Алина Углицкая - Невеста на замену

Мы залатали тело Айренира (долго ли, имеючи магию), но его душа уже скользнула за Грань. Нам осталась лишь пустая оболочка. Мой принц уснул навсегда.

Тело Айренира поместили в стазис, потому что я не позволила его хоронить. Он лежал в полупрозрачном светящемся коконе, прямо в моей спальне. Я обезумела от горя и бешеной тигрицей бросалась на каждого, кто пытался отнять его у меня.

Я сутками не выползала из спальни, сидела рядом со своим принцем и рыдала, призывая смерть. Ела, отвечала на вопросы и переодевалась как робот, только под принуждением. Мне не хотелось жить даже ради ребенка.

За глаза меня все жалели, а в глаза… я все еще помнила, как пользоваться темной магией. Мне была ненавистна сама мысль о том, что о моем принце говорят в прошедшем времени.

Единственно, я исправно выполняла свои обязанности по отношению к Эрионару. Нюхала лакморан, замораживала в себе все чувства и покорно ждала, пока он стабилизирует нашу ауру. И меня абсолютно не волновало, что вместе с собой, я тащу за Грань и его.

Очень часто я вспоминала тот фатальный день, и раз за разом обвиняла себя в том, что случилось. Почему? Ну почему я смолчала и не рассказала о своих предчувствиях?! Одно неправильное решение, и я стою на краю. А внизу бьется, разбиваясь о скалы, океан моих слез.

Светлая искорка жизни во мне затухала. Я призывала смерть, просила ее сжалиться надо мной и прийти. И когда я уже была на краю, в нашу с Айрениром обитель скорби ворвался Эрионар.

Все это время я не обращала на него. Мне было все равно, где он, с кем, что делает. Два раза в день, как по часам, он приходил в мою спальню и клал руки мне на плечи. Обновлял нашу связь. Безуспешно пытался встряхнуть меня. Уговаривал, убеждал, говорил разные нужные вещи, но все было зря.

А вот теперь он был похож на демона ада. Всклокоченные волосы, горящие безумием глаза. Небрежно застегнутая рубашка.

Он залетел в комнату и буквально вырвал меня из теплого плена моей тоски. Впился в мой рот диким, голодным поцелуем. Его губы не просили, они приказывали, они брали меня и не спрашивали согласия.

И тогда, как по мановению волшебной палочки, во мне разом проснулись все мои инстинкты, которые я столько времени подавляла пыльцой лакморана. Я, наверное, утратила разум, потому что сознание категорически отказалось участвовать в этом безумстве. А вот тело…

Оно признало асура своим повелителем. Покорилось ему по первому требованию и пело для него, как хорошо настроенный инструмент в руках виртуоза. Словно огненная лава окатила меня с головы до ног, заставляя плавиться и стонать. Я практически теряла сознание, безвольная и покорная игрушка в сильных руках.

Не знаю, сколько продолжалась эта сладостная пытка, но только вдруг он отпрянул и зарычал.

— Ну, уж нет! Я не дам тебе умереть вместе с ним!

В одну секунду он снимает стазис с бесчувственного тела, рвет рубашку у него на груди и острым когтем вспарывает бесчувственное тело.

Я в ужасе замираю. Сердце Айренира живое! Я вижу, как оно слабо трепыхнулось и думаю: мне показалось?!

Асур зубами вскрывает вены на обеих руках. Я вижу, как мелькают острые драконьи клыки под искривленными болью губами Эрионара. И вот уже драгоценная кровь дракона, кровь наполненная магией, золотым потоком омывает моего принца, смешивается с его кровью и растворяется в ней, наполняя бесчувственное тело первородной силой.

— Ты слышишь меня? Слышишь?! — кричит Повелитель, яростно сверкая глазами, и наклоняется к самому лицу дроу, — если ты умрешь, я возьму твою жену против ее воли, потому что она хочет только тебя. Я сделаю ее своей. Я стану отцом твоему сыну. Этого ты хочешь?!

И слабый, бесплотный голос, шепчущий в моей голове: «Нет… нет… нет…»

Первородная древняя сила, струящаяся в жилах асура, сращивает кости, заживляет раны, возвращает с того света, если связь между телом и душой еще не прервалась. Но! Асуры не способны исцелить никого, кроме себя и своих родных.

В моей голове раздался тихий довольный смех.

«Помни мою доброту, девочка», — пропел знакомый голос Нуэд.

На моих глазах сердце Айренира сжалось, омытое золотым потоком, неуверенно трепыхнулось, и вдруг я увидела, как безобразная рана на его груди начала быстро зарастать.

Невесомый вздох сорвался с бледных губ Айренира. Я очнулась. Вспомнила, что могу помочь, и направила собственную целительную силу на помощь Эрионару.

Легкие дроу расправились, наполняясь кислородом. Я услышала, как первый раз робко стукнуло его сердце, увидела, как засветилась, пока еще слабо, золотисто-багряная аура. И тогда произошло нечто неимоверное. Потускневшие багряные нити дроу вдруг вздрогнули и потекли, переплетаясь с моими и теми, что принадлежали асуру. Багрянец, золото и аметист слились воедино, продолжая и дополняя друг друга. Единый ослепительно-белый контур замкнул нас в единое целое, сделав звеньями одной цепи.

А в воздухе звенел серебристым колокольчиком радостный смех лукавой богини. Она все-таки добилась своего.

Но это был еще не конец истории.

Спустя полгода после описываемых событий нашли, наконец, Элению и герцога Анторийского, вернее, то, что от него осталось. Оказалось, они скрывались в Первородном лесу, и попали под чары биншит. Феи-призраки завлекли несчастных в болота, где на них напали оборотни. Герцога загрызли, а его дочь оставили в качестве общей самки. К тому времени, как ее спасли, эльфийка уже потеряла человеческий облик и больше напоминала зверя.

Асуры скопировали ее воспоминания, погрязшие под гнетом безумия, и мы узнали все шокирующие подробности.

Оказалось, ее отец воспользовался-таки кристаллом обретения и вышел на того асура, который изначально предназначался ей в мужья. Асур действительно оказался очень слабеньким, слабее, чем эльфийский маг. Когда Деус попал в темницу, жениха пригласили в Анторийский замок для встречи с невестой и там герцог пытками принудил его открыть ход в Зал Суда. Это именно его тело выпало из портала перед бомбой. Я хорошо запомнила бледно-голубые волосы водного асура.

На этом печальные события были окончены.

Через год Брейн встретил прекрасную девушку-тигрицу, и она осчастливила его тройней. Сейчас он примерный семьянин и любящий отец для своих пяти сорванцов. На свадьбе альфы львицы рыдали навзрыд, еще бы, такого «производителя» теряли!

Вейрах стал моей тенью. Самым верным слугой, непримиримым и неподкупным. Даже сам Повелитель считался с ним, если дело касалось меня. Иногда мои мужья даже подшучивали, мол, влюбился, бедняга, без памяти. Но все мы знали, что это совсем другое.

Он просто до дрожи в коленях боялся меня потерять. Меня — не простую эльфийскую девушку, а королеву древнего народа — единственную ниточку, дающую надежду на жизнь этому миру. Может быть, когда-нибудь, этот страх пройдет, и мой верный друг обретет простое семейное счастье.