Елена Болотонь - Консумация [СИ]

— Она ничего не знает.

— И долго ты работала в клубе?

— Несколько месяцев.

— Я слышала, дольше трёх месяцев девушки там не выдерживают. Слишком условия жёсткие, — говорит Рэй. — Как ты справлялась?

— Было по-разному.

— Заставляют пить алкоголь?

Хмурюсь. Эта тема мне неприятна. Ваолена заинтересована продолжать, Шелем невозмутим как скала. Он медленно пьёт напиток и внимательно слушает. Предпочитает находиться в тени. Любопытно, Аллард мог попросить любовницу вывести меня на эмоции? Насколько они доверяют друг другу? Но некогда размышлять. Они ждут ответа.

— Девушкам приносят разбавленный. Смешивают его с водой. Но если клиент просит ракшу… — не скрываю вздох. — Для некоторых это проблема.

— Почему?

— Клиентам нельзя отказывать, а ракша — крепкий напиток. Не все справляются. Могут быстро пьянеть и досаждать гостям.

— И что тогда?

— Наказывают. Ведь девушка обязана удержать интерес.

— Как же ты это делала?

— Выкручивалась, кокетничала. Обещала невыполнимое.

— И подарки тебе дарили?

Вопрос задан спокойно, но я уловила скрытый подтекст. И Шелем молчит. Он так и не участвует в диалоге. А мне…

— Однажды мне прислали колье. Не знаю кто.

— И что?

— Она пришла сказать, что согласна покинуть дворец и попросила кредитов. Аванс не взяла. Ей нужна вся сумма сразу. Она хочет огромную сумму.

Наконец поднос в руках. Я иду к столу, где заседают правители. Моя задача показаться во всей красе и понравиться Алларду. Он должен отметить моё сходство с любовницей. Сходство может помочь.

— Доброго вечера, господа, — с радушием приветствую соправителей.

Ставлю лёд, стаканы на стол, боковым зрением отмечая удивлённые взгляды. Но мне интереснее Аллард. Его настороженность продирает до дрожи и сбивает дыхание. Почему он так убийственно смотрит, будто знает всё наперёд?

— Шелем, — спрашивает один с лёгкой издёвкой, — ты решил сделать из любовницы туфи?

Ответом на вопрос раздаётся негромкая музыка, и на сцене появляется женщина. Приятный голос разливается по залу, и леварцы отвлекаются. Поёт рыжеволосая Рэй. Удивление мужчин становится гораздо сильнее. Даже Хорас и тот делает вид, что ошеломлён.

Хмурый прищур Шелема вынести очень сложно. Хочу сбежать и побыстрее. Перевести дух и всё осмыслить, дать возможность успокоиться и леварцам.

— Прайская трава, — тихо говорю и снимаю подставку с подноса. — Слышала, ракша с ней приобретает более насыщенный вкус.

Чашка неприлично громко звякает, опускаясь на стойку, и переводит акценты. Негодующий взгляд Шелема заставляет пожалеть о решении.

Зря придумала задобрить правителя, неверный ход. Аллард быстро понял, что его выделили из всех, и… рассердился. Хотелось сюрприз представить как внимательность к гостю, но сделала хуже.

— Хочешь попробовать ракшу?

Аллард отрывисто спрашивает, я же уверенно качаю головой и, не задумываясь, отвечаю:

— Боюсь, если выпью, не смогу вас обслуживать.

— Ты что себе позволяешь, девчонка?

Строгий голос Хораса похож на шлепок. Вздрагиваю, и тени прошлого оживают. Вновь на полу, вся в слезах. Перед глазами то же самое холёное лицо с лёгкой брезгливой улыбкой, в ушах звенят мольбы не делать меня шпионкой и не подкладывать под другого.

— Простите меня, господин, — тихо произношу и разворачиваюсь к нему. — Мне сегодня оказана высокая честь. Если прикажете, выпью. Но меня лишь спросили — хочу ли я ракши? Я не хочу.

