Янита Безликая - Ядвига [СИ]

— Ты уверен, что нужно меня провожать? — спросила я.

Дима был сам не свой. Закрытый от меня.

— Мне будет спокойнее, — кратко ответил муж.

Больше я не лезла с вопросами. Было не по себе от его холодности.

Только в аэропорту, он прижал меня к себе перед посадкой.

— Береги себя, прошу, и нашего ребенка. Я люблю тебя, Ядвига.

— А я тебя, — ответила я.

«Нужно было ему сказать», — сказал кролик.

«Он бы нас не отпустил», — сказала кровожадность.

«Потом будет много проблем из-за этого», — заметил кролик.

«Мы ему не скажем, из-за чего ребенок сразу родился черным», — сказал кровожадность.

«Это нехорошо, врать», — возмутился кролик.

«Ложь во благо», — сказала Логика.

«Не нравится мне ваша затея», — сказал кролик.

Я не предупреждала бабушку о своём приезде, но она почувствовала, как я переступила её защиту и вышла меня встречать.

— Что случилось? — спросила бабушка, когда я подошла к дому.

— Почему ты мне не сказала? — спросила я.

— О чём?

— Почему не сказала, что мама мертва?

Глаза бабушки распахнулись, и она судорожно вздохнула.

— Как ты узнала?

— У нас вчера состоялся интересный разговор с Верховной.

— Заходи в дом, не дело вести такие разговоры на улице.

Мы зашли в дом, и я заметила, что мамы не было видно.

— Где она?

— В спальне, ей стало хуже, — в голосе бабушки слышалась дрожь.

Не теряя время, я прошла в спальню матери и увидела её лежащей на постели с бледным лицом и большими синяками вокруг глаз.

— Я не понимаю, что с ней, — взволнованно сказала бабушка. — Всё проверила, но она словно умирает снова.

По щекам бабушки побежали слезы.

— Баб, она уже давно мертва, — сказала.

— Не говори так! — закричала бабушка, от всплеска её силы, дом затрясся.

— Она тебя обманула. Мама всё это время была в тюрьме мертвого тела. Зачем ты так с ней? Отпусти, — сказала я, вытирая слезы.

Мне было не так больно, наверное, я давно похоронила маму в душе.

— Не могу, — устало сказала бабушка.

— Выйди, — приказала я.

И бабушка послушалась. Подошла к постели мамы.

— Ты свободна, — прошептала, выпуская её душу из капкана Верховной.

В доме раздался громкий крик, перерастающий в вой бабушки. Спустившись к ней. Увидела, как мама стоит напротив бабушки и ласково ей улыбается.

— Мама, я всегда с тобой, — раздался чарующий голос мамы.

Бабушка упала на пол и заплакала.

— Спасибо, доченька, — посмотрела на меня мама.

— У магии нет цвета, всё зависит от того, что у тебя здесь, — мама прикоснулась к груди и исчезла.

Бабушка поднялась с пола и побрела наверх.

— Нам нужно поговорить.

— Не сейчас, — ответила бабушка.

— Нет времени, чтобы позволить себе горевать. У нас большие проблемы.

Бабушка остановилась на лестнице.

— Что случилось?

— Быстро рассказать не смогу, да и тебе лучше присесть. Пойдем на кухню.

Через час, бабушка больше не сидела за столом с потухшими глазами, она металась по кухне, глаза метали молнии.

— Бабушка, успокойся, для начала мы должны снять с тебя проклятье до конца.

— Нет, моя дорогая, сначала нужно провести ритуал с тобой, иначе ты ничего не сможешь сделать, — покачала головой бабушка.

— Ты права.

— Ты уверена, что не пожалеешь?

— Не уверена, а у тебя есть другое решение?

— Нет. Ребенок лишается права выбора, он принимает темную сторону и в благодарность темная сила окутывает его до рождения, защищая.

— Я помню.

— Решила уточнить, вдруг ты обладаешь не точной информацией, чтобы потом не было обид в мою сторону. Надеюсь, ведьмак знает?

— Нет.

— И не узнает?

— Да.

— Одновременно мудрое и глупое решение.

— Бабушка, хватит разговаривать, я и так боюсь передумать в любую секунду.

— Тебе придется все равно ждать до ночи, этот ритуал проводится ночью. Сейчас нам нужно сжечь твою мать, — голос бабушки дрогнул.

Дмитрий.

Прошло три дня, как Ядвига уехала к Ильмаре. За это время я получил от неё всего лишь два сообщения о том, что с ней всё в порядке. В другом состоянии я давно бы поехал за женой и лично убедился, как она себя чувствует. Но сейчас только рад, что она далеко и не видит меня такого. Сломленного.

Мне не хотелось ничего. Даже напиться. Мама, дорогая моему сердцу женщина, хотела меня убить, сжечь на костре. Я готов был отдать за неё жизнь. Она знала это и пользовалась моей преданностью.

Сколько раз я закрывал глаза на нарушение указанных правил в договоре о мире. Только моя вина в том, что сейчас происходит. Я мог настоять, чтобы мама ушла с поста ещё несколько веков назад. Имел на это право.

Так больно осознавать всю фальшивость материнских чувств. Её колыбельные и сказки на ночь. Поцелуи в макушку и похвала. Враньё. Лицемерие.

Я плакал. Закрывшись в кабинете, плакал, как мальчишка. Как ребенок, которому мама сказала, что не любит его. Сутки позволил себе побыть наедине с собой. Прожить и запереть чувства на замок. Только после этого смог выйти на работу.

На работе все словно чувствовали моё настроение и старались быть как можно тише. Но их это не спасло. Мне нужно было подготовить своих людей к полнолунию.

Собрав всех инквизиторов за городом, вытряс из них всю душу. Они не спали, не ели, только занимались, оттачивали мастерство защиты, магического боя, ближнего боя, древнейшие заклятье наших предков. Я не знал пощады. Требовал, командовал, заставлял. Только не было результатов. В глазах один страх.

Слова жены про дар отца заставили меня задуматься о своих неизведанных способностях, вдруг они помогут в обучении инквизиторов. И стоило только прекратить использовать силу ведьмака, как во мне открылась другая сила. Сила, бурлящая в жилах. Сила, не уступающая черной, а во много раз превышающая её..

Благодаря ей, я интуитивно сумел разбудить в своих людях их силу. Разжечь в их жилах древнейшую кровь наших предков. Мои люди больше не беспомощны. Они сильны. В их глазах уверенность. Но мне было этого недостаточно. Мне необходимо знать, что я смогу помочь жене при любых непредвиденных обстоятельствах, поэтому мы продолжали тренироваться. День и ночь.

На четвертые сутки отсутствия жены загород приехала Марьяна. Испугавшись и обрадовавшись одновременно, я долго не выпускал её из объятий. Единственная родная, кроме жены, конечно.

— Ты убежала? — спросил я, заглядывая в родные глаза сестры.

Если это так, то нам явно придется менять план действий.

— Нет, — грустно улыбнулась Марьяна, — мама внушила мне следить за Ядвигой. Она явно что-то подозревает.

— Ты можешь бороться с внушением?

— Как видишь, да. И все благодаря тебе, — сестра обняла меня, — Так испугалась, когда открыла глаза ночью и увидела её возле своей кровати.