Вера Окишева - Лучший для тебя [СИ]

Спальня была погружена в полумрак, огонь свечей плясал под плавную и очень красивую мелодию. Тамара полулежала на кровати, одетая в его рубашку. Оголенные ноги жены призывно манили притронуться. Кошир не мог устоять и приблизился.

Тамара отчего-то раскраснелась и нервно кусала губу.

— Том, — позвал ее Кошир.

Женщина подняла взгляд и еще сильнее покраснела.

— Добро пожаловать домой, — скромно прошептала, похлопав ладошкой по покрывалу.

— Очень приятно возвращаться, когда тебя так ждут, — решил поблагодарить ее янарат.

Он сел на край кровати, внимательно следя за женой. Она что-то задумала, но стеснялась это предложить. А Коширу было любопытно, что же это такое. Ведь точно что-то неприличное, очень неприличное.

— Я хочу знать, что ты для меня приготовила, — заговорил Кош, понимая, что от Томы сейчас ничего не добьется. Что она скоро махнет на свою задумку рукой, и они просто лягут спать. Надо было брать инициативу в свои руки.

— Стриптиз, — пряча взгляд, прошептала она.

— О-о-о, — протянул Кошир недоверчиво.

Удобнее садясь на кровати, жестом пригласил жену начать сей волнительный танец.

— Только надо руки привязать, — призналась жена, показывая на атласные ленты, приготовленные для этого момента. Они словно змеи спускались с изголовья, скручиваясь на подушках.

— Зачем? — напрягся альбинос.

Это что-то было новенькое и необычное.

— Так написано, — прошептала Тамара.

С сомнением взглянув на ленты, перевел взгляд на смущающуюся жену и решился. Она же сама предложила. Нельзя было отказаться от такого сюрприза, когда особенно так сильно краснеют, преподнося его.

Кош чувствовал, что уже был готов накинуться на жену. Очень уж красиво и соблазнительно она выглядела в его рубашке.

Отдавшись Тамаре, Кошир позволил привязать руки. Сам мужчина пытался заглянуть под рубашку, так хотелось увидеть хоть кусочек нижнего белья. Все же Тамара молодец. Обычно Коширу приходилось раздеваться перед алчущими женщинами, а никак не наоборот.

Тамара, опробовав узлы, слезла с кровати и встала у стенки напротив мужа.

— Ну, я начну? — нерешительно спросила она Кошира, и он не смог удержаться от улыбки.

— Да, Тома. Я весь в нетерпении, — томным голосом произнес альбинос.

Сделав музыку погромче, Тамара начала покачивать бедрами, играя своими волосами. Они блестели в свете ярких отблесков живого огня. Тома ласкала себя руками, чуть сминая груди. Рубашка чуть приподнималась, все больше позволяя любоваться ножками. Осторожно расстегивая пуговки, Тамара не смотрела на Кошира, а ему это было так нужно.

— Том, посмотри на меня, — взмолился янарат, когда понял, что жена не сделает этого без подсказки.

Поймав затравленный взгляд Томы, Кошир улыбнулся, расслабляясь на подушках. В штанах уже находиться было тесно, а пуговицы еще не все расстегнуты.

— Да, мой сладкий пирожок, да, — подбадривал ее Кош, пожирая взглядом.

Руки у жены чуть дрожали. Но рубашка сдалась, медленно скатываясь с плеч Тамары. Белый ажурный бюстгальтер приветливо выглянул из-под белой ткани. Покачивающиеся движения бедер заставляли шевелиться полные груди в такт. Подняв руку, Тамара зарылась ею в волосах, присела. Взгляд Кошира тут же приклеился к соблазнительному изгибу бедер.

— Да, детка, — подбодрил янарат жену.

Он пытался охватить взглядом все тело Тамары, уловить любое волнительное изменение. Вот она опять закусила губу и попыталась сделать волну телом. Угловатое движение вызвало жар в паху. Да, в этом была вся его жена. Чуть неуклюжая, стеснительная, но очень решительная. Развернувшись к нему спиной, Тамара позволила рубашке медленно упасть на пол.

— Том, забирайся на кровать, мне так будет лучше видно.

— Но я еще не закончила тут.

— Иди сюда, детка. Продолжай прямо на кровати.

Послушавшись, женушка встала на кровати в его ногах. Да, это было еще соблазнительнее. Когда она была совсем рядом, стоит только руку протянуть, но они связаны и от этого было еще более возбуждающе. Кошир желал свою жену, но больше мечтал еще немного помучаться, изнывая от сладкой пытки.

Музыка поменялась, наращивая темп. Тамара тоже стала резче двигать бедрами. Кошир смотрел на белый ажур, который не мог спрятать от пристального взгляда альбиноса потаенный треугольник жены.

— Да, Том, еще, — выдохнул янарат.

Щелкнул замок бюстгальтера, который расстегивался спереди, и тяжелые груди опали, оказавшись на свободе. Ненужная деталь нижнего белья упала на кровать, но Кош даже не заметил этого. Он был полностью поглощен тем, что ловил каждое движение пальцев, сминающих груди. Движения были скованные, в них не было страсти, как если бы это делал он сам. Но Тамара была так мила в своей стеснительной решимости. Ее ладони плавно огладили стан, спускаясь к талии.

— Да, моя хорошая. Сними их тоже, — поторапливал ее Кошир.

Девичьи пальчики нерешительно остановились, прихватив ткань.

— Да, Томочка. Сними же их. Сними.

— Глаза закрой, — попросила Тома, краснея до самых кончиков ушей. Даже грудь пятнами пошла.

— Нет, это не по правилам, — покачал головой Кош.

Белоснежные кружева плавно стали спускаться по коже вниз.

— Кош, мне стыдно, — жалобно простонала Тамара.

— Да, я вижу. Снимай, я приказываю.

Темный треугольник показался, и янарат судорожно выдохнул.

— Пирожок, я хочу тебя съесть, — промурлыкал Кошир. — Иди ко мне.

— Сейчас. Ой! — отозвалась жена и чуть не упала, потеряв равновесие, когда снимала окончательно трусики.

Кошир улыбнулся, предвкушая продолжение. Сейчас он будет господином. Он даст Тамаре почувствовать ту страсть, что она возродила в нем.

Но жена не спешила развязывать руки. Вместо этого она взяла плотный черный платок и завязала ему глаза.

— Том, а это зачем?

— Потерпи немного. Ты не должен приказывать. Ты как бы раб, а я твоя госпожа. Поэтому завяжу тебе глаза и в рот вставлю кляп.

— Том, не надо кляп, — резко приказным тоном выкрикнул янарат.

— Надо. Открой рот, пожалуйста, — сомнение в голосе жены подсказывало Кошу, что она сама не знала что делала.

— Том, я сказал нет… — голос заглушила тряпка, бесцеремонно затолканная ему в рот.

И сразу Коширу вспомнился последний инцидент на Шиянаре. Тогда ему больших трудов и нервов стоило выбраться из загребущих рук шияматской подруги. Дергаясь в путах, Кошир пытался освободиться и к большому ужасу понял, что этого сделать не может.

— Кош, не шевелись, а то порежу случайно.

Манаукец замер, почувствовав холод стали на своей коже. Тамара была вооружена. Сердце дико забилось в груди у манаукца. Нож! Она ножом разрезала ткань рукавов сорочки, в которую был одет янарат.