захочешь забирать жизнь, то твоя магия будет причинять вред другим, а вполне возможно, что и тебе. А если же ты решишь спасать, то твои силы будут поддерживать и помогать.

— Какая у меня магия?

— Стихийная… с этим видом сложнее. Ведь больше нет магов с такими силами… И судя по всему, ты можешь быть последней. — Танариана замолчала, испытывающе глядя на меня.

— Не говорите так, — попросила я.

Просто осознание того, что нет больше магой с такими силами, как у меня, давило всей тяжестью и возвращало уже практически исчезнувшее ощущение одиночества. Даже показалось, что вокруг похолодало, а белые стволы берез угрожающе затрещали над нашими головами.

— Так, довольно разговоров, — поднялась эльфийка и отряхнула платье. — Ты совсем не можешь контролировать себя, — укоризненно покачала она головой. — Я сейчас поведаю тебе, как правильно научиться чувствовать себя, а потом покажу несколько книг, которые остались от других вауд.