Галина Гончарова - Зеркало войны

– Идемте, дядюшка.

– Куда?

Лоран и мяукнуть не успел, как его подцепили под локоть и потащили по коридору.

– Как это – куда? Раздеваться!

– Э-э-э-э-э?

Матильда отвоевала еще десятка два шагов.

– А что – вы стесняетесь что-то показать девушкам? Зря, в вашем возрасте вы очень даже еще ничего…

На возраст Лоран обиделся. Но грудь выпятил, не подозревая, что слово «хорошего» Матильда спешно проглотила. А то вырвется добыча раньше времени.

– Так куда мы идем?

– А мы уже пришли, – ухмыльнулась Матильда, впихивая дядюшку в гостиную и блокируя дверь. – Госпожа Элинор, поговорите, пожалуйста, с портнихой.

– О чем, Малена?

– О дядюшке, конечно! Его срочно надо одеть! И покрасивее! Кружево, шитье, голубые тона – обязательно.

Элинор Ардонская подняла брови, но от вопросов типа «С чего такое радушие?» удержалась. И, памятуя слова мужа о том, что Мария-Элена умна и ничего просто так не сделает, ловко цапнула Лорана за руку.

– Как скажете, Малена. Господин Рисойский, мы сейчас пройдем в ваши покои, осмотрим гардероб, потом решим, чего не хватает…

Лоран пытался вырваться, но графиня вцепилась не хуже мурены. И вещала, вещала…

Рисойский понял, что без куска мяса ее не оторвать, вздохнул и смирился, одарив Матильду злобным взором. Та ответила нежной улыбкой.

– Терпите, дядюшка. Двор – место сложное, а у вас небось все штаны по моде пятилетней давности. Решат еще, что вы короля не уважаете, все потом наплачемся.

Короля Лоран если и не уважал, то и вслух признаваться не собирался. И правильно. Это вам не ворюга-губернатор, это король. Он и казнить может. Так что…

Матильда довольно улыбнулась, покидая комнату. А не одной ей иголки сегодня достанутся!

Письмо ее светлости герцогессы Домбрийской легло на стол канцлеру.

Его светлость Леонар Тарейнский прочитал несколько строчек и вскинул точеные брови.

Канцлер был хорош. Этакой мужской красотой сильного хищного самца. Светлые волосы, черные брови и ресницы, большие серые глаза. Совсем другой тип красоты, не тот, что у Рисойского, но тоже очень притягательный.

– Герцогесса Домбрийская, вот как…

Этот вопрос стоило обсудить с королем. И немедленно.

Остеон лежал в постели.

Леонар покосился на исхудавшие руки короля, перевитые синими узловатыми жилами, и поежился.

Не хотел бы он для себя такого. Нет, не хотел. И выглядит жутковато, и наверняка больно. Чудо, что король еще жив.

Впрочем, поклон был выполнен безукоризненно. Больные и умирающие короли сносят головы не хуже здоровых. Вдруг Остеону на том свете канцлер потребуется? А тут и повод есть?

– Ваше величество.

– Леонар.

Темные глаза запали. Но безумия в них не было, наоборот, разум короля словно стал еще яснее.

– Ваше величество, мне принесли письмо от герцогессы Домбрийской.

Остеон на мгновение задумался. Память ему никогда не изменяла.

– Хм-м… Мария-Элена, так?

– Да, ваше величество.

– Она в столице?

– Да, ваше величество, и ждет аудиенции, в любой момент, когда вам будет благоугодно.

Остеон глубоко вздохнул.

– Леонар, ты же видишь, как я себя чувствую. Это не зрелище для молодой девушки.

– Ваше величество?

– Пусть ее примет Найджел. И документы ей подпишет на вступление в наследство, если девушка окажется достойной.

Леонар поклонился в знак согласия. Обсудил еще пару менее важных вопросов и попросил разрешения удалиться.

И никто из собеседников не знал про Бариста Тальфера, который нагло подслушивал разговор.

А что еще можно сделать? Как еще оставаться в курсе всех событий? У Бариста не было выбора. Какое там подслушивать – он бы и шервулю в зад залез, если б знал, что это пойдет на пользу делу.

Говорите, герцогесса Домбрийская?

Барист отродясь ее не видел, не представлял, на кого она похожа, но главное в человеке не красота, а ум. Дураков среди Домбрийских вроде бы не было. Но будь она хоть трижды дурой, Баристу позарез требовались союзники. Ее высочество Лидия пока еще не прибыла. А отвлечь принца надо.

Может быть…

Барист поспешил к себе и быстренько накатал записочку для Марии-Элены. Потом вручил курьеру и приказал отвезти даме. Обязательно дождаться ответа, и привезти письмо Баристу. Сегодня.

Курьер поклонился и уехал.

Барист зло уставился в стену.

Куда, спрашивается, пропал Варс? Чтоб ты… чтоб тебя… только найдись, а голову я тебе и сам отверну! Скотина бессовестная!

– Степняки, ваше сиятельство.

Станс Грейвс лично пошел в разведку. Вернулся и теперь докладывал обстановку.

– Их там тысячи три-четыре. Половина занята, делает подкоп. Вторая половина изматывает защитников крепости.

Рид кивнул.

– Нарисуй, как они стоят? Относительно ворот?

И тут-то аллодийцам крупно повезло.

Степняки пока еще не умели осаждать крепости правильно. И кал-ран Бардух очень удачно – с точки зрения Рида – выбрал место для подкопа.

С противоположной от ворот стороны крепости.

Вообще, расчет имел под собой почву. Крепость же! Большая, с одного конца на другой не побегаешь постоянно, замотаешься. Даже если по стене, а не через двор, все равно тяжко. И тут – степняки.

У аллодийцев есть выбор: либо они пытаются остановить подкоп, но тогда степняки, обнаглев, штурмуют ворота, либо они защищают ворота, оставив неприкрытым тыл. И опять степняки в выигрыше.

Опять же баллисты.

У степняков их было целых шесть штук, и расположили они орудия симметрично, справа и слева от ворот, чтобы обстреливать крепость с двух направлений, не рискуя зацепить своих. Это сильно выматывало защитников крепости, но и у баллист были минусы.

Это маленькие, карробаллисты, которые были с собой у Рида, можно было таскать чуть не на руках. А вот большие… Их даже быстро не развернешь, что немало радовало маркиза.

Рид оглядел свое войско.

Да, хорошо бы дать знать Лоуселю, что здесь подмога. Хорошо бы отдохнуть, отъесться, отоспаться.

Хорошо бы подлечиться.

Не в этой жизни!

– Ну что, ребята, нам остались сущие пустяки?

«Ребята» смотрели молча. Для них уже все в этом мире было пустяками, чего тут спорить?

– Нам надо сейчас пойти, пробиться к воротам и дождаться, пока нас впустят в крепость. А там мы сможем хотя бы поспать, недолго. Пока Хурмах не подойдет.

Кричать никто не стал. Выдавать себя степнякам раньше времени? Нашли дураков.

– А нас раньше не стопчут? – уточнил кто-то из воинов.

Рид, ухмыльнувшись, покачал головой.

– Стопчут. Но не нас. Степняков.

Вояки уставились на маркиза.

Рид оскалился не хуже волка и продемонстрировал недавние трофеи.