Дж. Андрижески - Чёрные сны

Этот хруст вокруг него умножился.

Опустив взгляд, он увидел, что его фыркающие друзья с квадратными мордами радостно уминают фрукты, которые попадали на землю с веток. Блэк смотрел, как они фыркают и хрустят, доедают один фрукт и тут же принимаются искать следующий, обнюхивая землю. Теперь они полностью сосредоточились на поисках фруктов в низенькой траве под деревьями.

Блэк наблюдал, как его друг, с которым он шёл с самого Лэндс-Энда, нашёл свой фрукт и принялся довольно жевать его. Сок струился по его тёмно-синим губам, окрашивая чёрно-красную шерсть на шее.

— Вот ведь неряха, — Блэк щёлкнул языком.

И всё же он улыбнулся.

Ухоженные деревья и растения.

Фруктовый сад. Забор.

Он решил рискнуть.

Подойдя к ближайшему дереву, Блэк легонько подпрыгнул на пятках и схватил один из не подгнивших плодов, висевший на ближайшей ветке. Его пальцы сомкнулись на розово-оранжевом фрукте, и он приземлился на носочки, только слегка потеряв равновесие от головокружения. Его Блэк тоже списал на голод и, осмотрев слегка шероховатую поверхность плода, осторожно откусил кусок.

Его рот заполнился соком вопреки хрусткости плода и мягкости кожицы. Блэк невольно издал удивлённый и радостный звук, изо всех сил стараясь удержать мякоть и сок во рту, чтобы ничего не потекло по подбородку, горлу и рукам. Прожевав первый укус, он откусил ещё одну порцию и едва не закатил глаза от удовольствия. Плод был сладким, совсем чуточку кисленьким — как гибрид сливы, персика и китайской груши.

Но у плода имелся свой вкус — такого Блэк никогда не пробовал, и на ум не приходило хорошего сравнения.

Он умял фрукт за считанные минуты.

Затем подпрыгнул и схватил ещё один фрукт с ветки.

В его голове промелькнуло воспоминание о том, как он в детстве воровал фрукты со своей сестрой Мэрин. Он был таким маленьким, что даже ходить в траве было тяжело. Он помнил, как Мэрин поднимала его, чтобы он сумел сорвать маленькое твёрдое зелёное яблоко с дерева в саду его соседа-человека.

Мысль пришла и ушла, проблеск воспоминаний и ощущений, которые одновременно заставили его вздрогнуть и удивили своей яркостью.

Блэк впервые задумался, не умер ли он.

— Ты не мёртв, брат, — прорычал голос.

Блэк замер с набитым ртом.

Он быстро проглотил то, что было у него во рту, и едва не подавился.

Медленно повернув голову, он встретился взглядом с суровыми глазами, смотревшими на него из просвета между деревьями. Вопреки росту мужчины, он подошёл к Блэку так бесшумно, и его свет был таким неподвижным, что Блэк вообще его не почувствовал и не увидел среди света и тени от веток с фруктами.

Блэк осознал, что смотрит на это лицо, на стекловидные глаза, изучавшие его самого, на узкое скуластое лицо и длинный подбородок.

— …Пока что не мёртв, — закончил мужчина всё тем же низким рычанием.

До Блэка дошло две вещи.

Первое — мужчина говорил на безупречном английском с лёгким намёком на немецкий акцент.

Второе — он держал какое-то подобие оружия.

На протяжении долгого момента они оба не шевелились.

Они оба стояли там, точно обратившись в камень.

Затем до Блэка дошла третья деталь.

Это оружие было наведено прямо на него.

— Ну? — прорычал другой мужчина. — Говори.

Блэк смотрел на него, стоявшего на вершине небольшого склона, и хмурился.

Он поднял руки в знак капитуляции, но скорее по привычке из-за всех тех раз, когда ему наводили пушку в лицо, нежели из ощущения конкретного страха.

Он не думал, что этот парень на самом деле его застрелит.

— Серьёзно? — тонкие губы мужчины сурово поджались, и он шагнул в его сторону ниже по склону, нарочито целясь Блэку в лицо. — Довольно смелое утверждение, маленький брат.

— Маленький брат? — Блэк почувствовал, как его подбородок напрягся. — Да иди ты нахуй. И может, я просто предположил, что ты в своём уме. Ты хочешь застрелить меня за два фрукта?

— Три, — прорычал другой. — И может, я застрелю тебя из принципа. Мне необязательно убивать тебя. Я могу просто выстрелить тебе в ногу.

— Супер, — отозвался Блэк. — То есть, ты не психопат… просто мудак.

— Меня и похуже называли.

Блэк фыркнул, но не стал утруждаться отвечать.

Видящий с прозрачными глазами кивнул на корово-драконов, всё ещё хмуро поджимая губы.

— В любом случае, это не садизм. Это профилактика, — сказал он. — Как когда я стреляю по этим засранцам каменной солью, если они ломают забор и забираются в мой сад. Это должно отбить у них охоту делать это вновь.

Блэк сдержался, чтобы не закатить глаза.

— Серьёзно? Из-за чего вся шумиха? Я бы заплатил тебе за чёртовы фрукты, но… — он выразительно показал на своё отсутствие одежды. — Я сделал это не из желания быть мудаком. Я был голоден.

— И поэтому ты наведался в мой чёртов фруктовый сад? — прорычал другой. — Голышом? — его прозрачные пронизывающие глаза не дрогнули. — Почему, блядь, ты не пошёл в общинный магазин? Любая из этих милых старушек пришла бы в экстаз от возможности накормить тебя. Учитывая излишки пищи, они бы часами суетились вокруг тебя, наверное, дали бы тебе поиграть с чёртовым детёнышем niselthi , пока они напичкивали тебя kilsrum и pripesti-astug, а также сводили со своими дочерями и сыновьями.

Всё ещё хмурясь, высокий мужчина добавил:

— …Или, чёрт подери, постучал бы в мою долбаную дверь, брат. Моя жена тебя накормила бы.

Посмотрев на обнажённое тело Блэка, и словно вспомнив, что на нём нет одежды, мужчина опустил оружие, всё ещё хмуро поджимая губы.

— Хотя нет, — пробормотал он. — Не надо. Мне меньше всего нужно, чтобы какой-то наркоша пугал моих детей.

— Наркоша? — Блэк нахмурился. — Какого черта это значит…?

— Ты ведь часть той группы, верно? Медитаторы? С побережья? Учитывая… это, — мужчина показал оружием на тело Блэка. — Я решил, что ты отбился от остальной группы. Нам говорили, что вы сегодня будете совершать свои прогулки грёз. Как подготовка к церемонии этой ночью.

Блэк уставился на него с совершенным непониманием.

Другой видящий мог с таким же успехом говорить на древнем санскрите.

Когда он ничего не сказал, Блэк покачал головой.

— Нет, — сказал он. — Я не выходил на прогулку грёз под психоделиками с другими коленопреклонёнными видящими, брат. Я потерялся. Я пошёл плавать… а потом проголодался.

Он умолк, не зная, что ещё сказать.

Он не был уверен, как много он мог рассказать.

Всё это начинало казаться слишком детальным для сна.

Но может быть, это всё ещё конструкция.

Может, этот видящий — даже архитектор конструкции. Он определённо обладал интенсивным светом. Вопреки упоминанию жены и детей, он имел в своём aleimi некоторые элементы монаха-затворника, словно он долгое время таращился в каменные стены пещер.