Эйвери Блесс - Где наша не пропадала [СИ]

— Мы хоть уже и не так молоды, но еще не потеряли силу в своих руках, да и опыт с годами никуда не ушел. Позвольте присоединиться к вам.

Эйр цепким взглядом прошелся по ожидающим его ответа пожилым мужчинам, подмечая их военную выправку, горящий непримиримый взгляд, бросаемый на Даршевиль, и упрямо сжатые губы. Знает он таких. Если не разрешит им пойти с ним, они сами отправятся разбираться с теми, кто учинил беспорядки в их городе. И неизвестно чем это закончится. Сегодня и так множество людей может погибнуть, поэтому не хотелось Рейну иметь на своей совести смерти еще и этих стариков. Но и брать их с собой он также не видел смысла.

— Для вас у меня будет другое задание, — как только Аркана начал говорить, ожидающие его ответа мужчины в летах гордо подтянулись. И для них в этот тяжелый час нашлось задание. — Вы же видели, что творилось только что на выезде? Народ в панике чуть не передавил друг друга. Проследите за порядком на воротах, чтобы те жители, которые хотят покинуть город, смогли это сделать спокойно, не погибнув под ногами перепуганных людей или колесами телег.

По мере того как эйр говорил старики начали недовольно хмуриться. Они понимали, что от них пытаются мягко избавиться и им это не нравилось. Аркана же тем временем продолжил.

— Но не это будет вашей основной задачей. — От последних слов старцы напряглись, заинтересованно посмотрев на своего господина. — Найдите веревки. Много веревок. Они вам понадобятся, чтобы связывать зачинщиков беспорядков. Уверен, как только они поймут что проигрывают, то попытаются сбежать. А этого никак нельзя им позволить. Они все должны предстать перед судом. Чтобы другим неповадно было. Поэтому надеюсь на вас и вашу помощь. Все же вы правы, ваш опыт как воинов, так и бывших стражей никуда не делся.

Старики, счастливо улыбаясь, закивали головами. Для них было важно то доверие, которое им оказал эйр. А так же для них было важно чувствовать себя нужными и полезными в эту тяжелую минуту.

— Мы вас не подведем, эйр. Можете на нас положиться. Ни один преступник не уйдет ни от нас, ни от правосудия.

Кивнув старцам головой на прощание, Аркана оглянулся на свой отряд. За его спиной собралось не меньше семи десятков крепких парней.

— Выступаем.

Так как поток беженцев уменьшился до маленького ручейка, довольно большой отряд смог быстро зайти в город, вытянувшись в шеренгу по четверо, чтобы спокойно передвигаться по центральной улице и при этом не мешать горожанам спасаться бегством. Ведь разошедшаяся толпа из уничтожающих Даршевиль мародеров наверняка тоже начинала свое движение по ней.

Первые несколько кварталов бунтари прошли ничего (хотелось надеяться, что и никого) не тронув. Это, скорее всего, из-за того, что вначале шли малореспектабельные дома бедняков. Даже по центральной улице. Но вот впереди показалась первая баррикада из поломанной мебели, вокруг которой бегал, причитая ее хозяин. Завидев приближающийся отряд, он заметался, ища куда бы спрятаться. Но как только ему удалось разглядеть едущего впереди эйра, мужик тут же бросился навстречу Аркане, падая на колени чуть ли не под копыта криовеса.

— Справедливости! Прошу защиты и справедливости!

— Кто ты и что произошло?

— Достопочтенный эйр, я Вайлок. Тюдо Вайлок, хозяин постоялого двора. Бывшего постоялого двора, — заламывая руки, мужчина с несчастным видом оглянулся на баррикаду, перегораживающую улицу. — Они меня разорили, по миру пустили, все вынесли, все сломали. Только и осталось, что уповать на вашу справедливость и защиту.

Рейн, смотря на валяющегося в пыли на дороге толстяка, брезгливо скривился.

— Заканчивай как баба причитать, говори нормально что произошло.

— Пришли они еще утром и давай ломиться в мою «Веселую толстуху», требуя книгу регистраций, чтобы узнать кто у меня на поселении. Но я маленький человек, у меня бедный постоялый двор. На обед ко мне в таверну приходят простые работники, а комнаты у меня снимают торговцы или вновь прибывшие переселенцы. У меня не останавливаются благородные сиеры. Но они все равно обыскали все комнаты, выгнали всех посетителей, а потом вынесли всю мебель, сломав ее. Они меня разорили, по миру пустили. Бедный я, бедный. За что мне эта кара? Я же каждые выходные ношу дары Богине. Чем я прогневал Пресветлую?

Завыв от горя, толстяк вцепился в свои волосы скрюченными грязными пальцами и начал биться головой об дорогу. Аркана же, окинув его неприветливым взглядом, отметил про себя, что на хозяине таверны нет следов побоев. Значит, в конфликт он не вступал в надежде спасти свое имущество. Остается надеяться, остальные также не стали рисковать своей жизнью из-за барахла.

— Зато ты жив. А значит все еще можно исправить и отстроить. Вайлок, кто-то из постояльцев или твоих работников пострадал?

— Нет. Тех, кто сопротивлялся, они закрыли в подвале, чтобы не мешали, а остальные сами ушли.

— Понятно. А ты народ-то из подвала выпустил?

Тюдо Вайлок растерянно посмотрел на эйра, не сразу сообразив о чем тот. Но вот побледнев, толстяк выругался и, вскочив на ноги, бросился перебираться через баррикады на другую сторону улицы. Аркана же тяжело вздохнув, обернулся к шедшим за ним мужикам.

— Четверо останьтесь, освободите здесь все от завала. Если что-то из мебели уцелело, отдайте хозяину. Как только закончите, присоединяйтесь назад к отряду.

Отдав распоряжение, Аркана повел своих людей в обход через соседнюю улицу. В скором времени эйр со своим отрядом вошли в район, где располагалось множество лавок, магазинов и рестораций. Тут уже им открылась неприглядная картина мародерства. Разбитые витрины, сломанные входные двери и несколько пепелищ на месте домов, в которых еще совсем недавно жили и работали люди. В этот раз в ноги к эйру никто не бросался с просьбами или жалобами. Не до того людям было. Кто-то носил воду на пожарища, чтобы от тлеющих углей или случайно вспыхнувшей искры не загорелись рядом стоящие дома. Кто-то разгребал завалы после учиненного погрома в надежде хоть что-то спасти из своего имущества. Кто-то просто сидел на пороге своего дома, покачиваясь из стороны в сторону и невидящим взглядом оглядывая картину разгрома, учиненного мародерами. Но были и те, кто зло и обвиняюще смотрел на вновь прибывших. За то, что не успели. За то, что опоздали. За то, что не защитили. За то, что не помогли и не уберегли. Они молчали, но их взгляды были очень красноречивы.

Аркана, спустившись с криовеса и оглянувшись по сторонам, облегченно выдохнул. Все это можно будет восстановить. Главное, что он не слышит плача по погибшим и не видит раненых и убитых.

— Десять человек останьтесь здесь. Надо затушить все пожары. Одно дело сражаться с мятежниками и совсем другое, если пламя начнет пожирать город. Оно не знает ни жалости, ни пощады и будет уничтожать все вокруг, не обращая внимания: долгожитель ты или нет, стар или мал.