Вера Окишева - Лучший для тебя [СИ]

Кошир отмер и начал раздеваться, скидывая грязную одежду.

Я же с замиранием сердца наблюдала за ним из-под полуопущенных ресниц. И чего я к нему приставала с придирками из-за худобы. Он уже не казался таким жилистым. Широкая грудь лоснилась в свече свечей. Мышцы перекатывались под безупречной кожей. Он бугрились от сдерживаемой силы. Сильные руки манили своими плавными движениями, напоминая, какую нежность они дарили мне каждый раз, стоит им ко мне прикоснуться. А когда одежда больше ничего не прикрывала, смутилась, отводя взгляд. Это было слишком откровенное видение. Белые жесткие завитки ореолом окружающие…

— Тома, — позвал Кошир, мешая додумать мысль.

В голове от его мольбы образовалась такая пустота, которую тут же стали наполнять мысли о Кошире, о том, какой он внимательный, нежный. Даже сейчас, уставший, грязный, он подал мне руку, в которую я смело вложила свою ладошку. Встала с бортика, и муж притянул к своей груди, прижимаясь к моим бедрам, с наслаждением прикрывая глаза.

— Спасибо за сюрприз, я польщен.

Я млела от его теплоты, от осторожных поглаживаний плеча, от горячей ладони на обнаженной коже спины. Приподняла голову, вглядываясь в лицо мужу, наслаждаясь той радостью, которую подарила ему. Он обхватил пальцами за подбородок, притягивая к себе мое лицо, сам стал склоняться, чтобы подарить свой щемяще-ласковый, пронзающий в самое сердце поцелуй. Осторожно сначала обхватил нижнюю губу, медленно переместил руку со спины на затылок. Затем обхватил мягкими губами верхнюю, второй рукой путаясь в моих волосах. Поцелуй набирал обороты, и к губам подключился очень ласковый язык, а руки уже обхватили ладонями мое лицо.

Мои ладошки покоились у него на груди. Выгибаясь навстречу невозможно осторожному поцелую мужа, я готова была разреветься от… нет, не от любви, нет… Не так глубоко, но это чувство тоже рождалось именно в сердце.

Отстранившись, Кошир пытливо всмотрелся в мое лицо потемневшими глазами. Волнительно опустил руку, намеренно погладил грудь, спрятанную под тонкую белоснежную ткань. Мое дыхание сбилось от такого горячего взгляда и откровенной ласки.

— Ты прекрасна, — выдохнул Кошир, а я на ногах еле держалась. Тело наполнилось желанием, которое так искусно разжигал во мне муж. Медленно Кошир потянул за лямку боди, скидывая ее с плеча, наклонился, щекоча волосами, прижался к коже горячими губами. Отстранился, опять следя за изменениями в моем лице. Но я только прикусила губу, чтобы не вдыхать лишком громко, не хотелось портить такой момент! Вторая лямка пала, и кожу, прятавшуюся под ним, тут же накрыли нежные губы.

Я откинула голову назад, прикрывая глаза. Невозможная сладкая пытка. Он играл со мной, а я принимала правила игры, не смея подгонять. Ждала и томилась от желания. А губы спускались все ниже, оставляя после обласканную кожу, каждый миллиметр. Устоять было совершенно невозможно, ноги ослабевали с каждым чувственным поцелуем. Кошир обхватил меня руками, и стал бороться с застежкой, которая как отказывалась застегиваться, так же была категорична против расстегивания. Провозившись несколько минут, в которые ублажал мои губы поцелуем, понял, что так просто подарок не распаковать и, громко выдохнув, развернул меня к себе спиной.

Тихо посмеиваясь, я смущенно разглядывала пальчики своих ног, ногти красного цвета муж тоже не заметил, а на форуме сказали, что это уж точно его должно возбудить. Громкое пыхтение за спиной и прикосновение горячих рук, Кошир воевал за право обладать мной с застежкой. Романтика! Знала бы, что все так будет, голой бы сидела. И ждала.

Но Кошир был настойчив, и неожиданно тяжелые груди почувствовали свободу, тяжело опускаясь. Горячие ладони сразу накрыли их, чуть сминая.

— Тома, они такие большие, горячие, нежные.

Замерла, разглядывая, как Кошир играет сосками, наполняя мое тело желанием скорее оказаться в кровати.

Откинулась ему на грудь спиной, положив голову на плечо. Ничего не хочу, только бы он продолжал, только бы не останавливался. Внизу живота разгорался самый настоящий пожар, который мог потушить только Кошир. Я теряла контроль над своим телом. А муж наоборот полностью владел ситуацией, распалялся сам, свидетельство тому упиралось в ягодицы.

— Встань, — тихий шепот колыхнул волоски на виске.

— Что? — не поняла, о чем меня просит Кошир.

— Постой немного, я раздену тебя до конца, — объяснил недогадливой мне Кошир, и его руки переместились на бедра. Пальцы подцепили ажурную ткань и медленно потянули вниз. Слишком медленно. Я хотела быстрее, но игра только началась, а моя крепость уже готова была сдаться.

Переступив через белоснежную ажурную ткань, развернулась к Коширу лицом. Он поедал меня взглядом, голодным, алчным взглядом. Я даже стушевалась от такого откровенного разглядывания и прикрыла груди руками.

— Том, — выдохнул Кошир, и одним движением сократил расстояние между нами, даря свои крепкие объятия и поцелуй.

Его губы дразнили, накрывали и тут же отстранялись. Они сводили с ума, даря нежность и обещание наслаждения. Сама не знаю как, но я застонала обиженно, когда не смогла поймать его губы. Я тоже хотела вступить в этот танец. Хотела и получила. Наши языки встретились. Я пьянела от поцелуя, бессовестно повиснув на шее мужа. Но стоять мои ноги отказались. Да и как тут устоишь, когда в живот таранится крепкая как камень мужская плоть, нетерпеливая и горячая. Когда ты готова на все, а тобой играют. Воспламеняют, чтобы ты совсем потеряла рассудок.

Но нетерпение взяло верх над Коширом, он обхватил меня под ягодицы и поднял на руки, чтобы осторожно перебраться в ванную, где вода уже стала теплой.

Опускаясь, муж не преставал целоваться. Покрепче обхватив его ногами, вздрогнула, когда Кошир уверенно вошел в меня. Очень медленно, осторожно. Выгнулась, подстраиваясь под него, выдохнула от наслаждения прямо ему в губы. Как же я этого ждала. Танец языков все никак не заканчивался, а в него уже вступили наши тела, начиная медленно двигаться навстречу друг другу. Сначала неспешно, рассказывая о том, как соскучились в расставании, а потом все ускоряясь, отдаваясь порывам страсти. В особо яркие моменты глухо стонала, крепче хватаясь за белый снег волос. Я струна в умелых руках музыканта, как он захочет, так я и буду выгибаться, так и запою нашу страстную песню.

Я пила еле сдерживаемые стоны с губ Кошира, гладила его плечи, тонула в почерневших от страсти глазах. Я чувствовала себя на седьмом небе от счастья.

Вода волновалась в такт ритмичным движениям, омывала спину и бедра плескалась через край, топила плавающие свечи. В ванне бушевал шторм, такой же, как и у меня в душе. Я хотела кричать, кричать от ошеломляющего чувства безграничного восторга. Муж подарил мне мир, наполненный этими красками, переплетенный искрометными моментами. Пусть и оставляя следы от поцелуев, клеймит мою кожу, но я готова быть только его, особенно сейчас, когда так безумно приятно, лежать у него на плече, переживая сладкую негу. Душу затопила нежность к Коширу.