Смех седого правителя Ариены разряжает накалившуюся обстановку.

— Какая наглая, но смекалистая туфи. Иди, принеси ещё. Нам этой мало.

Атмосфера раздражения плавно растворяется шутками. Мужчины обсуждают специфику вкусов друг друга. Разворачиваюсь и медленно выдыхаю. Кажется, повезло. Направляюсь к бару, пытаясь усмирить дрожь, отдающуюся в кончиках пальцев. Анализирую. Хорас почему-то не в духе, но ведь поднести прайской травы он предложил.

Возможно, это часть его плана «помочь». Но что Ашиль задумал? Медленно поворачиваю голову, чтобы искоса посмотреть на мужчин. Им довольно весело вместе. Ваолена поёт задушевную песню о любви и предательстве. Я могла бы стоять вечность и слушать её нежный голос, но короткий выжидающий взгляд Хораса выводит из ступора. Ракша! Забыла совсем!

Подхватываю поднос под ехидный смешок бармена и лечу снова к леварцам. Аккуратно выставляю стаканы на стол, забираю пустые. Улыбаются все, кроме Шелема, и это как раз напрягает. Весь план провалится, если Алларду я стала противна. Одна ошибка испортила всё, но как исправить её не знаю.

— Интересно, а эта туфи умеет петь? — веселится Рэйдос Тэм, самый молодой из пяти. — Пусть выйдет на сцену. Ну, или споёт что-нибудь здесь.

— Хорошая идея проверить, насколько их голоса схожи, — тут же подхватывает Лиони. — Как тебя зовут, туфи?

— Лиама Мискис, — с достоинством отвечаю и втайне надеюсь, что их задумка провалится.

Пела я только в детстве, да и голос у меня так себе. Ничего выдающегося, слуха нет. Опозорюсь и окончательно вызову безразличие у того, кого должна покорить. Разворачиваюсь, чтобы уйти, делаю пару шагов.

— А ну-ка, постой! — гневный окрик Хораса. — Куда это ты собралась? Она вообще понимает с кем находится здесь?

Замираю под общий смех. Тревожно позвякивает на подносе стекло.

— Что ты взъелся на неё, Ашиль? — спрашивает его Фарэм.

— Ему диами настроение утром испортила, — издевается Тэм. — Не смогла удовлетворить, или сам слабоват оказался?

Диами — это девушка для удовольствий. У каждого леварца обязательно есть такая, иногда не одна. Правда, у Хораса я их не видела. Потому и надеялась, что стану его единственной и неповторимой. Теперь всё кажется очень смешным. Ждала любви от того, кто не способен любить.

— Смотрите, даже Лиама смеётся!

Лиони кривится и привлекает совсем ненужное внимание ко мне. Получается, я насмехаюсь над соправителем? Это очень и очень плохо. Ашиль резко поднимается из-за стола. Оскорбление нанесено какой-то безродной туфи? Хорас явно взбешён. Надо попробовать его успокоить, вечер продолжается, может, мне ещё представится шанс получить расположение Шелема. Всё наладится. Обязательно!

— Простите, господин. Я не смеялась над вами, — с жаром отрицаю. — Как я могу? Просто вспомнила детство в общине. Мальчишки тоже себя так ведут.

Слова теряются в хохоте. Леварцам смешно. Смотрю на каждого из правителей. Они все смеются, а Шелем вообще отвернулся. Он следит за сценой, где продолжает петь его Рэй. Медленно отступаю, потому что на меня надвигается Хорас. Он жутко злой, устрашающий. Впрочем, неудивительно. Что толку от моей схожести с Ваоленой, если Алларду я безразлична?

Зажмуриваюсь в момент, когда щеку обжигает удар. Удар сильный настолько, что меня отбрасывает прямо на пол. Не могу скрыть стон, челюсть просто выворачивает от боли. Закрываюсь ладонью. Боже! Больно! Непроизвольно слёзы хлынули по щекам.