Ада-Аска Эссе - Эльфийский отбор [СИ]

— Надеюсь, это все, что он захочет?

Элизия рассердилась, сдвинула бровки и сделала весьма потешное лицо. Я отзеркалил ей ее гримасу.

— Надоел со своими страхами! До сих пор Кирелли был скромен в своих желаниях. Все, что он хотел — поскорее отделаться от меня.

— И заставил шпионить.

Мне удалось ее смутить. Но оправдываться она не стала.

— Королева в курсе, я оказалась отвратительным шпионом. Но информацию, как он и желал, я ему исправно поставляю.

— С ее подачи?

— Без разницы. Это за рамками клятвы.

Значит ее можно обойти. Если, конечно, он не пожелает чего-нибудь невыполнимого. Я покосился на Элизию. Она невозмутимо уплетала мой ужин, забыв, видимо, что это совсем не кухня Эйрста.

— Он не будет тебя, то есть меня, домогаться? — задал я прямой вопрос.

— Скорее всего нет. Я же говорила, Одан дал ясно понять, что в любовнице не нуждается.

— А в любовнике? — уточнил я.

Она отложила нож с вилкой и приложила салфетку к губам.

— Не думаю. То и дело газеты писали о его связях. С женщинами. Наверное, Ники-Августа сможет рассказать тебе о его предпочтениях подробнее.

— Верно…

Аппетит пропал. Я думал о том, что, возможность того, что Кирелли заинтересуется мной, есть. И не известно, что хуже, в женском или мужском обличье. А будучи связан чужой клятвой «исполнения его желаний»… Буду надеяться, что это угловатое существо он не воспринимает как объект для своих интрижек.

— Про желания, зря ты согласилась, — высказал я свое недовольство.

— Он из простолюдинов, у них нет кодекса чести. Еще и маг. У них тем более отсутствуют моральные принципы. К тому же маг, получивший полную власть, в том числе и над королем, фактически, именно он посадил Крикауса на трон. Руки у него по локоть в крови. Как думаешь, желай он раздавить такую букашку, как я, что ему могло бы помешать? Только клятва, она двусторонняя, теперь он обязан заботиться о моем благополучии.

— Что-то наподобие вассальной?

— Да. Магическая клятва связывает на витальном уровне, так мне объяснил Магистр, центры выживания, они как бы подпитывают друг друга, расстояние не имеет значения. Но он сильнее, поэтому я от него забираю больше чем отдаю. Это хорошо, на это можно будет списать мои успехи в ментальной магии.

— Как это связано? — удивился я.

— Спроси у Асакуры, он лучше все объяснит.

— Кстати, ты с ним встречалась?

Лишний вопрос, знаю, что встречалась, но тема весьма щекотливая.

— Да.

— О чем вы говорили?

Элизия опять оглядела меня взглядом решительным. Весьма. Но все-таки соизволила ответить:

— Он дал несколько советов. Один из них — не затягивать!

И оставив меня на пике любопытства, отправилась в гигиеническую комнату. Я услышал шум льющейся воды, негромкое пение. И успокоился. Скорее всего Магистр обучил ее нескольким упражнениям по укреплению воли. Мне они тоже известны. И не следует ими пренебрегать. С этими мыслями и намерением укрепить волю, я заказал трактат: «Сила духа», получил его и удалился к себе.

Я как раз перечитал главу о «Саморегуляции» и готовился приступить к созданию чувственного образа, который запустит определенные физиологические процессы в моем организме, вспоминая свое нахождение в «темной камере», понизил тепловыделение организма, сузил кровеносные сосуды.

Потом сделал упражнение на мышечное расслабление и задышал: короткий вдох, пауза, долгий выдох. Я впадал в состояние отдаленно напоминающее стазис и никакая проблема меня больше не волновала. До тех пор, пока Элизия не вошла ко мне в своей дешевой вульгарной сорочке.

— Что ты творишь? — спросила она.

— Иди. Спи спокойно, — медленно произнес я.

Говорить не хотелось.

— Мне холодно, — сказала Элизия и скользнула под мое одеяло.

Холодной она не была, отнюдь. Та часть меня, к которой прижималось ее бедро быстро переняло температуру — разогрелось. Я вновь правильно задышал.

— Это еще хуже, мне не нравится чувствовать себя трупом.

— Займись упражнениями, — посоветовал я, — Отключи внимание от внешних раздражителей и воссоздай чувственный образ ранее испытанного покоя.

— Чувственный образ? — переспросила она.

И полыхнула. А потом до меня донесся ее запах: можжевеловых ягод, разомлевших под прямыми солнечными лучами и желающими укутаться вновь в тенистой сырости, и еще что-то, неуловимо тонкое. Она прикрыла ладошкой мой рот и прижалась к груди. В голове свободно потекли ее мысли, вернее не мысли, а то, что советовал ей Асакура.

Я скинул девушку с себя.

— Нет, — сказал ей.

— Ты говоришь одно, а думаешь другое.

Мне нечего было возразить.

Теперь она возложила руку мне на живот, помедлив прошептала:

— Не очень представляю, что надо делать. В общих чертах. Ты поможешь мне?

— Шутишь?

Я попытался убрать ее руку, накрыть своей, но она дернулась от меня чуть раньше, скользнула ниже. Мое тело отреагировало. А следом и Элизия, она шумно вздохнула, сквозь зубы:

— Я тоже это ощущаю, постоянно! И это невыносимо! Как можно терпеть такое?

— Хочешь помочь? — меня все это порядком разозлило, — Приступай.

— Я чувствую твое тело, как свое. Мне ужасно хочется…

Теперь я зажал ей рот ладошкой.

Она сделала это молча. Сначала несмело, потом прислушалась к себе и сжала крепче…

— Ослабь… полегче…

— Нет уж, так приятнее! Не мешай, я знаю.

О, Хаос! Она знает! Я тоже знаю свое тело. И оно любит нежную ласку. О!.. Я уже не знаю, толком, что оно любит.

— Еще… — вырвалось у меня.

И все. Больше я не мог думать. И она тоже. Заснули мы с рассветом. И с утра проснулись в обнимку.

Первой зашевелилась Элизия.

— Что опять не так? — пробормотал я сквозь сон.

Потом отпрянула, потянув одеяло на себя, между нами образовался зазор и стало холодно.

— Получилось, — зашептала она, как мне показалось, с долей ужаса.

Из неги сна вырывать себя не хотелось. Я подтянул и задвинул ее на место.

— Давай еще поспим? А? У меня нет сейчас никаких желаний, Элизия, жаловаться тебе не на что.

Она высвободила одну руку и погладила грудь, а потом больно ущипнула за сосок!

— С ума сошла? Если пора вставать, так и скажи. У нас есть неотложные дела о которых я забыл?

— Проснулся? — она нервно хихикнула, — Эрл, получилось же! Личина! Понимаешь, о чем я? И каково это — проснуться в обнимку с собой?

Остатки сна слетели одномоментно. То, что личина удалась, подтвердило и зеркало, когда мы к нему подошли.

— Здорово, — оценила Элизия, — Надо показать тебя королеве. И не смей перекидываться обратно. Привыкай.

Я смотрел на свои холмики грудей, выросшие за ночь и понял, что нечаянно краснею. Юркнул назад, под одеяло.

— Все, я сначала к магистру, а ты прекращай страдать там. Ничего ужасного не произошло! Умойся, причешись. И можешь взять любое мое платье, что понравится. Хочу, чтобы перед ней ты выглядел наилучшим образом.