Элисон Джервайс - За 27 дней

— Так ты, должно быть, Арчер.

Мама бросила на Арчера оценивающий взгляд, в то время как встала с дивана. Никто не мог винить Арчера за то, что он казался таким нервным. Губы мамы были сжаты, а её проницательный взгляд бизнес-леди работал на полную мощность.

— Да, — кивнув, сказал Арчер.

— Микаэла. — представилась мама, наклоняясь вперёд, чтобы пожать руку Арчера.

— Рад познакомиться.

Голос Арчера был спокойным и плавным, как и всегда, но на его щеке проявился нервный тик, а пальцы левой руки сжались в кулак.

— Ты кажешься слегка взрослым для старшеклассника, — сказала мама, дальше рассматривая Арчера.

— Я поздно пошел в школу, — ответил Арчер. — Мне исполнится восемнадцать в мае.

Глаза мамы метнулись ко мне, и она подняла одну бровь, как бы говоря: «слишком взрослый для тебя, Хедли Энн».

Боже, это было чертовски ужасно.

Я не могла поверить, что мама на самом деле настаивала на том, чтобы познакомиться с Арчером, прежде чем дать согласие на то, чтобы мы провели день в городе вместе. Несмотря на тот факт, что Арчер и я проводили достаточно много времени вместе с ноября. Несмотря на тот факт, что я уехала из города с его семьей на прошлых выходных. Ничего на самом деле не изменилось. Кроме того, что теперь мы просто рискуем больше целоваться.

— Хорошо, ну тогда пообедаем? — сказала мама, указывая на обеденный стол. — Я надеюсь, ты не против итальянской кухни.

— Нет, — быстро сказал Арчер. — Вовсе нет.

— Конечно, не то чтобы, ты ешь итальянскую кухню каждый день, — прошептала я Арчеру, как только мы направились к обеденному столу.

— Ха-ха, — пробормотал он в ответ. — Мы поедим ужасную, жирную пищу позже.

Я заняла место рядом с Арчером, в то время как мама как обычно села во главе стола. На столе были разложены тарелки с лингуи́не [38] Лингуи́не, или лингвинетте — классические итальянские макаронные изделия крупного формата из региона Кампания. Они тоньше, чем феттучине, и ближе по форме к спагетти, но слегка сплюснуты: особый вид узкой плоской вермишели. , равиоли и спагетти вместе с хлебными палочками и несколькими шоколадными канноли.

Наверняка, еда на вынос.

— Вы ведь не начали обедать без меня, верно?

Папа вошел в квартиру, в то время как мы все накладывали пасту и хлебные палочки. Он не удивился, увидев Арчера, сидящего за столом, что, безусловно, было облегчением.

Менее приятное поведение мамы всё это время было немного отталкивающим.

— Арчер, — сказал папа с вежливой улыбкой. — Приятно снова тебя видеть.

— И вас тоже, сэр, — ответил Арчер, пожимая руку отца.

— Присматриваешь за моей девочкой, я надеюсь?

Мои щеки тут же запылали от смущения.

Папа, казалось, не видел ничего особенного в том, что только что сказал. Он выглядел расслабленным, пока клал себе обед.

— Это не просто, — сказал Арчер. Я не могла сказать, был ли он серьёзен или нет. — Но мне хотелось бы так думать.

— Хорошо, хорошо.

Папины мысли были явно где-то ещё, в то время как он принялся за еду и в то же время уткнулся в свой iPhone.

Я вздохнула, ковыряясь в еде и чувствуя себя неловко.

То, что мои родители вели себя незаинтересованно и лишь немного грубо по отношению к Арчеру, было не совсем то, что я представляла, когда мама попросила с ним встретиться.

Я продолжала поглядывать на Арчера уголком глаза, пока ела, надеясь, что он не слишком злится из-за этого.

— Так скажи мне, Арчер, — сказала мама, вытирая рот салфеткой. — Тебе нравится в школе?

О Боже. Ей обязательно было это спрашивать это, да?

— В принципе, да, — ответил Арчер. — Я постоянно занят углубленным изучением отдельных предметов и большую часть времени работаю.

— Работаешь? — решительно повторила мама.

— Его семья владеет кофейней, — вмешалась я. — Там, где я работаю. Помнишь?

— Точно, точно, — сказала мама, махнув рукой. — И как продвигается бизнес?

— Отлично, — сказал Арчер. Он придерживался ровного и вежливого тона, но я знала его достаточно хорошо, чтобы понять, что ему некомфортно на данный момент. — Это место существует примерно с 1880-х годов, так что оно довольно хорошо известно.

— О, правда? Это впечатляет. — Мама удивилась.

Да , подумала я, закатив глаза. Она точно считает, это впечатляющим.

Арчер пожал плечом и промолчал.

Разговор после этого был очень-очень неловким. Мама хотя бы пыталась как-то вовлечь Арчера в разговор. Арчер на самом деле отвечал очень вежливо и ни капельки не язвил. Я в основном молчала, говоря лишь тогда, когда ко мне обращались.

Папа с другой стороны не произнес ни единого слова.

К тому времени, как мы, по крайней мере, съели часть канноли, и мама встала, очевидно, завершая обед, я была готова начать взывать в молитвах.

Я отчаянно хотела уйти.

— Ну, я надеюсь, вы весело проведете время, — натянуто сказала нам мама. — Держи мобильный при себе, Хедли, и береги себя.

— И возвращайся к десяти, — добавил папа, не отрываясь от своего телефона.

Так что, похоже, он слушал.

— Я знаю, — сказала я. — Мы будем в безопасности, я обещаю.

Мама кивнула, ещё раз пожав руку Арчеру, и затем я вытащила Арчера из квартиры.

Я начала извиняться, как только входная дверь захлопнулась.

— Боже, Арчер, мне очень жаль. Я знаю, что мои родители ужасные, но я не думала…

Арчер на мгновение бросил на меня ошеломленный взгляд, прежде чем расхохотаться.

Я лишь уставилась на него.

— Честно, Хедли? — сказал он. — Я ожидал подобного. Твои родители значимые, деловые фигуры в Нью-Йорке. Конечно, у них свои взгляды.

— Все равно. — Я вздохнула, проводя рукой по лицу. — Они вели себя не совсем хорошо и могли бы относиться к тебе лучше.

— На самом деле, это было довольно забавно. — Арчер пожал плечами, когда мы подошли к лифту.

— Ага, для тебя, может быть. — Я закатила глаза.

— Эй, — сказал Арчер, слегка толкнув меня. — Ты терпела мою семью. Будет справедливо, если я буду терпеть твою.

— Ну, разве ты не замечательный бойфренд?

— Чертовски верно.

Я полагаю, можно было сказать, что сегодня был, в некотором роде, очень важный день. Сегодня мы с Арчером собирались на наше первое и официальное свидание… или вроде того. Я немного нервничала по этому поводу. Я понятия не имела, куда мы идём или что собираемся делать и Арчер отказывался говорить мне. Я была немного смущена, но надеялась на лучшее.

Снаружи воздух был морозным, а небо над головой заволокли густые серые облака. В Нью-Йорке определенно был декабрь, это уж точно.

— Так ты скажешь мне теперь, куда мы идем? — спросила я Арчера, как только мы направились дальше по тротуару.

— Нет. — Он взглянул на меня с серьезным видом. — Я сказал тебе, что не расскажу, так что перестань спрашивать.