Елена Болотонь - Консумация [СИ]

Развернулась к парапету, подтянулась и взобралась на него. Встала. Простор и океан раскрылись гораздо сильнее. Раскинула руки в стороны, запрокинула лицо. Чувство свободы, схожесть с парящей птицей. Немного кружится голова. Закрыла глаза и… полетела вниз, прямо в чьи-то объятья.

— А-ай!

— Ты что задумала? — Аллард рассержен. Это он меня стянул с парапета.

— Я?

Смотрю в чёрные как ночь глаза. Взгляд плавно перетекает на шрам, прямой нос. Потом на ровные красивые губы. Приятный запах мужчины, неизвестной туалетной воды, близость наших тел, ощущение неудобства. Сердце колотится быстро, ритмичная пульсация даже пробивается через ткань. Щёки горят, ноги ватные. Силы меня покинули, превратив в тряпичную куклу. Внутри мешанина эмоций от волнения на суровом лице, от сильных рук, удерживающих в крепких объятьях.

Что он тут делает? Мгновение. Два. И Шелем резко отступает, будто ему неприятно. Его хмурый тяжёлый взгляд подавляет. Не выдерживаю и защищаюсь:

— Вы что же решили? Я прыгну?

— Да кто тебя знает? — недовольно говорит он. — Ты ушла расстроенной из столовой.

— Вы, правда, думаете, это повод кинуться вниз? — возмущаюсь и с жаром добавляю: — Да я счастью поверить не могу, что нашла в вас защиту. Вы меня спасли, приютили. О таком туфи могут только мечтать!

— Кхм!

Аллард крякает и отворачивается. Кажется, он в замешательстве. Понимаю, что нельзя переигрывать, необходимо исправлять ситуацию. Мужчина чувствует себя глупо, и это неправильно. Самолюбие — штука хрупкая, шутить с ним нельзя.

— Но вы правы, мой господин. Ваолена заставила меня вспомнить весь пережитый кошмар, — говорю искренне, как никогда, — в который я угодила по собственной глупости. Думала помочь маме, но получила урок и страдания. Не хотела рассказывать вам, портить настроение утром. Унижения, насилие всегда хочется побыстрее забыть…

Я отвернулась к океану, обхватила себя руками и немного ссутулилась. Вода шумела где-то внизу, отвлекала. Потянулись секунды. Невыносимо долго время отсчитывало неопределённость нашего разговора.

Только бы не обиделся, только бы понял правильно. И вздрогнула, почувствовав на плечах тёплую ткань. Шелем укрыл меня своей верхней накидкой. Наверное, здесь прохладно.

— Ты хотела как лучше. А Ви. Не сердись на неё. Когда-то она сама была туфи.

— Но… Зачем тогда? — недоуменно спрашиваю. — Она меня проверяла?

— А ты не глупа.

В мужском голосе толика радости. Руки Алларда ложатся на предплечья, меня разворачивают. Снова его пронзительные глаза, сведённые брови, упрямо сжатые губы и страшный шрам в поллица.

— Но почему до сих пор мать не знает?

— Стыдно. Мне нечем её порадовать.

— Туфи хорошо зарабатывают.

— Да. Хорошо. Но мои первые кредиты уходили на наряды и украшения. На счету осталось немного. Если пропаду без вести или умру, мама получит наследство…

Непонимание Шелема как последняя капля. Меня всё-таки прорывает. Всё накопленное и казалось забытое изливается через край:

— Каждый день как на войне. Пьяные клиенты, для которых я — живая игрушка. Все думают, что им позволено всё. А зены… Жуткие зены. Они выкупили контракт подруги, и Эми куда-то пропала. Где она? Что с ней? На её месте могла быть и я.

Ладонь Шелема касается моей щеки. Нежное дотрагивание и от мужских пальцев кожа разгорается снова.

— Ейль рихим дарис [1] Больше тебя никто не обидит. Я обещаю. , — произносит вдруг он на леварском, и я замираю.

Ни в коем случае нельзя себя выдавать. Нельзя показывать, что я его понимаю. Неимоверных усилий стоит сдержать эмоции, а хочется расплакаться и приникнуть к сильной груди. Хочется спросить его: «Это правда?»

Не-ет! Мне дозволено лишь чуть-чуть удивления. Вскинуть брови, изогнуть губы, как будто из чувства вины:

— Я вас не понимаю. Что вы сказали?

Аллард сдержанно улыбается.

— Тебе нравится океан?

Конечно, это неправда. Он говорил о другом. Но ничего не остаётся, кроме ответа:

— Очень нравится. Мой господин. Позвольте вопрос?

Лёгкий кивок согласия.

— Почему вы решили защитить меня? Помогаете? Так внимательны?

И вновь странный, будоражащий душу взгляд. Очень серьёзный, глубокий. В нём так много открыто и при этом ничего не понятно. Ответит? Нет?

— Ты — искренняя, смелая. Как выяснилось, ещё не глупа. Жаль будет, если такая землянка погибнет из-за цинизма леварцев.

И всё? Шелем решил сохранить ценный человеческий кадр? Странный какой-то. Ловлю себя на той же мысли, что посетила недавно. Странный и необычный леварец, на других не похож. Как сильно он отличается от тех, кого я видела раньше.

— И что же дальше?

— Живи пока здесь. Тебя никто не гонит. Потом будет видно, — неожиданно сухо отвечает Шелем, разворачивается и уходит.

Я стою и смотрю ему вслед, буравя взглядом широкую спину. «Спасённая» и заботливо укрытая правителем Арики и Анитары от холода и ветра, не знаю, что думать. О, Небеса! Дайте мне выдержки. Уже предчувствую, как может всё усложниться.

Я смотрю в окно, пока Ашиль сходит с ума. Серёжки сняла, они лежат в одном из карманов платья. Дрон летает над головой. Хорас в ярости, ему не нравится, что я до сих пор ничего не нашла. Целых три дня я провела одна во дворце, изучала планировку, гуляла. И всё это время Шелем отсутствовал. Ваолена была вместе с ним. Слуги и охрана старались не попадаться на глаза. Всё вокруг словно вымерло вместе с отъездом хозяев.

Основной кабинет Алларда и компьютерная система были найдены быстро. После скрининга выяснилось, что и комната не охраняется.

— Потому что информация защищена последними разработками, — пояснял Ашиль, когда я исследовала пространство. — Мало кто способен вскрыть интеллектуальный замок. Да и в тебе, похоже, не видят проблему. Считай, нам повезло.

Подсознательные коды… Интересная, на самом деле, штука. Информация, засекреченная подобным образом, доступна лишь владельцу. Цифровые замки откликаются лишь на волновое излучение мозга хранителя. Следовало понимать, что люди, зены, леварцы уникальны и повторить чужое мышление с идеальной точностью нереально.

И всё же… Коды научились вскрывать. Это стало возможным с помощью интуиции и смекалки. На базе Хораса этому учили меня.

Теперь я должна проникнуть в базу данных Алларда и найти для Хораса любую полезную информацию. Спрашивается, зачем?

— Чем больше у меня будет инструментов влияния на него, тем лучше, — объяснял Ашиль.

Да. Тогда он ещё объяснял спокойно и вдумчиво.

Трое суток с краткими перерывами я провела в кабинете, раз за разом решая задачки.

— Сколько будет если к трём дирамам добавить три сульфа?

— Четыре ки.

— Неверно!